Тайны старого дома - Ульяна Каршева

И внезапно даже для себя бросилась к постелям своих детей.

Нет, на месте. Оба. И котята вместе с ними. И сонное дыхание что у Саньки, что у Анюты спокойное, почти неслышное. Что же испугало её во сне?

Нина постояла посреди комнаты, а потом неуверенно подошла к окну. Несмотря на то, что вечер закончился на позитиве, окно она всё же спрятала под покрывалами… Подняла руку отвести край и посмотреть в окно. Передёрнуло. Ну не хочется сейчас видеть призраков — особенно страшную маску Матрёны!.. Но подозрение, что плохой сон — это отголоски чего-то, что устроили именно они, заставили её выглянуть в окно.

Призрак Матрёны неподвижно вис чуть дальше обычного от окна. Но чёрные дыры призрака смотрели именно на неё — на Нину. Другие призраки вновь сгрудились за её спиной, смутно светлея… Всё как обычно. Но рот Матрёны едва заметно кривился.

«Это ты на меня наслала такой сон?» — хотела спросить Нина, но вспомнила, что призрак не ответит… Чего Матрёна добивается?! Чёртов вопрос, который остаётся без ответа и который мешает жить!

Нина решительно закрыла часть открытого окна и пошла от него на диван.

Утро вечера мудренее. Может, светлый день принесёт ответы на некоторые вопросы. И Нина легла, жёстко держа в памяти воспоминание, как Николай мягко стискивает её ладонь в зажиме локтя, когда куда-то поворачивает… И уснула с этим воспоминанием.

Глава 12

Утро отзеркалило краткий ночной эпизод.

С небольшим изменением.

Нина снова резко выдралась из сна и, суматошно дыша, села на край дивана, чтобы всмотреться в кушетку сына и кровать дочери. Где-то далеко, за углом дома, кажется, уже всходило солнце. Но здесь, на западной стороне, его ещё не видно. Зато отчётливы все предметы в комнате. Не вставая, она видела, как Санька откинул одеяло и с котёнком под мышкой спал, разомлевший от печного тепла. Как сжалась в комочек Анюта, вообще сбросившая одеяло на пол, а на подушке и на её голове спит её Плюшка.

Восстановив до бесшумного слишком пыхтящее дыхание, Нина встала-таки и подошла к кровати дочери. Осторожно, чтобы не разбудить, укрыла Анюту. После небольшого колебания сама себе покачала головой: «Нет, не надо» и не стала подходить к сыну.

Вернулась на диван. В сумеречно-сером утреннем свете глазами отыскала часы. Пять. Светло, потому что на небе нет облаков. Во всяком случае — с этой стороны дома.

Скрипнув пружинами, вновь легла, потянула на себя одеяло, одновременно раздумывая, что заставило её проснуться по второму разу… Закрыла глаза, надеясь, что вернётся хоть и не весь сон, а какие-нибудь его отрывки… закрыла и…

Хотела по-глупому заморгать глазами, но побоялась спугнуть увиденное — и только внутренне таращилась ошалело на то, что понеслось под веками…

Не может быть… Эти три слова сопровождали её в экскурсии по нереально реалистичному сну!

Она… кокетничала с Савелием! Она улыбалась ему зазывно и опускала глаза — страстно и игриво, будто стараясь обратить на себя внимание изумительного красавца! А когда он обратил-таки на неё внимание (вторая она, бодрствующая реалистка, ошарашенно огляделась: дело происходило возле входной двери барака), она отвернулась от него так, чтобы повилять задницей! Да ещё мягко провела ладонью по своему бедру! И оглянулась так, что каждый мужчина бы понял: она его приглашает за собой! Она даже задышала чаще и провела языком… медленно провела языком по губам — и увидела себя со стороны: губы накрашены ярко-красной, чуть не кровавой помадой! Да она бы, та самая реалистка, сгорела бы со стыда — накрасься так, как она накрасилась во сне! Да и одета… Лежавшую на диване Нину бросило в жар, когда опять-таки со стороны оглядела себя: прозрачная блузка, в телесных тонах, расстёгнута ниже жутко сексуального бюстгалтера, из которого чуть не вываливались груди («Господи, у меня не такой размер груди!!!»)! Ещё две пуговицы расстегнуть — и блузку можно просто снять (содрать?!) с неё! И эта юбчонка на ней!.. И Савелий клюнул: сначала недоверчиво (на его медлительность она выпятила губы, словно собираясь целоваться с ним! Господи, как противно-то даже думать о том!), так что она отступила чуток и быстро крутанулась так, чтобы он заметил её аппетитные формы, по которым она провела рукой, растопырив пальчики с наманикюренными когтями, будто предлагала себя в качестве товара!.. Савелий осклабился и, выпрямившись, прямо-таки гоголем пошёл к ней, вихляясь и чуть не подпрыгивая на ходу…

…Нину передёрнуло до дрожи, до тошноты.

Она нырком, словно с трамплина в воду, прыгнула с дивана и на цыпочках, растерянно оглядываясь на спящих детей, сбежала на кухню. Здесь налила чашку холодной кипячёной воды и выпила залпом. Постояла, прислушиваясь к ощущениям. Её снова передёрнуло от мерзости происходившего во сне.

Отдышалась, когда выпила третью по счёту чашку воды. Хотела и четвёртую, но воды не осталось. Огляделась и села на один из стульев, которые вчера мужчины принесли вместе с одёжным шкафом… Вздрагивая от остатков сна, она обняла свои плечи и, покачиваясь, попыталась разгадать сон. Здорово сейчас пожалела, что выскочила замуж слишком быстро. Не-ет, надо было сначала поступить в какой-нибудь вуз — ведь, кажется, в любом вузе преподают психологию, а значит, сон можно было бы разгадать, используя известную поговорку «оговорка (в её случае — сон) по Фрейду». Фрейд-то — психолог.

Вчера она гуляла с Николаем. Вообще-то, сон должен был присниться про него. Наверное. А приснился этот омерзительный алкаш.

Казалось бы, все мысли зациклены на необыкновенно ярком сне, но, мельком удивляясь себе, Нина всё же снова подошла к кухонному столу. Потрогала печку-голландку — тёплая ещё. Но детские вещи, повешенные на верёвке, натянутой вчера Николаем вокруг печи, уже высохли. Нина сняла было их, но, подумав, вернула на верёвку. Если печь до сих пор тёплая, значит, и Санька, и Анюта наденут вещи тёплыми. Куда торопиться — снимать их? Она даже улыбнулась, представляя, как дети радостно натянут тёплые штанишки…

Но события сна не отступали.

Она думала о них, ставя чайник со свежей водой на электроплитку. Думала, механически чистя картошку для супа, который собиралась варить к обеду.

Ближе к половине седьмого утра, когда надо будить детей, она пришла к соглашению с собой: сон надо считать предупреждением.

А предупреждение заключается в следующем: Нина слишком… ну, скажем так, фривольно одевается, поэтому Савелий и лезет к ней. В общем, надо перестать его провоцировать… Чувствуя