Звезда героя - Сергей Малинин

– Конечно, – спокойно согласился доктор Кукушкин, – не буду. Уверен, если бы мы с Юрием поменялись местами, он бы тоже не стал ни во что ввязываться.

– Идиот, – вздохнула Ирина Кукушкина, хорошо знавшая своего мужа и, скорее всего, не ожидавшая иного ответа. – Ты поосторожнее хотя бы…

– Первая заповедь врача: не навреди, – назидательно изрек капитан-лейтенант. – А что это означает на практике? На практике, товарищи студенты, это означает осторожность, осторожность и еще раз осторожность…

– Идиот, – безнадежно повторила жена. – Ты к ужину хотя бы придешь?

– К сожалению, современная наука не дает нам ответа на этот вопрос, – сообщил Кукушкин. – Хотя ужин – это святое, так что буду стараться.

Жена молча повесила трубку, как делала всегда, когда была раздражена и желала избежать ссоры, которая стала бы неизбежной, если бы она дала волю языку. Правильно оценив наступившую в трубке тишину, Кукушкин вздохнул, кое-как затолкал халат в шкаф и, продолжая вздыхать, покинул госпиталь.

Простоявшая почти целый день на солнце машина встретила его раскаленной духотой. Кожаная обивка сидений, казалось, готова была задымиться, а пластик приборной панели – потечь и закапать на пол тягучими черными слезами. Капитан-лейтенант врубил кондиционер на всю катушку и вывел послушный «лендровер» со стоянки.

Время поджимало, капитан-лейтенант почти физически ощущал, как оно секунда за секундой утекает между пальцев, но, выехав за город, он все-таки свернул с нового асфальтового шоссе на полузаброшенную проселочную грунтовку. В городе и сразу за ним было полным-полно постов ГИБДД и военной автоинспекции. Посты были усилены матросами комендантской роты, которые истекали потом под грузом полной боевой выкладки, включая бронежилеты и стальные каски; из-за постоянных проверок на дороге то и дело возникали пробки, но машину Кукушкина в городе знала каждая собака, и его остановили всего дважды. Оба раза у него проверили документы и осмотрели багажник; каждый раз Кукушкин приветливо интересовался, в чем, собственно, дело, но так и не получил вразумительного ответа.

На обочине проселка капитан-лейтенант дважды видел пустые армейские грузовики, возле которых на всякий случай были выставлены вооруженные часовые, а один раз разглядел на склоне дальнего холма редкую цепочку людей, которые неторопливо двигались со стороны моря, заглядывая чуть ли не под каждый камень. Выключив кондиционер, чтобы зря не гонять дорогостоящее и капризное оборудование, он опустил оконное стекло, и горячий ветер донес до его слуха отдаленный лай идущих по следу собак. Как и следовало ожидать, беглого кавторанга Машкова искал весь гарнизон города-героя Новороссийска, и доктор подумал, что, если бы не полученное кавторангом ранение, о котором упоминала Аврора Игоревна, гарнизону оставалось бы только посочувствовать.

Но ранение имело место быть, а это означало, что доктору следует поторапливаться. Он притормозил еще только один раз, разглядев в высокой сухой траве следы грузовика, который, свернув с дороги, ушел в сторону моря. Рядом с этой колеей, местами ее пересекая, тянулась другая, оставленная автомобилем меньшего размера. Вынув из бардачка старый морской бинокль в потертом кожаном чехле, Кукушкин внимательно осмотрел горизонт и разглядел у самого берега, над обрывом, хорошо знакомую «ГАЗель» баклажанного цвета, вокруг которой бесцельно бродили, заглядывая вниз, темные человеческие фигурки. Можно было не сомневаться, что одна из них принадлежит капитану Жигалову, и Алексей поспешил убраться отсюда, пока его не заметили.

Недалеко от дачи Машкова, там, где ширина улицы позволяла припарковаться на обочине, калилась на солнце лишь слегка прикрытая ажурной тенью перевесившейся через забор вишни черная «Волга». У тех, кто, обливаясь потом, дежурил внутри, хватило ума снять с крыши синюю мигалку на магнитной присоске. Теперь она стояла на передней панели, отлично видная через заляпанное разбившейся вдребезги мошкарой ветровое стекло. «Замаскировались», – насмешливо подумал Кукушкин, проезжая мимо.

Было ему, впрочем, не до смеха. Он понимал, что его визит на дачу кавторанга будет зафиксирован и что в ближайшее время ему придется ответить на ряд вопросов по этому поводу. А с другой стороны, почему бы законопослушному доктору не дать показания в военной прокуратуре? Так точно, заезжал. Дошли до меня какие-то странные слухи, вот я и решил навестить приятеля, чтобы убедиться… Представьте, таки да, состоял в приятельских отношениях. Будто вы сами не знаете! А знаете, так чего спрашивать? Моя так называемая карьера от благосклонности начальства, слава богу, почти не зависит, поэтому привязанностей своих я могу не скрывать. А то, что вы называете серьезными обвинениями в адрес капитана второго ранга Машкова, считаю плодом недоразумения, о чем и спешу вам доложить…

Поравнявшись с воротами дачи Машкова, доктор нажал на тормоз, и тяжелый внедорожник замер как вкопанный. Поднятая колесами пыль обволокла машину и мутным облаком поползла дальше вдоль дороги, медленно оседая на сухую траву обочины. Кукушкин спокойно выбрался из салона, отметив про себя, что день уже клонится к вечеру. Времени оставалось все меньше: ему вовсе не улыбалось заниматься в потемках тем, чем, как он чувствовал, ему придется заняться до наступления завтрашнего дня. В отличие от Машки и Одинца, капитан Кук чувствовал себя под водой не совсем уверенно, а ночные погружения и вовсе вызывали у него чувство, близкое к панике. Доктор мужественно преодолевал свой страх, но сейчас ему было не до того: у него имелись дела поважнее, чем закалка характера и тренировка силы воли.

Войдя в калитку, он увидел, как дверь дачи распахнулась и на пороге возник Одинцов – в тельняшке без рукавов, в старых шортах Машкова и босиком. Выражение его лица Кукушкину не понравилось; впрочем, обстоятельства не располагали к веселью, и он подозревал, что сам выглядит немногим лучше.

– Еще что-нибудь забыл? – вместо приветствия хмуро осведомился Одинец.

Это «еще» прозвучало очень красноречиво, хотя Кукушкин и не понял, к чему оно, собственно, относилось. Спиной чувствуя взгляды сидящих в черной «Волге» оперативников, он спросил:

– Аппараты в доме остались?

Одинцов, естественно, сразу понял, какие аппараты имелись в виду, – потому, наверное, что никакие другие аппараты его уже давно не интересовали.

– А ты как думаешь? – злобно спросил он. – Изъяли все подчистую. Теперь еще расхищение государственного имущества пришьют. Ты за этим приехал?

– За тобой, – сказал Кукушкин. Он видел, что Одинцов настроен враждебно, но решил отложить выяснение отношений на некоторое время – хотя бы до тех пор, пока они не окажутся наедине, без свидетелей в штатском. – Придется нырять, а подводник из меня, как из бутылки молоток.

– Еще что-нибудь потерял в бухте? – неприязненно осведомился Одинцов.

– Так, – сказал Алексей. – Ну-ка, товарищ капитан третьего ранга, заткнитесь и