Азбука для побежденных - Екатерина Витальевна Белецкая

— Есть риск, что вы не сумеете, в таком случае, отыскать тех, кого хотели впоследствии найти, — тихо сказала официантка. — А ведь именно этого вы хотели, сударыня. Не так ли?

— Да, это так, — кивнула Аполлинария. — Найти, едва успев потерять. Это прозвучало глупо?

— Отнюдь, — официантка покачала головой. — Это прозвучало честно. Завтра все вы отправляетесь в полёт, и нам бы хотелось… зайдите к нам в последний раз все вместе, — попросила она. Именно попросила, немало удивив этим всех присутствующих. — Зайдите. Мы угостим вас на прощание хорошим чаем или кофе, на ваш выбор.

* * *

Друзья разошлись по домам. Аполлинария тоже направилась к себе, но на полдороге остановилась — почему бы не прогуляться напоследок по ночному Городу? Совсем немного. Я пройдусь, посмотрю в последний раз на места, которые кажутся мне важными, и вернусь домой. Чтобы в последний раз поспать в своей кровати.

Город, казалось, услышал её мысли — Аполлинария шла, и видела ровно то, что ей хотелось сейчас видеть. Вот дом Дории и Тории, точнее два дома, слитых воедино. Вот дом Даарти. Вот дом Медзо, с флюгером на крыше — правильно, как иначе определить, есть ли ветер? Вот лаборатория мадам Велли, а вот ротаньи Садки, в которых скрылась сейчас женщина из её группы, которая на самом деле и не женщина вовсе. Вот дом Вара, позади которого шумит тёмный и таинственный лес, единственный лес во всём Городе. Вот фабрика, внутри которой идет постоянная война ила и бумаги, и, наверное, хорошо, что бумага в этот раз на их стороне. Вот дом Петрикора, под крышей которого сейчас ночуют, наверное, верные своему владыке голуби. Вот дерево, рядом с которым она беседовала с котом. Аполлинария замедлила шаг, затем вовсе остановилась, и огляделась.

Она стояла сейчас напротив лавки редкостей, и, вот же странность, внутри лавки горел свет — а ведь обычно лавка на ночь закрывалась. Зайти? Наверное, нужно, подумалось ей. С этой лавки началось её путешествие в Городе, в ней же, наверное, оно и закончится.

* * *

Продавец, кажется, ждал её — он сидел на табуреточке у самой двери, и читал толстую растрепанную книгу. Увидев Аполлинарию, он тут же встал, положил книгу на витрину рядом с собой, и улыбнулся.

— Пришли попрощаться, сударыня? — спросил он.

— Да, так и есть, — кивнула Аполлинария. — Вы были первым, с кем я познакомилась здесь, и поэтому…

— Ни слова больше, — продавец поднял руки, призывая к молчанию. — Я всё понял. Сейчас и вы поймете тоже, обещаю. Вам нечего взять с собой, я угадал? У вас есть некий предмет, — продавец прищурился, — но этот предмет будет вами, скорее всего, скоро истрачен, и показать его вы никому не сумеете. Поэтому вам нужно что-то ещё. И это что-то у меня есть. Вы ведь помните?

— Сколько выпадов нужно совершить, чтобы получить гребень? — безнадежно спросила Аполлинария.

Продавец перестал улыбаться. Лицо его теперь было печальным и серьезным.

— Нисколько, — сказал он. — Гребень ваш, берите.

— Но почему вы отдаете его мне просто так? — спросила Аполлинария.

— Просто так? — продавец покачал головой. — Сударыня, сударыня… то, что предстоит вам в дальнейшем, с легкостью перекрывает все выпады или обороты, которые существуют в природе. Берите, не стесняйтесь. Гребень будет вам в самый раз, поверьте мне.

— Почему? — спросила Аполлинария, забирая у него футляр.

— Потому что это символ порядка и равенства, — ответил продавец редкостей. — И пусть это маленькое напоминание о порядке и равенстве будет с вами. Может быть, оно вам потом пригодится.

* * *

— Велли говорит о множественности вселенных, — заметил Ит. — Город, по всей видимости, это её нынешнее представление о вселенной, в которой она находится. А дальше Велли намекает на то, что измерений и вселенных может быть множество. То есть, по сути дела, это отсылка к Сфере.

— Согласен, — кивнул Скрипач. — На возможность изменения констант она тоже намекнула. И много на что ещё. Эта глава вообще сплошные намеки, но я бы, честно говоря, хотел обсудить это всё с Лийгой.

— Обсудим, когда вернется. Надеюсь, — Ит вздохнул. — В последние дни они обе категорически не хотят говорить про эту книгу, ты заметил?

— Ещё бы я не заметил, — Скрипач нахмурился. — Что у тебя получается с расшифровкой?

— Скоро допишу, надеюсь, — ответил Ит. — Всё сходится лишь до определенного предела, а вот дальше — у меня есть вопрос именно к Лийге, которая, как мне кажется, не захочет отвечать.

— Немудрено. Как думаешь, Пятый с Лином решились бы на ответ? — спросил Скрипач.

— Мне кажется, что они бы как раз и решились, — Ит покосился на книгу, лежащую на столе. Яркая обложка, девушка в лиловом платье, три старухи с вязанием, сидящие у стены дома, ящерица в костюме, череп в стене, и надпись «лавка редкостей» на деревянной вывеске. — Нам сейчас показывают то, что было до этого момента от нас скрыто, и это скрытое — безусловно, безоговорочно является частью Слепого Стрелка. Картинка с секретом. Остался последний фрагмент, рыжий.

— Да, это верно, — согласился Скрипач. — Я это отлично понимаю.

— Не только ты, — покачал головой Ит. — Они обе это тоже отлично понимают. Ладно, хватит пока. Сгоняй в магазин, что ли, а я пока попробую дописать расшифровку того, что мы уже прочли. Надо как-то уложить это всё в голове.

— Укладывай, — согласился Скрипач. — Пора с этим всем заканчивать. Послезавтра привезут этого-самого, и начнется, думаю всякое разное интересное.

— Вот именно, — согласился Ит. — Поэтому давай в магазин, а я поработаю. И купи, пожалуйста, соленых огурцов. Не маринованных, а именно соленых. И запивку к огурцам. Ну, ты понял.

— Это было сложно не понять, — криво усмехнулся Скрипач. — Грудинку ещё возьму. К запивке. Или селедку. В общем, что попадется…

Глава 22

Полет побежденных

Ночью Аполлинария так и не смогла уснуть — волнение с каждым часом становилось всё сильнее и сильнее, она ворочалась в кровати, пыталась как-то справиться с ним, но вскоре поняла, что это бесполезно. Она встала, надела платье, и пошла на кухню.