Ведьмин камень - Генри Нефф

– Наверное, пора проверить, как там Комок.

– А вот этого не надо, – возразил Ласло. – У Комка все в порядке. Дитя спит тремя этажами выше, и ты оставила ему записку. Если ему что-то понадобится, он позвонит. Так что не вздумай сразу капитулировать. Мне казалось, Полевой Мыши надоело сидеть у себя в норке.

Оглядевшись, Мэгги неохотно кивнула.

Ласло рассматривал ее.

– Сколько тебе там? Восемнадцать?

– Почти двадцать.

Он присвистнул.

– Пора выходить в люди. Какой смысл избавляться от проклятия, если ты намерена вести самое унылое существование по эту сторону Виннипега? Давай, красотка. Надо быть решительнее.

Мэгги выдавила улыбку, но промолчала. Уставившись на свой мартини, она размышляла о том, как хорошо было бы, если бы у нее действительно имелась, так сказать, своя «среда обитания». Должно же быть на земле такое место, где Мэгги Дрейкфорд сможет расслабиться, чувствовать себя как дома и просто жить вместо того, чтобы постоянно находиться начеку и ждать угрозы. Каково это – не тревожиться? Забыть о том, что такое беспокойство, сомнения, страдание? Видит Бог, она пыталась. За последние годы Мэгги пробежала бессчетное количество миль вверх и вниз по горе; она останавливалась только после того, как в груди разливалась жгучая боль и перед глазами все расплывалось. Цель? Довести себя до изнеможения. Заставить тело работать, чтобы у мозга не осталось иного выбора, кроме как отключиться и провалиться в сон без сновидений. Ночи без сновидений были самыми счастливыми в ее жизни. Господи Иисусе, и кто она после этого?

Она провела кончиком пальца по краю бокала.

– Можно задать тебе вопрос?

– Задавай.

– Если бы у тебя был выбор, кем бы ты стал?

Демон поморгал.

– Как-как?

– Ты что, всегда мечтал быть хранителем проклятий?

Услышав это, Ласло как-то странно усмехнулся. Мэгги никогда не видела его таким. В его смехе не было издевки, лишь горечь. Неужели она только что увидела настоящего Ласло? Мэгги не знала. Но, как бы там ни было, это другое существо нравилось ей намного больше, чем самоуверенный и болтливый плейбой. Невесело улыбаясь, Ласло поставил на стол бокал, сплел пальцы и задумался.

– Я так понимаю, это означает «нет», – сказала Мэгги.

Ласло вперил в нее взгляд.

– Скажем так, я болею за вас.

– Что это значит?

– Когда вы избавитесь от проклятия, мы все трое станем свободными, – напомнил ей демон. – А у вашего покорного слуги большие планы. Не думала, чем займешься дальше?

Мэгги ответила не сразу.

– Не хочу сглазить. Мы еще только начали.

Демон насмешливо смотрел на нее.

– Ты проклята, но боишься сглазить? Да ладно. Удовлетвори мое любопытство. Какова следующая глава в жизни Мэгги Дрейкфорд?

Вздохнув, Мэгги уставилась на разноцветные пятна, метавшиеся по потолку. Задумывалась ли она когда-нибудь о том, как жила бы без проклятия? Мечты не в счет. А как насчет серьезных мыслей? Она не пожалела времени и сил на то, чтобы сдать итоговые тесты в старшей школе и экзамены в колледж. Но в глубине души Мэгги понимала, что сделала это с единственной целью – доказать матери, что она может уйти и способна жить самостоятельно. Она знала, что из этого ничего не выйдет – только не сейчас, когда ее отец в таком состоянии. Но что, если у нее действительно получится снять проклятие? Если ее больше ничто не будет держать в Ведьмином Лесу? Если она сможет покинуть Схемердаль навсегда?

Внезапно рука под повязкой зачесалась. Совпадение? Или это Проклятие Дрейкфордов напоминало ей о том, что оно пока еще никуда не делось и не собирается уходить? Мэгги поскребла рукав.

– Я не знаю, что делать дальше, – тихо сказала она. – Я думала насчет колледжа, но, может быть, разумнее найти какую-нибудь работу. Но в любом случае я намерена уехать как можно дальше от Схемердаля.

– Ну, – ответил Ласло, – дай мне знать, если тебе понадобится совет. Я много чего повидал и могу сказать, чего следует избегать. Например, сразу вычеркни из своего списка Варварийские государства[49].

– Хм-м. Насколько мне известно, их так уже не называют.

– А следовало бы. Со мной никогда так плохо не обращались. Ограбили подчистую, раздели до нитки и бросили умирать около Триполи. Даже верблюда забрали…

Мэгги прищурилась, глядя на сидевшего напротив Ласло – горожанина до мозга костей.

– Что-то с трудом представляю тебя на верблюде.

– Не надо. Я с ними покончил раз и навсегда.

– Давно это было?

Ласло, глядя сквозь Мэгги, принялся вспоминать. Потом начал считать на пальцах.

– В начале восемнадцатого века, – наконец сообщил он. – А может, в семнадцатом. Всегда путался в этих веках.

– А ведь тебе всего восемьсот лет, – заметила Мэгги. – Только подумай, каково синьоре Белласкуре.

– Нет уж, спасибо. Я и так изо всех сил стараюсь о ней не думать. Для этого я, собственно, сюда и пришел.

С этими словами Ласло допил остатки мартини и поднял большой палец, глядя на своих новых фанатов. Клеопатра уже проявляла признаки нетерпения – кидалась в Ласло льдом и надувала губы.

Мэгги щелчком сбросила со стола кубик.

– Приставучая дамочка.

– Ты говоришь «приставучая», а я говорю «решительная». Не возражаешь, если я к ним подойду и…

– Давай, действуй, – вздохнула Мэгги. Она прекрасно знала, что он сделает это и без ее разрешения.

Ласло ловко выскользнул из кабинки.

– Ты просто персик.

Персик? Мэгги решила, что это еще не самый плохой фрукт. Могло быть хуже. Дикие яблоки, плоды гинкго и тому подобное. Но «персик» почему-то раздражал ее. Это был мягкий и податливый фрукт, с бесконечным запасом терпения. Так называют женщину, которая целый день готовит кому-то ужин и надеется, что этот «кто-то» придет и оценит ее труды. Мэгги не была «персиком». Она не знала, с каким фруктом ее можно сравнить, но это совершенно точно был не персик…

Потягивая мартини, Мэгги закрыла глаза и попыталась забыть обо всем, кроме музыки. Последняя песня была громче предыдущих. Намного громче. Океан энергии. Музыка проникла в ее сознание, унесла прочь тревожные мысли, и Мэгги отдалась ей. Ритм был подобен стуку кузнечного молота, мощному, неотступному. Механическому. Первобытному. Мэгги, не открывая глаз, сделала еще глоток. Алкоголь оказывал свое действие. Это было не так уж плохо. Все было не так уж плохо.

Открыв глаза, Мэгги заметила, что диджей смотрит на нее. Он указал пальцем на нее и улыбнулся, продолжая раскачиваться в такт музыке. Мэгги отвернулась. Что означала эта улыбка? Может, он просто дружелюбный? Или заигрывает с ней? А может быть, как настоящий профессионал индустрии развлечений, он просто был счастлив оттого,