Горящий призрак без имени - Герман Гусаров

Трёхметровый монолитный прямоугольник из тёмного дерева, который занимал почти всю комнату — оказался пустым. В нём больше не было тела девушки в красном платье. От одного этого осознания мои ладони покрылись потом.

— Где она? — еле слышно прошипел я.

— Спрятаться за шкафом вряд ли могла.

— И где остальные?

Мидо покачала головой. Насколько мы могли судить со своего места — гроб был пуст, а в комнате никого не было. Складывалось впечатление, что люди вообще покинули этот дом, но мимо нас они бы вряд ли прошли. Я перевёл взгляд на окна своей квартиры, однако из-за метели ничего толком не видел. Я лишь знал что где-то там на кухне сидит Нарина и с тревогой наблюдает за нами.

— Без крышки мы его не закроем, — сказала Мидо чуть громче. — Пойдем, посмотрим.

Чем ближе мы подходили к этой махине, тем сильнее у меня сжималось всё внутри. Я не видел у гроба дна. Там были лишь тесные стены опускающиеся куда-то глубоко вниз. Именно оттуда вырывался странный поток вонючего воздуха. Этот запах был такой силы, что его можно почти осязать — липкий, будто подводная слизь, он оседал в горле, вызывая тошноту.

Наши с Мидо взгляды одновременно вперились в старую верёвочную лестницу, концы которой терялись где-то в глубине гроба. Она выглядела старой, настолько ветхой, что казалось, только тронь её — и она осыплется трухой.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — с полуулыбкой спросила Мидо.

— Бросить всё и свалить отсюда?

— Да нет. Они оставили за собой этот проход, намерено или случайно, но это наш шанс узнать тайны, которые и не снились человечеству!

— Ты хочешь спуститься туда?!

— Ну конечно, и я вижу в твоих глазах искры того же любопытства, не отрицай. Если бы тебе не было интересно, ты бы не стал так долго следить за окном этой комнаты, не помог бы мне и не пошёл сюда.

— Я не уверен.

— Твоё подсознание захвачено этим, как и моё. Давай спустимся вниз и узнаем, что же там таится. К тому же крышка гроба, вероятно, тоже находится там.

В чёрных глазах Мидо сиял роковой азарт. И я понимал, что не могу противиться ему.

Прежде чем страх заставил бы меня передумать, я кивнул ей и мы стали перебираться через толстые бортики гроба. Вёдра с подтаявшим снегом пришлось оставить в квартире.

Чем глубже мы опускались, — держась за шершавые верёвки и упираясь ногами в резные ступеньки, — тем сильнее терялся во мраке свет уличных фонарей, освещавших комнату.

Глава 31. Спуск туда, где воды молчат

Мои ноги коснулись земли первыми, затем с лестницы спрыгнула Мидо. Мы молча огляделись.

Теперь мы стояли в огромной словно бы подземной пещере, потолок которой терялся в полумраке. Её узкие стены повторяли форму гроба, но уходили куда-то вперёд в темноту. И здесь была не кромешная тьма, как мне показалось.

Постепенно наши глаза привыкли, и мы заметили, что на стенах плясал мягкий зеленоватый свет. Судя по всему, его источником были странные на вид и влажные на ощупь водоросли, покрывавшие собой все стены. Когда я провёл по ним пальцами, они сжались, будто живые и недовольные моим вмешательством.

— Где это мы? — спросил я.

— Не знаю, какие-то копи, по крайней мере, их выверенная прямоугольная форма указывает на искусственное происхождение.

— По мне так они просто повторяют форму гроба.

— Их форма бесспорно как-то связана с ним.

Ориентируясь при помощи этих водорослей, мы двинулись вперёд.

Пещера будто бы шла под наклоном вниз. И чем дальше мы спускались, тем больше она казалась не просто пещерой, а чем-то другим. По краям от стен начали появляться колонны, высеченные с ужасающей детализацией. По форме они напоминали голые человеческие тела, но было в них что-то чужеядное.

Стены расширялись, превращаясь в просторные галереи, и арки над нашими головами были украшены барельефами, сюжеты которых я не желал рассматривать слишком подробно. Один лишь их чудовищный вид, действовал на меня угнетающе.

Мыслями я постоянно возвращался к Нарине, которая осталась ждать на кухне — это помогало.

Мидо и я брели как во сне, потеряв счёт времени. Когда я уже начал бояться, что мы никогда не выйдем отсюда, стены пещеры вдруг расступились, и перед нами внезапно открылось море.

Оно заполняло собой всё подземное пространство, и было столь огромным, что его границы уходили в бесконечность. И хотя в слабом зелёном свете мы не могли полностью его обозреть, почему-то сразу поняли, что перед нами не крохотное озеро, а нечто много большее и глубокое.

Поверхность воды была чёрной, как нефть и гладкой, словно зеркало. Где-то на многие километры выше над водой нависали сталактиты, огромные, словно клыки чудовища, застывшего в вечном зевке. Рассмотреть их мы могли лишь благодаря тем же водорослям, что опутывали их острые перевёрнутые шпили.

От размеров этого моря меня едва не вывернуло наизнанку. Оно было слишком большим и невероятным, чтобы существовать.

Мы стояли на берегу, чувствуя, как холодный воздух касается нашей кожи. Где-то вдалеке, в темноте, вдруг раздался тихий плеск, словно что-то гигантское нарушило мёртвую гладь воды. От этого моё сердце застучало с такой силой, что я ощутил пульс в висках.

Мы определённо были здесь не одни.

— Что бы это ни было, — прошептала мне на ухо Мидо, — думаю не стоит привлекать его внимание и тревожить водную гладь.

— Понял, тоже об этом подумал.

Мы с ней стали шагать по каменному молу, который под углом опускался в воду. Его поверхность была влажной и слегка скользкой, от ледяных приливов. Куда мы идём — мы и сами не знали. Весь этот пейзаж — стены пещеры, застывшие сталактиты, тёмная вода — давно уже казался мне нарочито театральным, как кошмар, созданный специально для нас двоих.

От мола выступала деревянная пристань. Её обглоданные временем доски тоже окутывали водоросли. Она казалась слишком старой, чтобы ещё стоять, но видимо была простроена из особого материала.

Первой на неё ступила Мидо, я за ней. Сваи пристани шатались в ритме невидимых течений, и я невольно испугался, что она может рухнуть от любого неаккуратного шага. Доски под ногами поскрипывали, словно сопротивляясь. Ветер с моря обдал нас запахом солёного тлена и чего-то более древнего, неприятного, как будто под водой разлагались тела миллионов