Красный бубен - Олег Владимирович Попов

Из дурки он вышел немного не в себе. Никак не мог отвыкнуть от кое-каких лекарственных препаратов. Быстро пристрастился к наркотикам и через полгода уже крепко сидел на кокнаре. Через год доза отца Харитона дошла до двух стаканов в день. Андрей ходил по лезвию ножа, но остановиться уже не мог. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы перед Олимпиадой–80 милиция не почистила Москву от социально чуждых элементов. Обдолбанного Харрисона замели на Пушке и отправили в ЛТП. Не было бы счастья, да несчастье помогло. В ЛТП Андрей переломался. И впервые задумался о том, как он живет и что ему делать дальше. Выходило, что идти-то ему особенно некуда. Из института его исключили, делать он ничего не умеет. Можно пойти работать учеником на завод, но это не его. Можно пойти работать сторожем, но ведь это же не выход, не может же он работать всю жизнь сторожем? И по всему получалось, что две у него дороги остаются – или опять на дно, или прямиком к Богу, в Его светлый храм. Бог всегда привечал униженных, слабых, тех, кому плохо, всех, кто не знал, куда податься. К тому же церковь в то время и сама была гонима, как и хиппи, и это импонировало Харрисону.

Выйдя из ЛТП, Андрей прямиком двинул в ближайший храм и договорился с настоятелем, что будет работать при храме и делать все, что ему скажут.

К тому времени, когда началась перестройка и церковь стала поднимать голову, Андрей закончил семинарию и оказался в самых передовых рядах новых энергичных священников, пользующихся уважением прихожан и пестуемых отцами церкви. Богу было угодно, чтобы Андрей (теперь уже отец Харитон) не пропал, а нашел к Нему прямую дорогу. Поэтому его прихожанами были не только богомольные старушки-пенсионерки, а известные артисты, художники, бизнесмены. Отец Харитон умел с каждым поговорить и каждому доступно объяснить суть христианского пути. Не важно, кем ты был и кто ты есть, важно, что ты пришел к Богу, и теперь, если правильно все делать, ты так и будешь идти к Нему. Отец Харитон любил проповеди, любил объяснять людям про пути Господа, потому что и сам во время этих бесед начинал лучше эти пути понимать. Он чувствовал, что служение преобразовывает его натуру, что его натура становится чище, возвышеннее, бескорыстнее. Он чувствовал, как суетное и земное все меньше и меньше занимает его. Он думал – никаких таких привязанностей у него не осталось. Разве что любил побаловаться свежим чайком с лимончиком и баранками. Ну да это и не привязанность никакая…

А тут – надо же! – произошло такое, что перевернуло все представления отца Харитона о себе и заставило его спокойный, как он думал, ум волноваться. И никак он не мог понять – то ли это Господь проверяет его на крепость, то ли Сатана искушает его.

Случилось же вот что. На отца Харитона, как сейчас принято выражаться, наехали. И наехали на него не кто-нибудь, а самые что ни на есть разбойники. И если бы это были обыкновенные русские бандиты. Да русские бандиты никогда на церковь и не наезжали – у них считалось, что это западло и небезопасно. Жизнь бандитская коротка, надо и о том свете не забывать. Но на отца Харитона наехали сектанты, да еще заграничные. У них совести отродясь никакой не было. Настоящие слуги дьявола.

Во времена бесконтрольной демократии этих сектантов понаехала тьма-тьмущая. Всем им дали зеленый свет, чтобы показать Западу, что у нас свободная страна и нам можно давать кредиты. Тогда уже православная церковь предостерегала: ничем хорошим засилье сектантов не кончится, сейчас их понапустят, они тут набезобразят, развратят неокрепшие души, наворуют, а потом обманутый и разоренный народ поднимется против них и снова начнется кровь и смута. Но не услышали голоса церкви подкупленные чиновники – звон монет заглушил хорошие слова в их ушах.

Отец Харитон часто посвящал свои проповеди разоблачению таких мерзких сект, как «Аум Сенрикё» во главе со скандально известным слепым японским Гитлером Сёку Асахарой, который отравил газами японских пассажиров метро; таких, как «Дианетика» американского Гитлера Хаббарда; таких, как мунисты корейского Гитлера Муна; таких, как «Белое братство» украинского Гитлера Юрия Кривоногова и его Евы Браун – Марии Дэви Христос. Отец Харитон, как мог, боролся с распространением сектантской литературы – выезжал с прихожанами в Подмосковье и в присутствии журналистов сжигал вредные книги. А когда те писали и говорили, что то же самое делал Гитлер, отец Харитон отвечал им так: «Огонь – это стихия, которую может зажечь каждый – и праведник, и грешник. И книга сама по себе может воспламеняться, как праведная, так и греховная. Примеров воспламенения праведных книг и без Гитлера предостаточно. А сравнивать сжигание хороших книг со сжиганием греховных книг есть чистой воды фарисейство, которым и занимаются журналисты на деньги тех же сектантов». Эта деятельность отца Харитона имела большой успех. Были, конечно, и те, которым не нравилась подобная пропаганда, но основная масса верующих поддерживала отца Харитона в его борьбе.

Одним из прихожан отца Харитона был известный замминистра. Совершенно случайно отец Харитон узнал, что государство закачивает огромную сумму в структуру, которая подконтрольна одной проамериканской секте. Отец Харитон поговорил с замминистром, от подписи которого зависела эта крупная транзакция, и тот согласился – уж лучше пусть деньги останутся в бюджете, чем достанутся негодяям. Он поблагодарил отца Харитона за то, что открыл ему глаза на вопиющие факты. «А то, отец Харитон, работаешь круглые сутки, белого света не видишь и не всегда знаешь, откуда ноги растут…» Отец Харитон воздал хвалу Господу за то, что его старания не пропали даром, но решил на этом не останавливаться. Он объяснил замминистру: если деньги останутся в бюджете, обязательно найдется какой-нибудь нечистый на руку чиновник, который их украдет, либо, опять же как в нашем случае, употребит во вред России. А уважаемый замминистра из-за своей занятости снова может не уследить… Гораздо разумнее эти деньги, раз они все равно куда-то уже нацелены, отправить на счет церкви. И тогда они вернутся России преумноженными. А мудрый поступок государственного мужа будет кому оценить по достоинству – будьте уверены, весь народ узнает, что есть такие чиновники, которые воруют у народа деньги, а есть другие, которые поднимают Россию и обеспечивают ей славу и процветание. Народ у нас не дурак, и чиновников-вредителей он выметет метлой, а чиновников-патриотов вознесет. Замминистра был человек неглупый, понял очевидную пользу того, о чем говорил отец Харитон, и согласился.

Скоро деньги поступили на счет церкви. Через несколько дней замминистра убили, а в церкви среди поминальных записок нашлась и такая: «Гореть тебе в аду, Харитон, если деньги не вернешь».

Отец Харитон понял – угроза нешуточная. Если они убили замминистра, не остановятся и перед убийством священника. Он хотел было обратиться в милицию, но передумал. Что могла сделать милиция, если не смогла уберечь чиновника такого ранга?

Но что-то нужно было делать.

И тут отец Харитон вспомнил о Леониде Скрепкине. Среди его прихожан был такой человек, его ровесник, бизнесмен с уголовным прошлым. Отец Харитон относился к Лене не как к прирожденному уголовнику, а как к жертве обстоятельств. Тем не менее он знал, что Леня до сих пор имеет обширные связи не только в милиции и структурах власти, но и в иных структурах, способных решать вопросы, которые были не по плечу органам правопорядка. Если обратиться к Лене, он наверняка поможет. Но годятся ли такие методы? Отец Харитон задумался. В конце концов, он же не знает наверняка, что Скрепкин связан с преступными сообществами, а только предполагает, что такая связь может существовать. Он обращается не к криминалу, а к прихожанину, который может помочь церкви…

Отец Харитон позвонил Леониду. Вот какой состоялся разговор:

Леня. Алё!

Отец Харитон. Здравствуй, Леонид!

Леня. Здравствуйте, батюшка!

Отец Харитон. Как дела?

Леня. Дела?.. Да вот еду к своей школьной подруге.

Отец Харитон. В такое время?

Леня. Да вот… Позвонила… Похоже, что-то у нее стряслось.

Отец Харитон. Да? – Он подумал, что позвонил не вовремя. Голова у Лени занята не тем, и вряд ли до него сейчас удастся донести