Влияние морской силы на историю - Альфред Тайер Мэхэн

Севера занимали свои места поодиночке или маленькими отрядами; обширная сеть внутренних водных сообщений благоприятствовала тайному сосредоточению неприятеля. За первой линией водных сообщений были длинные лиманы и отдельные сильные крепости, благодаря которым суда южан могли всегда найти убежище и защиту и избежать преследования. Если бы южане имели флот, способный воспользоваться такими выгодами или рассеянием судов Севера, то их корабли должны были бы действовать вместе, а тогда для торговли южан открылись бы многие полезные пути. Но если южный берег, вследствие своей протяженности и обилия бухт, мог при известных условиях служить источником силы, то при отсутствии этих условий он, именно по тем же свойствам, сделался для южан обильным источником вреда. Известная история прорыва в Миссисипи являет собой наиболее яркую иллюстрацию того, что постоянно происходило на всем Юге. Неприятельские военные суда прорывались через каждое слабое место морской границы. Водные пути, поддерживавшие богатый торговый обмен отложившихся штатов в мирное время, обратились в войне против них, способствуя проникновению врага в самое сердце. Смятение, неуверенность и беспомощность царили в местностях, которые могли бы, при более счастливом стечении обстоятельств, дать нации силы бодро выдержать самую разорительную войну. Никогда морская сила не играла большей или более решительной роли, чем в борьбе, которой суждено было изменить ход мировой истории через возникновение на Северо-Американском континенте одной большой нации вместо нескольких соперничавших между собою государств. Но если правильно гордиться вполне заслуженной славой тех дней и если допустить, что величие результатов действительно явилось следствием морского преобладания, то несомненно и то, что американцы, которые понимают факты в подлинном свете, никогда не должны упускать случая и напоминать своим оптимистам-соотечественникам, что южане не только не имели флота, не только не были мореходным народом, но по своей численности существенно уступали протяженности береговой линии, которую им пришлось защищать.

IV. Численность народонаселения

После рассмотрения естественных условий страны надлежит изучить влияние на морскую силу свойств населения, и прежде всего уместно остановиться на его численности, так как этот элемент связан с только что изложенными выше соображениями. Уже отмечалось, что на морскую силу воздействует не только число квадратных миль страны, но также протяженность и характер береговой линии; подобно этому, рассматривая влияние населения, следует принимать в расчет не только полную численность, но и то, какая часть населения знакома с морем или по крайней мере с успехом может привлекаться для службы на судах и для работ по организации материальной части флота.

Например, до конца великих войн, последовавших за французской революцией, население Франции было значительно больше населения Англии, но по отношению к морской силе вообще, в мирной торговле и в боевой подготовке, Франция стояла много ниже Англии. Более всего примечателен тот факт, что при объявлении войны Франция иногда имела перевес в упомянутой подготовке, но ей не удавалось его удержать. Так, в 1778 году, когда война разгорелась, Франция посредством морского набора быстро снарядила пятьдесят линейных кораблей. Напротив, Англия – по причине рассеяния по всему земному шару того самого флота, на который ее морская сила так надежно опиралась, – испытывала огромные затруднения при комплектовании всего сорока кораблей в своих водах; но в 1782 году она имела уже сто двадцать кораблей в море или на выходе в море, тогда как Франция за всю войну не смогла увеличить численность своего флота свыше семидесяти одного судна. Затем, в 1840 году, когда обе нации были, так сказать, на краю войны в Леванте, один весьма образованный офицер того времени, прославляя блестящее состояние французского флота и выдающиеся качества его адмирала, а также выражая веру в благоприятный для Франции результат столкновения с равночисленным неприятелем, отмечал: «За эскадрой из двадцати одного линейного корабля, которую мы могли тогда снарядить, не было резерва, и ни один корабль сверх означенных не мог быть готовым к кампании ранее как через шесть месяцев». Такое положение дел было следствием недостатка судов и ненадлежащего снабжения, хотя указанный недостаток, конечно, ощущался. «Наш морской набор, – продолжал тот же офицер, – был истощен (снаряжением двадцати одного корабля), а постоянный набор, введенный во всех округах, не мог утолить желание правительства освежить и пополнить новыми силами комплект людей, которые уже более трех лет провели в крейсерстве».

Изложенные факты указывают на отличие так называемой запасной, или резервной, силы Англии от такой же силы Франции – отличие даже большее, чем кажется при поверхностном взгляде. Причину надо искать в том обстоятельстве, что в стране с широким развитием национального судоходства значительная часть населения занята не только службой на судах, но и теми промыслами и ремеслами, которые облегчают организацию и содержание в исправности материальной части флота или вообще более или менее связаны с требованиями морского дела. Такие родственные ремесла и промыслы явно развивают в населении способность осваиваться со службой на море с первых же шагов. Существует анекдот, отражающий любопытный взгляд одного из замечательных моряков Англии, сэра Эдуарда Пеллью. С началом войны в 1793 году сказался обычный недостаток в матросах. Горя желанием идти в море, но не имея возможности пополнить недочет в команде иначе как людьми, незнакомыми с морем, Пеллью приказал своим офицерам вербовать экипаж из корнуоллских рудокопов, полагая на основании лично известной ему опасности и трудности их профессии, что они легко приспособятся к суровым требованиям морской службы. Результат вскоре оправдал его предположения, потому что, избежав этим единственно возможным путем замедления, он имел счастье захватить первый фрегат, взятый в этой войне в одиночном бою, и особенно поучительно, что, хотя он пробыл в кампании всего несколько недель, а его противник – более года, потери, с обеих сторон тяжелые, были почти равными.

Может быть, скажут, что такая резервная сила теперь почти потеряла то значение, какое имела раньше, – потому, что современные корабли и оружие требуют долгого времени для изготовления, и потому, что современные государства задаются целью быть готовыми при объявлении войны употребить в дело всю свою вооруженную силу с такой быстротой, чтобы нанести противнику удар прежде, чем он будет в состоянии организовать равносильное сопротивление. Говоря фигурально, обороняющаяся сторона не успеет развить всю свою потенциальную энергию для оказания полного сопротивления: удар падет на организованный военный флот, а если тот поддастся, то солидность остальной структуры не послужит ничему. До некоторой степени это верно, но было верно и всегда, пусть и в меньшей степени, чем сегодня. Допустим, в столкновении между собою двух флотов, которые практически представляют всю наличную силу воюющих наций, один уничтожен, тогда как другой сохранил способность к