Технофеодализм - Янис Варуфакис

86

86. После публикации книги «Другое Сейчас» ряд людей, создавших Прогрессивный интернационал, организовали именно такую международную кампанию под лозунгом #MakeAmazonPay.

87

87. Или, говоря псевдонаучными терминами, переход от стратегии максимина (максимизация личных жертв ради минимальной личной выгоды) к стратегии минимакса (минимизация личных жертв ради максимальной личной выгоды).

88

88. За кратким (и не слишком технически заумным) введением в такую спорную область знаний, как экономика, читатель может обратиться к моей книге 1998 года под названием «Основы экономики для начинающих» (Varoufakis Y. Foundations of Economics: A beginner’s companion. London: Routledge, 1998). Читатели с более мазохистскими наклонностями могут насладиться более увесистым и заумным томом, который я написал в соавторстве с Джозефом Халеви и Николасом Теокаракисом под названием «Современная политическая экономика: понимание мира после 2008 года» (Halevi J., Theocarakis N., Varoufakis Y. Modern Political Economics: Making sense of the post-2008 world. London: Routledge, 2011).

89

89. Традиционно в кругах политэкономистов опытная ценность была известна как потребительная стоимость; сбивающий с толку термин, потому что мудрые люди могут — и на самом деле должны — приписывать большую субъективную ценность вещам, которые являются ценными сами по себе, которые — другими словами — не имеют никакой пользы или полезности, таким, например, как великое искусство и красота, знание ради него самого, волнение от восхождения на гору просто потому, что она там есть. Таким образом, я предпочитаю термин «опытная ценность» — то есть стоимость, которую человек извлекает из любого положительного, полезного, приятного, удовлетворяющего опыта вне зависимости, имеет он материальную полезность или нет. (Примечание: неоклассические экономисты называют опытную ценность полезностью, следуя примеру Иеремии Бентама.)

90

90. В классической политической экономии (то есть Адам Смит, Давид Рикардо, Карл Маркс) то, что я называю опытным трудом, фигурирует как просто труд. Я добавляю прилагательное опытный, чтобы отличить его (труд-как-опытную-деятельность) от труда-как-товара. См. товарный труд, который классические экономисты называли рабочей силой. Короче говоря, в то время как классические политические экономисты проводили различие между трудом и рабочей силой, я нахожу менее запутанным (и более поучительным) определение двух видов труда как опытного труда и товарного труда.

91

91. Под прибавочной стоимостью мы подразумеваем меновую прибавочную стоимость, поскольку опытная ценность является чисто субъективной и персональной и, следовательно, не может быть прибавочной к чему-либо.

92

92. Если быть немного точнее, то это следует называть рентой монопсонии (поскольку работодатель покупает товарный труд как монопсонист).

93

93. Продавцы избегают наказания за взимание наценок (то есть монопольной ренты) пропорционально их способности «монополизировать рынок» (или «выжимать» потребителя). На высококонкурентных рынках монопольная рента стремится к нулю. Иными словами, чем более монополизирован рынок товара, тем больше его цена превышает эквивалент стоимости общего опытного труда, вложенного в его производство, поскольку меновая ценность любого товара (1.1.2) равна общему опытному труду (1.2.1), вложенному в его производство.

94

94. Прибыль стала основным экономическим двигателем только после того, как капитализм сверг феодализм. При феодализме именно земельная рента функционировала как экономический двигатель общества. Прибыль, конечно, всегда присутствовала и всегда приветствовалась, за исключением того, что она не была основным двигателем общества, пока землю в качестве основного источника власти не сменил капитал. Подробнее см. в главе 4 книги «Беседы с дочерью об экономике».

95

95. Банкиры и другие подобные им типы финансистов создают кредиты из воздуха, дерзко перенося будущие ценности в настоящее, чтобы инвестировать их в капиталистические предприятия, которые, как они надеются, произведут достаточно ценности, чтобы расплатиться… за будущее, да еще и с процентами!

96

96. В отличие от феодализма, который следовал схеме «производство распределение финансиализация» (то есть крестьяне производили зерно, помещики собирали свою долю, и только потом излишки продавались на рынках, чтобы накопить деньги, которые можно было ссудить), капитализм изменил эту временную последовательность: сначала возникает долг (то есть финансиализация) (в том смысле, что бизнес должен сначала обеспечить финансирование), затем следует распределение (то есть капиталист подписывает трудовые и арендные договоры и финансовые контракты) и только потом начинается производство. Подробнее см. в главе 3 книги «Беседы с дочерью…».

97

97. Фраза Джона Мейнарда Кейнса, отражающая коллективное настроение (или массовую психологию) капиталистов, чьи коллективные инвестиционные расходы определяют общий уровень спроса.

98

98. Карл Маркс утверждал, что при прочих равных условиях накопление капитала в долгосрочной перспективе приводит к падению нормы прибыли, поскольку по мере того, как производство становится более капиталоемким, каждая единица продукции содержит в себе меньше человеческого опытного труда. Следовательно, меновая ценность каждой единицы продукции неизбежно следует тенденции на снижение. Норма прибыли, что неизбежно, должна следовать за ней — вниз!

99

99. Хайман Мински, опираясь на работы Джона Мейнарда Кейнса, продемонстрировал, как периоды финансовой нестабильности могут быть вызваны финансовой стабильностью (которая со временем побуждает даже осторожных финансистов, доселе не склонных к риску, принимать глупые решения).

100

100. Действительно, появилась категория работников, которые попадают в серую зону, где оплата за работу, приносящую доход облачным капиталистам, считается необязательной. Ее истоки можно найти в популярных многопользовательских видеоиграх, где появились системы игровых квазиплатежей, которые позже были доработаны и распространились на многие цифровые платформы или облачные феоды. Первоначально собственное поведение геймеров спонтанно наделяло обменной стоимостью определенные относительно редкие цифровые артефакты в их игровой среде (например, конкретный меч или шлем). Вскоре корпорации, разрабатывавшие игры, начали вознаграждать игроков желанными цифровыми предметами — первыми намеками на те самые NFT, которые внезапно стали безумно модными за пределами игровых сообществ в 2020 году. Позже корпорации начали искать способы «геймифицировать» работу, что увеличивало их облачный капитал. Подобно Amazon, предпочитающей называть своих работников «партнерами», эти работники называются не работниками, а «игроками», «пользователями», «исполнителями задач» и т. д. Чтобы заставить их усердно работать на его благо, облачный капитал (например, Mechanical Turk, облачная потогонная система Amazon, где работники в 2020 году зарабатывали менее двух долларов в час, а девяносто процентов задач приносили менее 0,10 доллара за задачу) использует множество неденежных платежей на основе токенов и, что особенно важно, виртуальные рейтинги, чтобы мотивировать работников на почти стахановское соревнование друг с другом.

101

101. Durand C. Technoféodalisme: Critique de l’Économie Numérique. Paris: Zones, 2020. — Примеч. ред.

102

102. Wark McK. Capital Is Dead: Is This Something Worse? London, New York: Verso, 2019. — Примеч. ред.

103

103. Scott B. Cloudmoney: Cash, Cards, Crypto and the War for our Wallets. London: The Bodley Head, 2022. — Примеч. ред.