Последний бой «чёрных дьяволов» - Сергей Викторович Нуртазин

– Вот, от командира полка. На словах приказано передать, чтобы батарея держалась до последнего снаряда. Товарищ подполковник велел передать, что от действий батареи будет зависеть дальнейшая судьба полка.

Урванцев потупил взор, тихо произнес:

– Понятно.

Великанов приложил ладонь к пилотке.

– Товарищ старший лейтенант, у нас просьба. Разрешите нам остаться с вами. У нас пулемет, два карабина и гранаты.

– Не разрешаю, – коротко ответил Урванцев и вскрыл пакет.

Прочитав содержимое приказа, он внимательно посмотрел на запыленные, с грязными разводами от пота лица молодых бойцов, достал из командирской сумки карандаш, что-то написал на чистой стороне листа, сунул обратно в пакет и вручил Великанову.

– Вот. Необходимо срочно доставить в штаб полка.

Тимофей попытался возразить:

– Товарищ старший лейтенант…

Урванцев нахмурил брови, жестко произнес:

– Я приказываю доставить пакет в штаб полка! Выполнять! Чтобы через секунду духу вашего здесь не было, иначе…

Договорить старший лейтенант не успел, со стороны орудий раздался крик:

– Командир! Немцы снова в атаку пошли!

Урванцев встревоженно поглядел в сторону вражеских позиций, затем бросил строгий взгляд на связных.

– Быстро уезжайте отсюда!

Не выполнить приказа старшего по званию они не могли. М-72, подымая пыль, помчался в сторону от батареи.

Григорьев, сидевший позади водителя, оглянулся. Старший лейтенант Андрей Урванцев в тот момент был уже рядом с орудиями, к которым, перемалывая гусеницами землю, трупы немецких солдат и красноармейцев, резво ползли вражеские танки и броневики с крестами на броне. Отчего-то ему подумалось, что они больше никогда не увидятся с командиром батареи…

* * *

Штаба на прежнем месте не оказалось. Полк начал спешное отступление, но приказ старшего лейтенанта они выполнили, на закате вручили пакет лично командиру полка подполковнику Литвинову. Подполковник с окровавленной повязкой на голове, осунувшийся за последние два нелегких дня, прочитал написанное лейтенантом Урванцевым, сокрушенно вздохнул, вернул Великанову.

– Это вам.

Тимофей с недоумением на лице взял листок. На нем химическим карандашом большими буквами было убористо написано только два слова «Живите, ребята». Когда он дал прочитать послание Андрея Урванцева товарищам, ком подступил к горлу Григорьева. Получалось, что прежде они спасли его, а сейчас он спас их. Это были прощальные слова: старший лейтенант шел на смерть, а им завещал жить. Точнее, выжить в этом страшном кровавом месиве, называемом войной, а это было не так-то просто…

На рассвете они наконец-то получили настоящее боевое задание: произвести разведку в восточном направлении.

Выполняя приказ подполковника, они проехали около десяти километров и, не встретив на пути ни немцев, ни частей Красной армии, повернули назад, но, выехав на поросший побуревшей травой пригорок, наткнулись на немногочисленный отряд вражеских велосипедистов.

Тимофей, не выключая двигателя, остановил мотоцикл. До неприятеля оставалось чуть больше полукилометра. Немцы, предупрежденные стрекотом и распознав в них врагов, первыми открыли огонь из винтовок и автоматов. Опыт внезапной встречи с неприятелем у разведчиков имелся, поэтому в этот раз Максимка Плотницын дожидаться приказа не стал и ответил немцам несколькими короткими очередями из пулемета. Великанов развернул мотоцикл, однако оторваться от немцев сразу не удалось. Неожиданно на помощь велосипедистам пришли мотоциклисты вермахта. Два трехколесных мотоцикла, обогнав велосипедистов, пустились за ними в погоню. Теперь путь разведчиков снова лежал на восток, но они должны были во что бы то ни стало вернуться и доложить подполковнику о результатах разведки. Исходя из этих соображений, Великанов через пару километров неожиданно для друзей съехал с дороги в степь на едва заметный проселок, ведущий к малому лесочку, надеясь скрыться от погони, но немцы не отставали. Великанов, въехав в лесок, сбавил скорость, скомандовал:

– Прыгайте! Спрячьтесь в кустах, как подъедут, бросайте гранаты!

Александр и Максимка, прихватив карабины, устремились к кустарнику, Тимофей поехал дальше. Едва друзья скрылись в кустах, как появились вражеские мотоциклы. Увлеченные погоней, немцы не заметили притаившихся в кустах бойцов. Зато разведчики хорошо могли разглядеть лица солдат неприятеля сквозь листву кустарника. Мордастый, в серой запыленной пилотке, водитель ехавшего впереди мотоцикла напомнил Григорьеву об убитом в Ростове-на-Дону в доме Великановых немце. Александр бросил взгляд на Плотницына.

– Бросай!

Взрывы двух гранат остановили движение мотоциклов. Обе попали в цель – не зря ветеран Халхин-Гола, преподаватель физкультуры Федор Филипович учил их военному делу.

Уцелевшие после взрывов немецкие мотоциклисты, не ожидавшие засады, попали под огонь карабинов. На помощь друзьям подоспел Великанов. Тимофей перепрыгнул в люльку и очередями из пулемета довершил дело. Как только с немцами было покончено, Максимка бросился к поверженным противникам, чтобы собрать трофеи, но Великанов скомандовал:

– Быстро в мотоцикл! Надо, пока не поздно, замести следы от колес у главной дороги, где мы поворачивали. Как в Ростове, у меня во дворе. Помните? Иначе немцы заметят следы и заявятся сюда, а нам надо пересидеть здесь. Сорвите ветки и в машину!

Григорьев и Плотницын подчинились, мотоцикл рванулся обратно к дороге. Александр успел бросить взгляд на искореженные мотоциклы и распростертые на земле тела немцев, это были первые убитые им в бою враги…

Вскоре следы от колес их М-72 и двух немецких «цундаппов» были заметены ветками деревьев. Максимка посмотрел на Великанова.

– Ну что? Пока немцы не появились, обратно, за трофеями?

Тимофей посмотрел на дорогу, затем на деревья.

– В лесок мы поедем, только спрячемся в другом месте – а ну как немцы начнут искать своих и наткнуться на них в лесу? Но будем надеяться, что не заметят и подумают, что они погнали нас дальше по дороге.

Как и задумали, мотоциклисты спрятались в редком лесочке в ста метрах от дороги, рядом с мелководной речушкой, рассчитывая пропустить немецкий велосипедный отряд, а затем вернуться к месту расположения полка. Однако велосипедисты оказались передовым отрядом разведки. Друзья с замиранием сердца наблюдали сквозь густые ветви кустарника, как они проехали мимо и уже собрались выехать на дорогу, когда на ней показалась колонна немецкой техники. Гигантской змеей она ползла на восток. Оставалось терпеливо ждать, когда дорога освободиться от вражеских солдат и техники. Отдаленный протяжный гул заставил их посмотреть вверх. В небе появились самолеты. За короткое время пребывания в армии они научились различать своих и чужих. Это были «мессершмитты».

«Все, сейчас нас накроют!» – пронеслась мысль в голове Александра, но трем немецким самолетам было не до них. Григорьев заметил, что впереди них, ближе к земле, летел еще один самолет, Александр распознал в нем очертания У-2. Его-то и преследовали «мессершмитты».

Немецкие летчики, словно играясь, стали один за другим атаковать «уточку». Биплан не сдавался, он маневрировал, метался из стороны в сторону, набирал высоту, жался к земле.