Кронштадтские мотивы. Рассказы - Сергей Петрович Екимов

оптимизм, надежду, но предательница-мысль тут же гасит её: под килем-то уже пару десятков метров, да и до берега, наверно, с десяток миль, просто так, не дотянешь.

– Товарищ командир, старший матрос Скурихин по вашему приказанию… эх ё-ё-ё… – возвращает его к действительности голова оперативно прибывшего первым радиометриста из люка отсека.

– Лёха, давай наверх, курс не меняй, радисту готовить донесение, но без меня не отправлять, – уверенно диктует старлей, – следи чтобы «крокодил» под борт не ушел.

– Есть, – понимающе кивает голова.

– Посмотри ещё, какие агрегаты можно выключить, перейдём на вторую дэгешку, она у нас слишком слабая. Минерам рубеж готовить: главное – пусть не допустят фильтрацию воды, – на одном дыхании выдаёт вдогонку.

– Есть, товарищ командир, понял, – уносится понимающий голос радиометриста.

Теперь, Сергей, держась за трубопровод, лезет к израненному борту под настил моторного отделения сам, нужно всё-таки понять, – откуда так прилично льет.

По колено в воде к командиру уже спешат боцман и электрик, тут же влетевшие друг за другом в отсек, лишь только голова метриста освободила «броняшку».

– Предейкин, готовь осушительный насос, подключаешь лично, – с ходу из-за дизеля бросает электрику командир, – после проверь осушительную систему, эжекторы и насос в носовой машине… Запуск после доклада.

– Есть, товарищ командир! – немедленно бросается тот выполнять поставленные задачи.

– Боцман, ныряй ко мне, – Сергей наконец-то добрался до пробоины, – смотри: левый борт, размер двадцать на двадцать, ниже ватерлинии сантиметров на сорок-пятьдесят, вода поступает быстро, края рваные…

– Согласен, – отплёвывается от воды тот, запустив обе руки в указанном направлении.

– Какие предложения? – командир напряженно смотрит на матроса, ищет решение.

Все необходимые действия и команды в таких ситуациях, согласно требованию руководящих документов – рукдоки, в простонародье! – выполнены в полном объеме, теперь главное – решить каким образом прекратить течь?! Спасательный отряд вызвать, но ему хода сюда – часов пять-шесть не меньше, а действовать нужно немедленно, сейчас, а то и спасть будет некого…

– Струбцину не поставишь, раздвижной упор тем более, – вслух рассуждает боцман, – может, тогда пластырь… снаружи.

– На ходу… с «крокодилом», – рассуждает старлей, – провозимся часа полтора, не меньше, да обтянуть толком не сможем, машину напрочь за это время затопим.

– Товарищ командир, – врывает в стук дизелей спокойный голос динамика, – курс держим, ветер и волна усиливаются, фильтрация воды в нос почти отсутствует, зато в корму идёт сильно, в тральной кладовой шпангоутов невидно.

Это радиометрист Скурихин, стараясь скрыть волнение, докладывает с главного командного пункта, рубки, по громкоговорящей связи корабля. Знает Алексей, что его слышит весь экипаж, вот и старается изо всех сил не посеять ненужную панику.

– Может, ну её, пробоину, – смекнув серьёзность положения, округляет глаза боцман, – может пора ПСН готовить.

Он, похоже, не на шутку испугался, предлагая готовить надувной спасательный плот для эвакуации экипажа. В этот момент корабль сильно подбрасывает на волне. Петров отчетливо видит, как на какую-то долю секунды, верхний край пробоины оказывается вровень с урезом воды.

Вот оно… решение.

Эврика!

Уф, аж от сердца отлегло…

– Подожди, командир, не торопись… сейчас проверим, – мысленно проговаривает себе Сергей.

– Рано, ты боцман, нашу ласточку в утиль отправляешь, – это он уже Голованиву, – дай-ка сюда микрофон, – почти кричит с досады на него.

– А что я… – боцман тут же уловил перемену настроения командира, догадавшись, что тот что-то придумал, – я ничего, это я так, напомнить.

– Рулевой руль лево семь, Алексей следи в оба… за обстановкой, – летят команды на ГКП.

– Есть лево семь…– вторит тот и даёт команду рулевому переложить руль влево на семь градусов, – руль лево семь.

Корабль медленно катится влево.

– На румбе 230 градусов, – включается рулевой, тщательно исполняя команду.

Как и положено, по учебнику, тральщик слегка качнулся и начал медленно крениться на правый борт, вытаскивая левый… из воды. Сначала появился верхний край, а после, чуть погодя, как волна побежала вдоль корпуса, и вся пробоина освобождалась от напора воды.

– Лихо-о-о!.. – боцман аж рот от удивления забыл закрыть.

– Понял, теперь, что делать? – командир невольно улыбнулся, глядя на эту картину в масле: «не ждали».

– Понял, товарищ командир, нужен крен на правый борт, – тараторит тот, – сейчас мигом акустический трал – «чемодан» на правый борт переставим, это килограмм четыреста будет, а ещё, давайте, воду в шлюпку нальём, она как раз по правом борту – еще пол тонны потянет.

…Экипаж рейдового тральщика весьма небольшой, всего пятнадцать человек, вот уж действительно – единая семья. Ну, а как же иначе: не спрячешься, не скроешься, не схитришь, – все и всё сразу поймут, оценят. Вот и теперь, экипаж сразу улавливает решение командира, а когда услышали доклад моториста, что вода стала поступать медленно, а затем, почти сразу и «очень медленно», то застрекотали докладами наперебой…

– Надводная обстановка без изменений, циркуляция безопасна, – это Лёха-радиометрист из рубки.

– Насосы готовы к работе, – электрик из главного распределительного щита, – прошу добро на запуск.

– Перехожу на средний … главный, – включается командир отделения мотористов, – второй дизель-генератор к приему нагрузки готов.

– Система осушения проверена, к работе готова, – снова электрик.

– В тральной кладовой вода начала убывать, – минер с кормового рубежа обороны.

– Акустический трал на правом борту закреплен, – это уже боцман с командиром отделения минеров справился с работой на юте.

Командир возвращается на мостик и, не вмешиваясь в работу экипажа, пристально вглядывается на запад. Там отчетливо видны силуэты кораблей дивизиона. Они сегодня отрабатывают парное траление, пока его тральщик здесь ходит с упрямым «соленоидом». Им сейчас не до него, все проверяющие у комдива, вот и «забыли» о нем пока… до поры до времени. Хотелось бы, чтоб и не вспомнили, а ещё лучше – нужно как можно быстрей убраться с глаз подальше, лучше, в базу, пока ветер окончательно не задул… во все «паруса». Помощи здесь всё равно никто не окажет.

– Бугель-571, я… Бугель-351, пригласи комдива к аппарату, – запрашивает Сергей по УКВ-станции флагмана, где на учение разместился командир дивизиона.

– Что там у тебя… 351-й? – раздраженно цедит комдив. Зная Петрова ни один год отчётливо понимает, что тот, просто так, беспокоить не станет.

– Имею неприятность по левому борту, – спокойно, не торопясь, с расстановкой докладывает Петров, связь закрытая, чужие не слышат, но наши-то дежурные посты слышат, да и прочие службы… тоже. Значит надо, чтоб было, как обычно, чтоб не поняли, всё равно помочь не помогут, а суеты наведут – греха не оберёшься.

– Проведение упражнения закончил, имею ряд ограничений по остойчивости и скоростным показателям, прошу добро начать движение в базу.

– Помощь нужна? – спустя целую вечность, отзывается озабоченный голос.

– Справлюсь, – коротко бросает в