Чужой земли мы не хотим ни пяди! Мог ли Сталин предотвратить Вторую мировую войну? - Леонид Маратович Павлов

присутствие на съезде НСДАП имеет большое информационное значение и дает широкие возможности для контакта, установления связей и проведения разъяснительной работы среди нацистов и иностранных дипломатов, но, с другой – появление на съезде делегации ВКП(б) впервые за все время существования режима вызовет, конечно, немало кривотолков в англо-французской и вообще мировой печати630.

26 июля английская газета «Дейли мейл» сообщила, что в последние дни у английского побережья появлялись германские военные самолеты. Полагают, что, пролетая на большой высоте, они пересекали английскую береговую линию. Они были замечены над устьем Темзы и над заливом Гамбера. Английские истребители «Харрикейн» и «Спитфайр» поднялись в воздух для наблюдения за германскими самолетами. Английские власти отдали распоряжение об усиления воздушного наблюдения.

В тот же день германские газеты сообщали, что Геринг, продолжая свою инспекционную поездку, прибыл 25 июля на остров Зильт (Северное море). Геринг в сопровождении генерала Мильха, статс-секретаря Кернера и начальника генштаба ВВС Ешоннека осматривал на острове сооружения военно-воздушного флота. Геринг посетил аэродром Мункмарш и расположенные там воздушные военные части. Геринг осматривал также аэродром в Рантум с большими сооружениями для гидросамолетов631.

Вопросы снабжения не только в Германии вызывали беспокойство. 26 июля в палате лордов консерватор Эйльвин остановился на вопросе о снабжении Англии горючим во время войны. Эйльвин потребовал, чтобы правительство немедленно взяло курс на использование английского угля как для военно-морского, так и для торгового флота, а также на использование угля для получения жидкого горючего в целях обеспечения потребности автомобильного транспорта. В результате такой политики, заявил он, Англия уйдет от зависимости от импорта иностранной нефти. «В отношении 90 % импортируемой нами нефти, – заявил Эйльвин, – мы не имеем никакого контроля над местами, где эта нефть добывается».

С ответом от имени правительства выступил морской министр лорд Стэнхоп, который заявил, что правительство уделяет вопросу снабжения Англии нефтью большое внимание. «Безопасность Англии, – указал Стэнхоп, – зависит от боеспособности ее военно-морского флота. Если мы проиграем серьезное сражение на море, то мы погибнем, ибо на нас обрушится голод. Перевод наших военных кораблей на твердое топливо заведомо поставил бы наш флот в худшие условия по сравнению с флотом врага. Нет сомнения в том, что военно-морской флот должен обеспечиваться жидким горючим»632.

27 июля Наджиар, Стрэнг и Сидс сообщили Молотову принятое правительствами Англии и Франции решение в короткий срок направить в Москву военные делегации для переговоров по военной и технической части соглашения. Молотов с удовлетворением согласился, и сказал, что Галифакс уже сообщил Майскому о своем решении в этом же духе и указал, что мисси смогут выехать в Москву дней через десять. Молотов спросил, собирается ли Франция также направить своего эксперта в это время? Наджиар ответил утвердительно, при этом Молотов отметил, что срок приезда миссий его также устраивает. В ответ на просьбу союзников сообщить, есть ли у Советского правительства какие-либо пожелания по поводу специалистов, которых он хотел бы видеть в составе англо-французской делегации, Молотов сказал, что он в этом полагается на правительства Франции и Англии, поскольку уверен в компетентности экспертов, определяющих персональный состав миссий. (Молотов не выдвигал никаких особых требований ни по срокам приезда делегаций, ни по их персональному составу. В те дни его все устраивало. Стенания с заламыванием рук потом начались: и приехали поздно, и прислали не тех. – Л.П.).

Сидс подробно рассказал наркому о косвенной агрессии. Наджиар поддержал Сидса. Молотов сказал, что он изучает компромиссную формулу. Он также высказал пожелание получить такую формулу от Англии и Франции. После долгих рассуждений Сидса, дискуссия завершилась новыми обещаниями Молотова занять примирительную позицию и заверением, что вскоре совместно с представителями делегаций будет возобновлено изучение формулы. Нарком определил советскую позицию так: если на нынешней стадии опубликовать сообщение в духе англо-французского, то, во избежание недоразумений, желательно не входить в нюансы переговоров. Молотов в качестве примера привел ситуацию, когда бы пришлось уточнить, что определение косвенной агрессии, которое рассматривается как основополагающее, еще не выработано, и стороны оказались бы вынуждены раскрыть еще более основополагающее значение статьи 6. Это потребует чрезвычайно тонкой работы, которую Советское правительство считает преждевременной. Все станет проще, когда начнутся военные переговоры. (Когда переговоры военных миссий начнутся, все станет только сложнее, так как переговоры политические полностью прекратятся. – Л.П.).

При поддержке Сидса Наджиар подчеркнул все соображения в пользу англо-франко-советского согласованного сообщения о переговорах военных миссий. Сохраняя свои возражения по поводу согласованного сообщения, в котором он стремится видеть проект публичного заявления, которого английское правительство хотело добиться от Советского правительства в начале переговоров, Молотов заявил, что он обдумает, как официально объявить общественности о приезде военных миссий в согласованном сообщении, когда эти миссии прибудут в Москву. Он уточнил, что сам факт направления военных миссий в Москву, о чем пресса и радио Франции и Англии уже в течение нескольких дней дают сведения слишком точные, чтобы они не были из верного источника, уже достаточно показателен, чтобы не требовать подчеркивать его в согласованном сообщении.

Сидс занял четкую позицию, заявив о необходимости для английского правительства ответить на вопросы, которые будут поставлены перед ним в парламенте, и уточнить, что на стадии, достигнутой в переговорах по политическим пунктам, посылка военной миссии стала теперь возможной. Наджиар также отметил обязанность для правительства Франции правдиво информировать общественное мнение. В конце концов, Молотов, оставаясь на своей точке зрения, ответил, что правительства Франции и Англии сохраняют за собой право объявить о посылке военной миссии своему парламенту и общественности. Однако, чтобы быть как можно ближе к взглядам Молотова, Сидс решил предложить своему правительству опубликовать более смягченную редакцию проекта сообщения633.

Беседа Молотова с союзными дипломатами лишний раз показала, что к концу июля между правительствами Советского Союза, Англии и Франции практически никаких разногласий не осталось, а те мелкие нюансы технического характера, которые пока еще сохранились, принципиального значения не имеют, и будут легко урегулированы в ходе политических переговоров, которые пройдут параллельно с переговорами военных миссий. Военные миссии в Москву направлялись лишь после того, как политические деятели и дипломаты разрешили или почти разрешили все вопросы, и создали политическую базу, на которой только и могут проводиться военные переговоры.

27 июля начальник генерального штаба и вице-председатель Военного совета Франции генерал Гамелен подписал инструкцию, с которой французская военная делегация отправилась на переговоры в Москву. Этот документ очень часто приводится в официальной отечественной историографии в качестве примера безответственности французский политиков и военных, и что эта безответственность, в конечном итоге, привела ко Второй