Вечный день - Юлиус Фучик

Серый рассвет застал колонну на прибрежных песках, заросших густым лозняком. Где-то рядом находилась Висла. Воздух здесь был влажным и холодным.

Лоза хорошо прикрывала боевую технику и людей, но она была плохим щитом. Только матушка-земля дает убежище и надежное укрытие для человека на войне. Но, к сожалению, нигде поблизости не видно никаких щелей, воронок от бомб или снарядов.

Кто-то крикнул:

— Воздух!

Другой, спокойный сильный голос скомандовал:

— Укрыться под танки!

А самолеты уже приближались к реке. Тяжелые, чернокрылые, как гигантские стервятники.

Дружно ударила зенитная артиллерия с правого берега. Вражеский клин разделился. Девятка самолетов, перестроившись в воздухе по трое, пошла на плацдарм. Другая девятка повернула к реке.

Снова в небе самолеты. Свои! Посверкивают красными звездами, вьются, будто ласточки. Пролетая на высоте двухсот-трехсот метров, приветливо и успокаивающе покачивают крыльями. Эти истребители немного опоздали, но все-таки они прилетели и теперь будут охранять переправу. Двенадцать машин. Вот если бы они прилетели чуточку раньше! Не многим стервятникам удалось бы сбросить свой груз. Но и сейчас нашлась работа для истребителей. Покружившись над переправой, они взяли курс на плацдарм, и уже через несколько минут стал слышен сухой треск их эрэсов и пулеметные очереди.

Мост опустел, движение по нему прекратилось. А из зарослей лозняка, замаскированный зелеными ветвями, уже выползал первый танк с орлом на броне. Трое членов экипажа сопровождали его, идя рядом. И только механик-водитель оставался на своем месте.

Капитан и сейчас, когда танк с цифрой 100 на башне уже был примерно в двадцати метрах от него, недовольно что-то говорил. Для людей осведомленных «сотка» обозначала, что это танк командира полка. Неизвестно, как долго продолжалась бы перепалка, но с левого берега спустился на мост «виллис», и через несколько минут приехал генерал Логунов. Капитан козырнул и начал что-то объяснять, но генерал не очень внимательно слушал его и велел танкистам ехать вперед. Теперь капитан, который, очевидно, не верил в прочность моста для переправы танков, вынужден был не только уступить, но и взять на себя роль лоцмана… Выйдя на мост, он повернулся лицом к «сотке», махнул сверху вниз — дескать, давай. Танк загремел громче. Во все стороны брызнул песок.

Осторожно, словно крадучись, тридцатьчетверка коснулась настила. Гусеницы грохотали на бревнах, будто пересчитывали их. Механик-водитель вел машину уверенно. Вот уже преодолена половина расстояния. Мост провисает в центре, вода выше ватерлинии, на песок обоих берегов набегают одна за другой упругие волны.

Словно догадываясь, что происходит в этот миг здесь, враг начинает артналет. Его орудия стоят не очень далеко, потому что слышен и выстрел и свист снаряда. Машины одна за другой успешно преодолевают широкий рукав Вислы. Генерал Логунов удовлетворенно потирает руки. Его «виллис» тоже спешит на левый берег.

Три танка польской бригады замаскировались и ждут приказа. Последний прыжок не пугает водителей. Глубина полтора метра — покорится просто. А за узеньким рукавом их ждет командир полка, а возможно, и сам генерал Межицан.

Но полковая рация пока молчит. Командир «сотой» машины выглянул из башни. На острове, кроме танкистов, будто никого нет. Он всматривается в каждый кустик, в песчаные барханы, намытые приливами. И только теперь замечает, что остров отнюдь не безлюден. К барханам прижимаются свежие окопы, а между кустами темнеют прикрытые ветвями ходы сообщения, над замаскированным холмиком покачивается антенна. Впереди, на левом берегу, кладбище с крестами, с поваленной оградой. За ним начинается окраина села. Полуразрушенные хаты. Во дворах ни малейших признаков жизни.

Как и раньше, непрестанно бьет артиллерия, молотит землю и воду огненными цепами. Вдруг снизу, от переправы, донеслась тревожная команда. Несколько сигнальных ракет взлетело над Вислой. Командир «сотого», позабыв о своей безопасности, вылез по пояс из башни и увидел, что там произошло: мост не выдержал тяжести танка, понтоны начали расходиться. Бревна одно за другим выскальзывали из-под гусениц, машина наклонилась и в следующую минуту грузно сползла в Вислу. Командира «сотой» тревожила судьба механика-водителя. Неужели он не спасется? Он пристально осматривал бурлящую поверхность реки. И вот радость! В нескольких метрах от понтона всплыл человек. С берега к нему двое бросились на помощь. Для механика-водителя все закончилось хорошо. Но как теперь будет с переправой остальных машин?

— Товарищ командир, — послышался голос радиста, — нам приказано идти вперед, всем машинам. Соседи уже знают. Порядок прежний: мы первыми форсируем брод.

— Есть полный вперед! — воскликнул командир танка, и в тот же миг весело зашумел мотор. Упругая стена воды немного притормозила машину, но механик дал газ, и танк преодолел сопротивление. Вода ворвалась в смотровую щель, залила лицо механика. Но это не испугало его. И вот уже под гусеницами берег. Тридцатьчетверка выползла из купели и, как живая, отряхиваясь, фыркая выхлопными газами, уверенно вырвалась на сушу. Из блиндажа, вырытого в крутом скате, вышли несколько военных. Среди них был и комбриг. Командир «сотой» отрапортовал генералу Межицану:

— Экипаж танка номер «сто» приказ выполнил.

— Объявляю вам благодарность, подхорунжий Щепанек!

Межицан достал из кармана большое красное яблоко и отдал его подхорунжему.

— Запомни, Рудек, это дар левобережной привислинской земли. Ты на этом берегу первый из танкистов.

Рудольфа Щепанека горячо поздравили и находившиеся здесь заместитель командарма и командир дивизии.

Межицан взобрался на броню «сотого» и оттуда начал смотреть в бинокль на район переправы.

— Николай Иванович! — воскликнул он, обращаясь к Логунову. — Взгляни на паром. Видишь, какое чудо! Поплыл! Это твой паром идет, а на нем мои танки. Три машины.

Генерал Логунов сразу же воспользовался приглашением Межицана.

— Паром — штука хорошая, — подтвердил он. — Саперы свое дело знают.

— Поедешь туда? — спросил Межицан.

— Как прикажет заместитель командарма. — Он посмотрел на генерал-лейтенанта.

— Вместе поедем, — согласился тот. — А вы, — обратился он к польскому генералу, — поскорее собирайте машины в один кулак. Враг наращивает силы. Логунов проинформирует вас — есть новые сведения о далеко идущих планах врага на этом участке.

Танки замаскировались в яблоневом саду. Отягощенные плодами, ветки соблазнительно касались брони. Вскоре прибыли еще три машины, те, которые были переправлены на пароме.

Межицан посмотрел на часы: скоро двенадцать. А казалось, что с тех пор, как началась переправа, прошло много-много времени. Это он просто устал от мыслей, от переживаний.

Кладбище, руины фольварка, низенькие полуразрушенные хаты Студзянок — все это было совсем рядом и подтверждало, что плацдарм действительно невелик. Здесь ли место для больших событий? Но с каждым днем возрастал приток новых и новых сил сюда с обеих сторон. Так уж на войне повелось: не только