Задохнись моим прахом - Анна Александровна Летняя

Всунул мне в руку какую-то жестяную монету, которая обожгла ладонь. Но я не решилась даже пошевельнуться.

Может он еще что-то мне скажет?

Но Робби спешил наконец-то-таки выйти из проклятого переулка и вернуться к солдатам.

– Она погибла, – сказала я ему на прощание, – Мелоди погибла.

Он не отреагировал. Даже не остановился, пока шел. Не знаю, услышал ли он меня тогда. Но я его отпустила. Хоть и долго еще смотрела ему в след.

Как только он исчез из моего поля зрения, я также подошла к выходу и выглянула. Вроде как солдаты разошлись.

Было пусто. Как будто всех срочно эвакуировали из города. Даже не было видно ни одного работающего магазина. Все попрятались.

Выйдя на свет, я пыталась разглядеть что было изображено на монете. Она была ржавая и вся в каких-то пятнах. Вроде как на лицевой стороне была изображена птица. А на обратной – непонятный символ. Возможно, это была местная валюта. Я сунула ее поглубже в карман брюк, чтоб не уронить. В любой момент меня могли схватить.

Тогда бы пришлось бежать.

Мой везучий день еще не кончался: я увидела, как около одного из магазинов, мужчина паковал вещи в минивэн.

– Сэр, – крикнула я, подбегая, к нему, – простите! Сэр!

Он испуганно оглянулся по сторонам, а потом увидел меня. Тут же выдохнул. Видимо подумал, что я одна из них. К счастью, не побежал внутрь и не закрылся. Был он небольшого роста и немного пухлый.

– Сэр, я прошу прощения! Куда вы едете?

– А вы кто? Из этих?

– Нет, нет! Я совсем не из этих! Я вообще не из Подесты!

– О, тогда вам лучше бы отсюда сваливать.

– Да, мне надо!

– Но я еду на запад.

– Супер! Именно туда мне и надо.

Его испуг сменился удивлением. Снова. Видимо этот взгляд я не перестану на себе ловить до конца поездки.

– Боже милостивый, меня там ждет жена с детьми! А вы-то там что забыли?

– Ребенок! У меня ребенок! Не мой. Моей подруги. И я хочу отвезти ее к родным!

Он не решался согласиться. Осматривал свою машину, в которую могла бы, при желании, поместиться хоть вся улица.

– Пожалуйста, – не останавливалась я, – если не меня, то хотя бы ребенка! Она еще даже не ходит! Она тут не сможет выжить! Вы же знаете!

Он тяжело вздохнул. Я надавила на больное. И он кивнул. От радости, я запрыгнула ему на шею и сразу же отошла. Но в этот раз он не испугался. Лишь понимающе улыбнулся.

Мы договорились, что он отъедет через полчаса. У меня было всего тридцать минут, чтобы найти магазин, в котором я оставила Сью. Из-за плохой видимости в городе это было тяжело, все здания сливались в одно. Но у того была вывеска “Продуктовый”. Вбежав в несколько левых магазинов, я наконец-то учуяла запах. Не тот, что сопровождал меня целый день. Какой-то другой. Запах какого-то жаркого.

Я посмотрела вверх. Вдали, в тумане, слегка показалась дымка. Дымоход! Кто-то рискнул растопить печь! Возможно, солдаты уже ушли из города и сейчас улица заживет. Это было моим ориентиром. Чем ближе я приближалась к дыму, тем больше понимала, что уже узнаю здания рядом. Вдруг показалась и остановка, с которой я сошла. И, повернувшись направо, я увидела тот самый магазин!

Да! Именно из него и валил тот дым!

Я обрадовалась находке. И тому, что, возможно, малышку Сью успели чем-то покормить. В глубине души я надеялась, что и мне перепадут остатки от неравнодушных продавцов.

Зайдя внутрь я раскрыла рот от удивления. Все собрались у той самой печки, откуда и шел дым. И ели прямо из нее, далеко не отходя. В толпу тщетно прорывался один из хозяев магазина, пытаясь отогнать попрошаек.

– Пошли вон, навозные крысы! Еще не хватало подхватить заразу на ужин.

Я надеялась, что такие же слова не будут адресованы ко мне. Глазами искала Сью. Детского плача я не слышала. Но вдруг увидела женщину, которой я ее отдала.

– О здравствуйте, – с улыбкой на лице поприветствовала я ее, – я нашла машину, мы с малышкой можем вас наконец-то покинуть.

Она видимо не ожидала меня увидеть. Поэтому сразу же посмотрела на своего партнера по бизнесу, который тут же оторвался от той толпы.

– Что такое? – спросила я, смотря на них обоих, – она уснула?

– Убери ее, – приказала та женщина.

Мужчина, схватив стоящую у печи кочергу, направился ко мне. И я опешила. Но ненадолго. Пока не увидела у одного из пришедших на сладкий пир детскую обугленную ножку.

Он так спокойно ее ел, как будто это было крылышко из КФС. Еще и с интересом наблюдал, как какой-то мужик сейчас наваляет девчонке.

Остальные также повернулись. Некоторые держали в руках другие части тела. На некоторых даже были остатки одежды.

Одежды Сью.

Я машинально подбежала к своему рюкзаку. Достала из него пистолет и направила на одного из тех парней, что стоял рядом с печкой. Потом перенаправила на другого, который начал идти в мою сторону. Потом на третьего. Мои глаза метались быстрее моих рук, которые еле-еле за ними поспевали. Я пыталась мгновенно собраться, сконцентрироваться на дыхании и вспомнить где находится курок.

Все молчали. Стояли на месте. Парни продолжали даже жевать остатки Сью. Отчего мне становилось все хуже и хуже. В глаза темнело. Я боялась вот-вот потерять сознание и стать очередной жертвой, которую они засунут в печку.

Пистолет я не отпускала. Даже когда со всех сторон на меня медленно начали идти все, кто был в магазине. Кто-то со своим оружием, кто-то, как тот мужик с кочергой, с тяжелыми предметами, которые успели подобрать. Кто-то просто так. Думали, меня маленькую одолеть будет и так легко.

И тут я нажала на курок. Задержала перед этим дыханием, направила пистолет куда-то в сторону и закрыла глаза.

Но звука выстрела не было. И когда я открыла глаза, то увидела ступор на глазах присутствующих. А после – услышала их смех.

– Ха-ха-ха! Вот дура! С предохранителя даже не сняла! – загоготал один из них.

Остальные от этой фразы еще больше покатились со смеху. И даже перестали на меня идти.

В одно мгновение я перестала быть для них угрозой. Некоторые из парней даже снова принялись за трапезу. Доставая из печи маленький пальчик Сью. Или еще кого-то, кого они успели сжечь.

Нет, пальчики были маленькими. Как у младенца. Как у Сью.

Меня не потребовалось выгонять.