Кукла на цепочке - Алистер Маклин

– На основании того, что вы мне говорили, я так и понял, – примирительно произнес Аньелли. Он улыбнулся и достал мундштук из черного дерева, вставил в него сигарету и прикурил от отделанной золотом зажигалки из оникса. Этим Аньелли давал понять, что он в хорошем настроении, совершенно спокоен и все у него под контролем. – Конечно, причина всему – деньги. Я не имею права рассказать вам, как и что, но могу вас заверить, что это единственная мотивация. Вы можете быть уверены также, что мы не собираемся причинять кому-либо вред. При этом, возможно, соображения гуманности значат для нас не так много, как для вас, господа. Организованная преступность в крупном масштабе – это серьезный бизнес. Мы ведем наши дела исключительно на деловой основе. Эмоции – ничто, расчет – это все. Убийства не приносят дивидендов, они не продуктивны, скорее наоборот. Грабеж преследуется законом, но лишь в разумных пределах. Однако если в процессе грабежа человек убивает, его преследуют совершенно безжалостно. Нет-нет, господа, наш бизнес – чисто психологическая война.

Джордж протянул руку и указал на другой заголовок:

– Похищение девушек – это тоже психологическая война?

– Ну конечно. Это один из самых эффективных видов шантажа. Как вы понимаете, он касается сердечных струн отдельных людей.

– Вы хладнокровный ублюдок, – добродушно сказал Джордж. Этот великан умел сочетать добродушие с угрозой, и, когда он излучал особенное добродушие, угроза была особенно велика. Судя по слегка поджатым губам Аньелли, он это понял. – Как бы вы себя чувствовали, если бы вашей жене, сестре или дочери приставили пистолет к виску или нож к горлу? И не изображайте притворный ужас. Шантажисты никогда не берут заложников просто так. Они угрожают их жизни – в случае, если шантаж не удастся. Порой эти угрозы осуществляются. А как будет в вашем случае? Передадите девушек в руки своих подручных для нескольких часов невинных развлечений? А может, будете пытать? Или убьете? Как мы вам уже говорили, мы не связываемся с насилием. Однако в случае, если эти невинные девушки, никому не причинившие вреда, пострадают, то мы предпримем действия, которые вы сможете расценить как акты насилия. Хотел бы я, чтобы вы мне поверили, господин Аньелли.

Аньелли ему поверил. Атмосфера в гостиной была прохладной, но на лбу Аньелли выступили капли пота.

– Зачем, например, вы похитили Анну Мейер? Из-за того, что ее папочка крупный промышленник и пользуется влиянием в правительстве? – поинтересовался Джордж.

Аньелли молча кивнул.

– А эту… – Джордж повернул к себе газету, чтобы взглянуть на текст, – эту Жюли ван Эффен? Она всего лишь сестра полицейского. В Нидерландах тысячи полицейских.

– Но только один ван Эффен, – с чувством произнес Аньелли. – Мы знаем, что за нами охотятся по всей стране, но мы также знаем, кто эту охоту возглавляет. Имея в своих руках сестру ван Эффена, мы немножко подрежем ему крылышки.

– Вам не кажется, что вы придаете этому человеку слишком большое значение?

Аньелли ничего не ответил, но по его глазам было ясно, что́ он думает.

– И вы все еще хотите, чтобы я поверил, что вы не собираетесь подвергать этих девушек никаким формам принуждения?

– Меня не слишком заботит, верите вы или нет. – В голосе Аньелли снова чувствовалась усталость. – Я уверен, что в случае, если мы вас обманем, вы в состоянии выполнить свою угрозу. Не сомневаюсь, что вы основательно вооружены. Я предлагаю вам самому взглянуть на наших заложниц и убедиться. Скажем, сегодня после обеда. Если вам не понравится то, что вы увидите, вы сможете уйти и принять те меры, которые сочтете нужными. Больше мне нечего вам сказать.

Джордж спросил:

– Стефан?

– Думаю, мы поладим. Объяснения господина Аньелли мне кажутся не вполне удовлетворительными, но если верить самой сути им сказанного – а я не вижу оснований ему не верить, – то мы многое потеряем, если выйдем из дела из-за мнимых опасностей. Мы можем остаться с носом. Как сказал господин Аньелли, давай пойдем и посмотрим.

– Благодарю вас, господа! – облегченно вздохнул Аньелли. Он не стал вытирать пот со лба – то ли потому, что ему это не нравилось, то ли по политическим соображениям. – Я не уверен, что вы в состоянии взглянуть на это дело с моей точки зрения. Позвольте заметить, что с вами исключительно трудно вести переговоры. Но я рад, что мы договорились. – Теперь Аньелли мог проявить любезность и дружелюбие, ведь, по его мнению, он получил, что хотел. – Так где же грузовик?

– В гараже неподалеку.

– В гараже? Это безопасно?

– Гараж принадлежит мне. Господи, вы же не думаете, что я делаю это впервые?

– Конечно. Это было глупо с моей стороны.

– У нас есть пара вопросов, – сказал ван Эффен. – Сейчас мы связаны обязательствами, но рисковать мы любим не больше, чем вы. Я полагаю, что мы не узнаем места назначения груза до прибытия на место. У вас есть где спрятать грузовик?

– Да.

– Сколько людей туда поедет?

– Кроме вас? Поедут три человека. Господин Риордан, с которым вы пока не встречались, но о котором читали, а также Йооп и Иоахим. А почему вы спрашиваете?

– Сейчас моя очередь задавать вопросы. Вы поедете в своем микроавтобусе?

– Мм, нет. Мы надеялись, что в грузовике будет достаточно места.

«Только не это, – подумал ван Эффен. – Они хотят следить за нами и за содержимым грузовика».

– Сколько машин?

– Машин? – переспросил Аньелли. – Никаких машин. Зачем они нам?

– Зачем? – Ван Эффен посмотрел сначала на потолок, потом на Джорджа, потом на Аньелли. – Зачем? Скажите, господин Аньелли, вам когда-либо приходилось транспортировать государственную собственность?

– Это для меня совершенно новое дело.

– Мне нужны две машины. Одна будет следовать за грузовиком, на расстоянии двухсот—трехсот метров, другая пойдет позади первой на таком же расстоянии.

– А, понимаю! Это очень разумно. Вы не хотите, чтобы за вами следили.

– Я категорически возражаю против того, чтобы за нами следили. Хотя вероятность слежки – один шанс на миллион, но даже такой риск нам не нужен.

– Хорошо, хорошо. Йооп и Иоахим. Я им сейчас позвоню.

– И последний вопрос. Вчера мы забыли его обсудить. Мы сегодня вернемся в город?

– Нет.

– Нужно было сказать об этом. Нам понадобятся кое-какие мелочи вроде зубных щеток. Хорошо, что мы догадались и кое-что упаковали. Встречаемся через три минуты в вестибюле.

Вернувшись к себе в комнату, ван Эффен похвалил друга:

– Джордж, я уже говорил тебе и снова это скажу: ты зарыл свой талант в землю. Ты был великолепен, просто великолепен!

Джордж насмешливо махнул рукой:

– Это все пустяки!

– Вот пример того, как одним махом можно установить моральное превосходство. Теперь наши партнеры постараются не наступать нам на ноги. А тебе не кажется, что мы нужны им больше, чем они нам? У тебя не создалось впечатления, что они так думают?

– Создалось. Да, интересная ситуация.

– Даже очень. Второй интересный момент: теперь преступники знают, что за ними не будут следить. Это было наше предложение, а значит, мы достойны доверия?

– Это очевидно. Будем надеяться, что Аньелли и компания немного расслабятся и утратят бдительность.

– Будем надеяться. Третий момент, и опять благодаря тебе: сейчас ясно, что Аньелли не подозревает, кто я такой. Мне кажется, Аньелли не помешало бы пройти у тебя инструктаж. Он плохо умеет скрывать свои чувства и порой слишком бурно реагирует. Этот тип не смог бы, зная, кто я такой, сидеть со мной за одним столом и ничем себя не выдать. И наконец, вполне очевидно, что мы будем в безопасности до тех пор, пока они не узнают, кто мы такие, или пока мы не перестанем быть им полезными, то есть когда они достигнут того, чего хотят достичь. Но я думаю, что последнее маловероятно. Я мог бы понять их желание избавиться от нас, если бы мы могли раскрыть их личности, но их личности уже хорошо известны: те, кто был вчера вечером в доме Дессенса,