Тайна хрустальной вазы - Shuts-Balcevich Sonsaku

Серж смотрел на склоненную голову девушки, бледную шею, по которой стекала капля пота, смешанная с пылью. Его голос прозвучал удивительно спокойно, сухо:

— А я — Кларисс. — не смотрел на нее, а в темноту за стеллажами, где маячили движущиеся тени. — С того дня, как она вломила мне по лицу целительным скальпелем за то, что я назвал ее "рыжим торнадо". — попытался усмехнуться, но лишь сжал зубы от боли в руке. — Кажется, мы оба… идиоты. Любим тех, кто любит других, но не замечает нас.

Этот простой, страшный вывод повис в пыльном воздухе. Они знали. Все знали. Марк и Кларисс. Их собственную безнадежную влюбленность. И они сами это знали, просто прятали глубоко, под слоями дружбы, учебы, приключений. До этого момента. До края гибели в библиотеке, пожирающей души.

Глаза их встретились. Не с вожделением. С горьким, до боли чистым пониманием. Они были двумя островами в океане ужаса, потерявшими свои маяки. В глазах Люсиль стояли слезы — не только по Марку, но и по этой нелепой, жестокой ситуации. В глазах Сержа — усталость и та же щемящая жалость к ней, к себе, ко всему.

И тогда, движимые не страстью, а волной невыносимой нежности и печали от осознания, что следующий шаг демонов может стать последним, они наклонились друг к другу. Поцелуй был коротким. Тихим. Горьким, как пепел. Не было огня, лишь ледяное прикосновение губ, дрожь и ощущение чужого тепла, которое так отчаянно хотелось, но которое принадлежало другим. Это был поцелуй-прощание. Поцелуй-извинение. Поцелуй двух потерянных душ, делящихся последним, что у них осталось — человеческим теплом перед лицом нечеловеческого ужаса. В нем не было будущего. Только щемящая боль настоящего.

Они оторвались одновременно. Не смущенные. Опустошенные. В глазах Люсиль еще стояли слезы, но теперь в них читалась хрупкая решимость. Серж кивнул, его рука с осколками-звездами непроизвольно сжала ее пальцы на мгновение. И в этот миг из-за угла ближайшего стеллажа донеслось низкое, похожее на скрежет камней, рычание. Следом — шарканье когтей по каменному полу.

Они нашли.

Без слов, одним движением, Серж и Люсиль рванулись вглубь лабиринта павших книжных шкафов, оставляя за собой лишь шелест страниц-свидетелей и холодный след отчаяния на пыльном полу. Битва за выживание только началась.

Рычание Хранителя перешло в грохочущую ярость, от которой задрожали уцелевшие витражи. Но это был не звериный вопль. Это были слова. Древние, гортанные, полные такой ненависти, что воздух вокруг него закипел черными пузырями, как смола.

— Где они?! Эти мерзкие дети. Книги. Мои чудесные книги, он наказание будет нам за несоблюдение всех протоколов и контрактов. НАЙДИТЕ ИХ!

Его мертвенно-бледное лицо, искаженное бешенством, начало плыть. Восковые черты расползались, как свеча под паяльной лампой, а потом стягивались обратно, формируя знакомое, "человеческое" обличье — высокий лоб, седые бакенбарды, ледяные глаза. Но теперь в них горел не расчетливый холод, а адское пламя утраты и ярости. То же самое происходило с Кандальщиком и "сурком". Их хищные, искаженные черты сглаживались, принимая облик изможденных слуг в потрепанных камзолах, но движения оставались резкими, птичьими, а в глазах светился все тот же нечеловеческий голод.

С потолка, из самой темноты сводов, спустились цепи. Не железные, а сплетенные из теней. Они двигались сами, как живые змеи. Цеплялись за опрокинутые стеллажи, за груды книг, за полузасыпанных пылью пленников, которые не успели сбежать или предпочли мнимую безопасность хаосу. Цепи бесшумно вытаскивали людей-тени, как рыбаки вытаскивают улов. Те не сопротивлялись. Их глаза были пусты, будто сознание давно утонуло в иных мирах. Цепи укладывали их обратно за столы, открывали перед ними новые, нетронутые фолианты. Руки пленников автоматически тянулись к страницам.

Поваленные стеллажи с жуткой, нечеловеческой скоростью начали подниматься. Каменные глыбы фундамента скрежетали, занимая свои места. Книги, разбросанные ураганом хаоса, взмывали в воздух стаями черных птиц и аккуратно укладывались на полки. Трещины в полу затягивались, словно раны на живой плоти. Библиотека восстанавливалась. Быстро. Эффективно. Бесчувственно. Как механизм, возвращающийся к работе.

Под узкой, крутой лестницей, ведущей куда-то в верхние ярусы, наполненные светом, Серж и Люсиль прижались к холодной каменной стене. Серж дрожал как в лихорадке, неповрежденная рука была вытянута вперед, пальцы чертили в воздухе дрожащие, сложные знаки. Перед ними висел маскировочный щит — не иллюзия, а сложное переплетение светопреломляющих полей и магического статического шума. Щит был похож на дрожащее марево, на искажение воздуха над раскаленным асфальтом. Поглощал звук их дыхания, держал его уже Серж на чистой силе воли и боли отдающейся в онемевших кончиках пальцев. Пот стекал по его вискам, смешиваясь с кровью и пылью. Осколки хрусталя в ладони горели ледяным огнем.

— Они… все восстанавливают… — прошептала блондинка, глядя сквозь дрожащую завесу щита на кошмарную эффективность демонов, собственные силы были на исходе. Ледяной шквал стоил дорого. — Что нам делать? — голос был хриплым, полным усталости. — У нас нет оружия… Нет знаний, как их ранить… Они… они как сама Библиотека. Вечные.

Серж не ответил сразу. Острый, аналитический ум, скованный болью, цеплялся за детали. Как паук за единственную уцелевшую нить. Видел, как тенеподобные цепи бережно укладывают книги. Как "слуги" Хранителя, уже в человеческом обличье, нервно поправляют корешки на только что вставших стеллажах. Как сам Хранитель, все еще бормоча проклятия, прижимал к груди ту самую книгу — «Хроники Спящего Левиафана».

Книги. Вдруг, сквозь маску боли и истощения, на его лице появилась улыбка. Не добрая. Коварная. Острая, как лезвие скальпеля, которое он видел в руках Кларисс тысячу раз.

— Знаешь, чем они действительно дорожат? — прошипел так тихо, что Люсиль едва расслышала, Глаза его горели лихорадочным блеском, отражая мерцание щита. — Не душами. Не силой. Книгами. — кивнул в сторону бесконечных, аккуратно восстанавливаемых стеллажей. — Это их сокровищница. Их суть. Их… пища.

Люсиль смотрела на него, не понимая.

— Нужно устроить поджог, — продолжил Серж, и в голосе прозвучала ледяная решимость, которой она от него не ожидала. — Настоящий. Яркий. Хаотичный. В самом сердце их архива. — посмотрел вглубь темного прохода под лестницей, ведущего в недра Библиотеки. — Пока они будут тушить пожар… пока будут отвлекаться… у нас будет время.

— Время на что?! — схватила его за рукав. — Сгорим вместе с ними!

— Время найти выход, — перевел на нее свой горящий взгляд. — Портал. Артефакт. Щель в реальности. Что угодно! — сжал кулак с осколками, и созвездие Левиафана на его ладони вспыхнуло ярко-синим светом на мгновение. — Этот мусор… он реагирует на что-то здесь. На силу? Надо идти глубже.

Рев Хранителя стих. Шаги "слуг"