Кровь в наших жилах - Татьяна Лаас

— Спасибо…

В голове пока было пусто. Догадок не было. Она знала только одно — домовой был единственным, кто мог видеть убийцу княгини Волковой. Он тогда у ресторана пытался предупредить, но не смог. Светлана вспомнила, как домовой исчез перед убийством — возможно, он пытался проникнуть в кромеж, чтобы остановить убийцу. Опричники тогда там отсутствовали — их призвал император. Тогда на него вроде было совершено покушение.

Аксенов поймал её под локоть, удерживая:

— Не за что. Калине я отчитаюсь без упоминания надписи. Саму надпись замою водой, наверное. Что делать с телом, Елизавета Павловна?

Она посмотрела на ротмистра — поймет ли он её? Бросать в мусорку тело домового не хотелось, оставлять тут тоже. Это как-то отвратительно. Дедушка леший не должен отказать в такой просьбе — Тишка был хорошим, верным домовиком.

— У вас есть коробка или мешок, чтобы можно было отнести тело в лес?

— В лес? — в первый момент Аксенов опешил от удивления, впрочем, он легко с ним справился. Снял с себя широкий шарф и в него замотал тело бедного Тишки. — Покажете, куда везти?

Светлана лишь кивнула — говорить было тяжело. Мысли ворочались с трудом из-за удушающей вони, которую Аксенов, казалось, не замечал. Светлана огнем уничтожила надпись и пошла следом за ротмистром, пытаясь справиться с дурнотой.

— У вас есть хоть какие-то идеи, Максим Яковлевич?

— Пока нет. Я отстранен же. Все свалили Волкова. Только я знаю одно — Волков из тех, кто презирал нечисть. Как выглядел его домовой, он явно не знал. Убивать простого кудлатого пса он не стал бы тем более. Значит, кто-то иной стоит за смертью княгини.

— Её вскрытие уже было же? Вы видели заключение о смерти?

Аксенов, открывая багажник своего магомобиля и опуская туда тело домового, сказал:

— Мне Калина показывал результаты вскрытия. Ядов не найдено. Её убили эфиром — напрочь выжгли сердце. Только кто — неясно.

— Вы знаете о нападении на императора именно в момент убийства княгини?

Он с грохотом закрыл багажник:

— Нет. У меня нет доступа к таким тайнам.

Аксенов помог задумавшейся Светлане сесть на пассажирское сиденье, потом сам быстро садясь за руль:

— И еще… Можно непрошенный совет?

— Конечно, — отрешенно сказала она, глядя, как магомобиль направился за город.

— И вы даже примете его во внимание?

— Да, конечно.

— Несмотря на то, что он будет исходить от меня? — продолжил настаивать Аксенов.

Светлана скривилась:

— Да, я знаю, мы начали с недоразумения и недопонимания. Но я уже говорила вам — вы мой друг. Я прислушаюсь к совету.

Аксенов на миг отвлекся от дороги:

— Спасибо. Я это ценю. И вот мой вам совет: будьте предельно осторожны. Будьте готовы уйти в любой момент кромежем, бросая все. Жизнь важнее денег, дома, привязанностей, друзей. Жизнь то, что не вернуть. В свете случившегося с императором и надписью Тишки, доверять кромешникам нельзя.

— В свете случившегося с императором? — переспросила Светлана.

Аксенов вновь серьезно посмотрел на неё:

— А вы не знаете, да? От вас скрыли… На императора напал кромешник. Он вышел из кромежа, напал и тут же шагнул обратно.

— Вы знаете, что с самочувствием императора? Он выживет?

Он отрицательно качнул головой:

— Неизвестно. Мне неизвестно, если что. Если он выживет — не недооценивайте его. Не верьте Соколову, что император слаб и легко сдастся. Да, его кровь сильно разбавлена. Да, во всю уже говорят, что его Медный сокол — всего лишь иллюзия. Опричнина лютует — закрывает подпольные типографии одну за другой, жандармов всех на уши поставили — мы в поте лица выявляем бомбистов и прочую шушеру… Назвать императора слабым — большое преувеличение. Он не дал распасться стране после «Катькиной истерики»: тогда Сибирь хотела стать отдельной страной, тогда Польша и Финляндия чуть не отвалились вместе с восточными ханствами. Он удержал страну, он не дал ей развалиться. Не верьте Соколову, что император смирится и уйдет сам.

Светлана вздохнула: Федор Васильевич, торгуясь с Соколовым за титулы и земли, мог вести свою игру.

Глава четвертая, в которой бывший паж темнит и недоговаривает

Соколов нервно откинул в сторону бумаги — шла гонка со временем, это понимали все из Опричнины. Пока еще против них боялись открыть рот, но это только пока. Их слишком мало, а Агриков меч, з-з-араза, вернулся! Тогда, в 12-ом году его не нашли ни Юсуповы, ни опричнина, ни «Арийское наследие» — младший Юсупов, о существовании которого никто даже не догадывался, спутал все карты, перетасовывая будущее. Меч вернулся сейчас в руках Елизаветы Павловны, но она девица себе на уме, одно её появление в палате умирающего императора чего стоит! Если она узнает подробности нападения, то кто её знает, против кого она обратит якобы развеявшийся меч. Этот меч не из тех, что легко исчезает… Она против огненного змея не побоялась пойти одна. Она стихии усмирила по осени в одиночку, когда рядом с ней стоял Волков, готовый протянуть руку помощи. Она привыкла решать все сама, она не приучена советоваться, и иногда она рубит сплеча. Это могут оказаться их плечи и их головы.

Агриков меч здесь. Сейчас. Это не мифическая атомная бомба, с которой носится как заполошный Дашков. Эта бомба то ли будет, то ли нет, то ли всего лишь буйная фантазия физиков, возомнивших себя сильнее и умнее магов — проходили уже с «радиоактивной лихорадкой», тогда разбирались с последствиями того, что натворили физики, как раз маги. Агриков меч — реальность. Единственная надежда, что Елизавета Павловна считает кромешников людьми. Она единственная, кто в это верит.

— Садись! — буркнул Соколов вошедшему в кабинет с отчетом Калине. — И докладывай…

Рыжий опричник тяжело опустился на стул и потер заросший щетиной подбородок:

— Пока особо нечего.

— Третьи сутки после покушения и тебе нечего докладывать?! — Соколов еле сдержался — знал, что Калина, как и Елизавета Павловна, из тех, кто себе на уме. — Ты понимаешь, что я не могу вечно сдерживать Милютина, Сенат, Госдуму? Ты понимаешь, что они все затихарились, потому что император пока не пришел в себя? Ты понимаешь, что я не могу заставить лейб-медиков вечно держать императора под общим обезболиванием? Скоро посыпятся неудобные вопросы: почему это лейб-педиатр Шолохов помогает лейб-терапевту Провоторову и лейб-хирургу Кашину. Ты понимаешь, что будет, когда император придет в себя, а у нас не будет виновника нападения? Хватит играться в странные тайны — отзывай всех от поисков артефактов или