Мотивация человека - Дэвид Макклелланд

Зимбардо приводит рассказ одного армейского сержанта, который допрашивал (и пытал) вьетконговских пленных: «Сначала вы бьете для того, чтобы у вас „поехала крыша“, потом вы бьете потому, что у вас „поехала крыша“ и наконец вы бьете потому, что вы получаете от этого чистое удовольствие» (Zimbardo, 1970). Кроме того, Зимбардо упоминает о ссоре, в ходе которой мужчина ударил свою девушку ножом 25 или 30 раз: гораздо больше, нежели требовалось для того, чтобы ее убить. Убийца был настолько «увлечен» насилием, что не смог остановиться. Зимбардо утверждает, что такое наслаждение от насилия возникает только в том случае, когда естественные запреты оказываются отчасти снятыми. Например, исследователь выяснил, что когда он «деиндивидуализировал» испытуемых-«жертв», надев на них мешковатые капюшоны, то другие испытуемые были готовы (и поступали соответствующим образом) подвергнуть их более сильным ударам, чем когда они могли видеть лица «жертв». Стремясь более полно исследовать данный феномен, Зимбардо провел следующий эксперимент: он и несколько его помощников (аспирантов) начинали бить старый автомобиль топором с целью выяснить, последуют ли другие их примеру. Подводя итоги данного эксперимента, он пишет:

Следует упомянуть о некоторых важных наблюдениях. Во-первых, существует выраженное нежелание нанести первый удар, ударить по лобовому стеклу и инициировать разрушение объекта. Однако первый удар приносит облегчение, столь сильное, что следующий удар «проходит» с большей, чем первый, легкостью. Кроме того, он является более мощным, чем первый, и даже приносит облегчение. Хотя студенты знали о том, что эксперимент записывается на пленку, постепенно их действия становились все более спонтанными. После того как тот или иной испытуемый начинал наносить удары, его было трудно остановить и передать топор другому испытуемому, который в свою очередь мало-помалу входил «в раж». Наконец все студенты начинали одновременно атаковать автомобиль. Один испытуемый запрыгнул на крышу машины и начал по ней прыгать, двое сорвали дверь с петель, другой разнес в куски крышу и мотор, в то время как третий разбил все стекла, которые он мог найти. Впоследствии испытуемые рассказывали, что ощущение, как метал или стекло рушатся под их ударами, возбуждало их и доставляло им удовольствие. (Zimbardo, 1970).

Вышеприведенные примеры со всей очевидностью показывают, что в своей самой примитивной форме мотив гнева как воздействия не связан с мощными выученными запретами, которые подавляют эмоцию гнева и направляют соответствующее поведение по социально приемлемым «каналам». Естественный мотив влияния даже не подразумевает намерения причинить вред другому человеку – что большинство социальных психологов называют одним из обязательных условий агрессивного поведения.

Разграничение между гневом как воздействием и агрессией

Что вызывает агрессивное поведение? Во-первых, мы получаем естественное удовольствие от манипулирования, т. е. от воздействия на среду. Во-вторых (по крайней мере, так со времен Макдугалла утверждают психологи), угрозы и вмешательства извне, не позволяющие нам воздействовать на среду, повышают интенсивность наших реакций, вызывая в нас возбуждение и затем – гнев и стремление к насилию. Однако насилие не является агрессией, потому что оно не всегда сопряжено с намерением причинить вред другому существу. Макклелланд и Апикелла (McClelland & Apicella, 1945) провели простой эксперимент, в ходе которого экспериментатор постоянно критиковал испытуемых (студентов) и угрожал им. Испытуемые же пытались максимально быстро рассортировать выданные им карты. Первой реакцией на критику стало повышение интенсивности реакций: испытуемые начали очень быстро перемещать карты по столу. Затем эта естественная реакция (проявление настойчивости) «разделилась» на несколько инструментальных реакций, таких как агрессия по отношению к экспериментатору, попытки получить удовольствие от того, что удалось на данный момент, или отказ от дальнейшей работы. Итак, наиболее примитивной реакцией на угрозу оказывается ненаправленная ассертивность, возбуждение или гнев.

Доллард, Дуб, Миллер, Маурер и Сирс (Dolard, Doob, Miller, Mowrer & Sears, 1939), авторы «Фрустрации и агрессии», попытались определить детерминант агрессивной реакции. Они утверждают, что любое вмешательство в целенаправленную деятельность вызывает побуждение к агрессии, т. е. к «причинению вреда организму или суррогату организма». Данная формулировка имеет несколько слабых мест. Во-первых, дети, бросающие предметы, и студенты, разрушающие автомобиль или быстро кидающие карты, судя по всему, получают удовольствие исключительно от воздействия на среду; вред, который может принести такое воздействие, есть его последствие (а отнюдь не цель). Во-вторых, из этого определения следует, что агрессия происходит только в результате фрустрации, в то время как на самом деле (см. вышеприведенные примеры) желание агрессии может происходить вне ситуации фрустрации. Трудно представить, что разбивающие машину студенты реагировали на какую-либо фрустрацию. В-третьих, еще одно «слабое место» – пренебрежение другими (неагрессивными) реакциями на фрустрацию, такими как отказ от активной деятельности или попытками найти альтернативные способы достижения цели. А ведь зачастую обусловленное извне прерывание целенаправленной деятельности не приводит к агрессии, а ведет к другим типам реакции.

Таким образом, представляется научно некорректным столь тесно привязывать проявляемый гнев к фрустрации любой потребности. Вместе с тем при оспаривании целенаправленного воздействия (что возникает, например, в результате критики или угрозы) наиболее вероятными реакциями действительно будут сначала возбуждение, а затем и повышение интенсивности действий и возникновение эмоции гнева. Однако этого не происходит при блокировании любой целенаправленной деятельности. Мальчик, которому не разрешили съесть конфету, может просто решить полакомиться чем-либо еще, не испытывая какого-либо возбуждения. Но если ему не мешают активно воздействовать на среду (например, опрокидывать стул), то он прилагает все больше усилий для достижения своей цели и может прийти в крайнее возбуждение (это выглядит так, словно в результате внешнего воздействия происходит усиление естественного мотива влияния).

Центры вознаграждения, находящиеся в головном мозге, и естественный мотив влияния

Существует большое количество основанных на фактах доказательств того, что мотив влияния «обслуживается» специфической системой вознаграждения, находящейся в головном мозге (согласно нашему предположению, мотив влияния представляет собой некую форму гнева-возбуждения-агрессии). Очевидно, что данное утверждение верно в отношении низших животных. Например, электрическая стимуляция различных частей гипоталамуса кошки приводит либо к эмоциональному возбуждению (шерсть встает на загривке, спина выгибается, животное яростно шипит), либо к физическому нападению (например, кошка прыгает на мышь и кусает ее), позволяющему редуцировать напряжение. Кроме того, кошки научаются нажимать на рычажок для того, чтобы получить такую стимуляцию головного мозга, которая побуждает их атаковать и снимать внутреннее напряжение (Panksepp, 1971). Другими словами, можно сделать следующий вывод: стимуляция головного мозга, побуждающая к «успокаивающей атаке», приносит кошке удовольствие (так как она прикладывает усилия для того, чтобы получить эту стимуляцию).

Гипоталамус человека, так же как и у кошки, служит ключевой частью мозга, участвующей в регуляции вегетативной нервной и гормональной систем. Обе они – важнейшие детерминанты эмоционального