Над облаками - Владимир Викторович Мороз

патроны, Левашов приказал уничтожить автомашины, закопать оставшиеся пушки, сейф с документами и налегке идти на прорыв. Ночью десантникам удалось сбить вражеские заслоны, пересечь под плотным фланговым огнем Староваршавское шоссе и прорваться в глусские леса, чтобы двигаться к Ратмировичам под прикрытие бронепоездов Курмышева, с которым бригада держала связь.

Утро нового дня началось с боя. На рассвете дозорные сообщили, что со стороны Глуска движутся несколько броневиков, мотопехота и немецкие кавалеристы, которые с ходу начали охватывать лес для последующего прочесывания. Это были части 1-й кавалерийской дивизии вермахта, меняющие топкие полесские болота на сухую возвышенность западнее Бобруйска. Их командиру удалось, наконец-то, убедить свое начальство, что использование лошадей в условиях отсутствия нормальных дорог и густых лесов, чередующихся с болотной грязью, очень неэффективно. Дивизия не может полноценно двигаться, теряя время на вытаскивание повозок из грязи. К тому же лошади сильно устают, начался их падеж, что только уменьшило наступательный порыв. Вняв доводам, штаб ОКХ (Верховного командования сухопутных войск вермахта) приказал кавалеристам сменить театр действий, передав свой участок 45-й пехотной дивизии, штурмовавшей Брест, которая возвращалась на передовую после небольшого отдыха, вызванного чрезмерной усталостью солдат.

Кавалерия практически полностью была переброшена севернее, но арьергард немного задержали, приказав совместно с мотопехотой второго эшелона разгромить части Красной армии в районе Глуска, мешающие своими постоянными вылазками и вносящие неприятные моменты в общий ход боевых действий.

Четвертая рота батальона Солопа заняла позиции на опушке, подготовившись к бою. Козел напряженно смотрел на приближающиеся немецкие цепи, чтобы не упустить момент для подачи команды «огонь». Внезапно со стороны соседнего леса раздались пулеметные очереди, прямо во фланг кавалерийской группе, вызвав у врага замешательство. Конники закружились в поле, выбирая новую цель для атаки, затем, быстро перестроившись, рванули в сторону, уходя из-под удара и стараясь поскорее добраться до пулеметчиков. Один из броневиков, вырвавшись вперед, развернулся и принялся поливать длинными очередями прячущихся в лесу десантников. Вскоре немецкие цепи скрылись из глаз, завернув за опушку.

– Ваня, смотри, – Тимоха еле заметно кивнул лежащему недалеко товарищу, – там же взвод Диченко из шестой роты. Сейчас фашисты на них набросятся.

– Товарищ лейтенант, а мы как, поможем ребятам? – Иван приподнялся на локте и внимательно посмотрел на ротного.

– Отставить разговоры. Пока по полю перебежим, нас всех перебьют, – зло сказал тот, понимая, что соседи фактически приняли основной удар на себя, отвлекая противника от своих товарищей. Да только бойцы роты не могут им помочь, иначе дорога останется открытой. От этого было обидно вдвойне.

Немного постреляв, шестая рота начала отход, заманивая врага в лесную гущу, где и кавалерии, и броневикам было мало места для маневра. Там, отстреливаясь, десантники небольшими группами вели бой, пятясь назад и стараясь оторваться от наседающего врага.

В лесок, где находился Иван со своими товарищами, немцы не полезли, поэтому десантники просидели на своих позициях до вечера в томительном ожидании и лишь с наступлением темноты отошли к мосту через Птичь.

Ближе к утру через переправу прошли левашовцы, уставшие, с черными от недосыпа и пороховой пыли глазами. С трудом уйдя от вражеского преследования, они стремились скорее добраться до Ратмировичей, чтобы немного передохнуть и двинуться дальше, в сторону Калинковичей. Потеряв в боях около двухсот семидесяти человек, тем не менее они сохранили боевой дух.

– Ладно, тезка, бывай, – на прощание Иван пожал руку новому товарищу из взвода Ткаченко, который возвращался под опеку своих командиров, – береги себя. Может, еще свидимся.

– Обязательно, – улыбнулся тот. – Будете ставить фугас – и от нас не забудьте фрицам привет передать. А мы быстренько пополним запасы и обратно вернемся.

Утром от Солопа появился посыльный, который приказал четвертой роте возвращаться в лагерь, приказ по сдерживанию врага батальон выполнил. Пора было снова приниматься за основную задачу.

Глава 10

– Ваня, тут к Солопу гонец! – позвал друга Полещук, стоявший в дозоре по охране расположения батальона.

Иван, лежавший в неглубокой стрелковой ячейке чуть поодаль, нехотя встал и подошел к запыхавшемуся от быстрого шага маленькому солдатику в длинной, не по размеру шинели, который неуверенно переминался с ноги на ногу.

«Совсем сопляк», – подумал Иван, глядя на детское лицо посыльного.

– Ты кто?

– Я Сашка Цагельник. Где мне найти капитана Солопа? Имею чрезвычайно срочное сообщение от товарища подполковника.

Проводив солдата до штабной палатки, Иван вошел первым.

– Товарищ капитан, к вам нарочный из отряда Курмышева.

– Пусть заходит. – Петр Тихонович протер уставшие глаза, сказывался многодневный недосып.

Через пару минут, прихватив адъютанта и прибывшего мальчишку-посыльного, комбат на трофейном мотоцикле умчался в Карпиловку, в райком, где срочно собирались командиры всех вооруженных формирований района.

– Что у нас, люди стали заканчиваться? – фыркнул Полещук, провожая взглядом сидевшего в коляске солдата. – Дитя дитем. И куда такому воевать?

– На себя посмотри, сам только недавно от мамкиной сиськи оторвался, – пробурчал Иван, забираясь обратно в ячейку и укладываясь на прохладный желтый песок, устеленный засохшей травой. Пристроив рядом винтовку, он лениво потянулся, глядя вперед. Минуты в дозоре тянулись очень медленно, очень хотелось есть, а до смены оставалось больше часа.

– Да уж, с такими навоюем, – обреченно сказал Сашка, опуская самодельный шлагбаум, перекрывший еле заметную лесную дорожку, ведущую к лагерю.

Комбат вернулся с самым началом вечерних сумерек, резво остановив пахнущий бензином тарахтящий аппарат возле курившего камиссара.

– Семеныч, созывай командиров и политруков, есть дело.

Тот, затянувшись, кивнул на запыленный мотоцикл, который был подарен комбату бойцами Загоровского, разгромившими накануне небольшой немецкий дозор:

– Как тебе самокатная тележка?

– Потом расскажу, давай, чтобы через пять минут все были у меня. – Солоп заглушил технику и бросил адъютанту: – Ветками прикрой, чтобы не торчал, как бельмо на глазу.

Позже, на построении, стало известно, что недавно в Оземлю со стороны Бобруйска вошла большая колонна немцев, не менее батальона. Расположившись на краю деревни, они выставили охрану и начали готовиться к ночевке.

– Скорее всего, утром пойдут или в Карпиловку, чтобы оттеснить партизан, или к Паричам, чтобы перерезать пути снабжения и выйти в тыл 232-й стрелковой дивизии, наступающей на Бобруйск. Как бы там ни было, нужно сорвать планы врага. Сделать мы это можем, объединив усилия всех, кто находится поблизости, а их сейчас не так уж и много. Численный перевес, как ни крути, на стороне фашистов, поэтому удар должен быть внезапный и мощный, чтобы лишить врага основного преимущества. В предстоящий бой с нами идут партизаны и часть отряда курмышевцев из Рабкора. Приказываю личному составу получить боеприпасы, взять побольше гранат и подготовиться к маршу, – закончил свою речь комбат, – всё остальное по