Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

class="p1">В течение следующих получаса бывали периоды бездействия, когда тонкие руки Лоза просто лежали на груди Хана, под шеей или на затылке. В другие моменты они оживлялись, поглаживая и надавливая на кожу, а затем один-два раза похлопывая её вращательным движением костяшек пальцев. Его движения вокруг кровати Хана были настолько точными и плавными, что производили на неё почти гипнотическое действие. Когда он закончил, стало ясно, что Хану трудно держать глаза открытыми.

Лоз покачал головой, извиняясь.

«Всё в порядке», — сказала она. «Я всё равно хочу с тобой поговорить. Мы пойдём под деревья».

Они вышли навстречу второму прекрасному закату.

«Было интересно услышать о Боснии», — сказала она непринужденно.

«Я забыл о жестокости всего этого».

«Люди так делают», — сказал он.

«Конечно, обе стороны совершили ужасные вещи. Люди тоже забывают об этом». Теперь она была более уверена.

«Нет, только одна сторона».

«Были и военные преступники-мусульмане».

«Мы защищали Сараево, — сказал он, качая головой. — Каждый день людей убивали снайперы и артиллерия».

«Но и боснийцы тоже творили зверства. Они устраивали набеги на сербские позиции. Мужчин убивали и пытали».

Он продолжал качать головой. «Вы ошибаетесь».

«Это правда, — сказала она. — У Трибунала по военным преступлениям есть имена».

«Да, но никаких обвинений мусульманам не предъявлялось. Единственные мусульмане, которые предстают перед трибуналом, — это жертвы: женщины из лагерей для изнасилований; мужчины, видевшие, как убивали их друзей и родных».

«Но это произошло», — сказала она. «Мы всегда должны помнить, что мусульмане способны на преступления не меньше христиан».

«Нет, тогда нет», — повернулся он к ней, и на его лице появилось испуганное выражение. «Бомба на рыночной площади — что скажете? А как же те люди?»

«Извините», — сказала она. «Я не помню…»

«Эти события несколько дней крутят в новостях, а потом забывают, но для тех, кто там был… Один снаряд попал в центральную рыночную площадь в полдень. Семьдесят человек погибли. Резня…»

«Да, конечно, я помню. Ты имеешь в виду, что видел это?»

«Вот что я говорю». Вены на его шее и лбу вздулись.

«Это, должно быть, было ужасно». Она знала точные подробности бойни. Снаряд убил шестьдесят девять человек и ранил двести, попав в пластиковый навес прямо над головами сотен покупателей на центральном рынке. Гораздо важнее для неё была дата…

Суббота, 5 февраля 1994 года – как минимум через два месяца после того, как Сэмми Лоз заявил, что был ранен в результате очередного миномётного обстрела и эвакуирован из Боснии в Германию, а затем в Лондон. Как он мог совершить такую элементарную ошибку?

Она кивнула, словно всё это к ней приходило в голову. «Было предположение, что мусульманская сторона использовала известковый раствор, чтобы завоевать сочувствие мира».

«Нет, нет. Я был там! Я стоял всего в нескольких кварталах отсюда. Сербы стреляли с холмов».

«Но невозможно сказать, откуда прилетела миномётная бомба, — сказала она. — Она подбрасывается в воздух с очень тихим звуком».

«Послушайте! Какой мусульманин способен на такое со своим народом? Скажите мне».

Он дрожал. «Я был там. Я видел это. Мужчин и женщин разрывало на куски –

Обезглавлен. Руки, ноги повсюду.

«Извините… но тогда ходили такие слухи. Думаю, наши в Сараево даже расследовали это». Она не собиралась развивать эту тему, потому что получила именно ту информацию, которая ей была нужна: Лоз всё ещё был в Сараево в 1994 году. А это означало, что весь его рассказ о последнем десятилетии нужно было поставить под сомнение.

Она написала Текману на Воксхолл-Кросс электронное письмо с несколькими лаконичными просьбами, почти уверенная, что оно попадёт к Энди Дольфу. Не было нужды излагать ему свою теорию – он сразу понял бы её по сути вопросов – она просто молилась, чтобы у него хватило ресурсов развить эту идею. Она оставалась на связи, но ответа не было, поэтому она повесила трубку и убрала телефон, отключая провода, и вдруг, отключая провода, поняла, что забыла отправить последнюю запись своего интервью с Ханом. Она оставила этот проклятый диктофон у Хана и Лоза.

Она вернулась в комнату и села рядом с Ханом. К Лозу вернулось самообладание, но он, очевидно, беспокоился о Хане, которого пытался накормить маленькими кусочками хлеба и козьим сыром.

На кровати стояли нетронутые тарелки с тахини и нарезанными фруктами. Хан мотал головой из стороны в сторону, избегая еды, как ребёнок. Он сказал, что не голоден, но у него болели грудь и живот. Лоз объяснила, что это несварение желудка и что ему нужно есть, чтобы восстановить силы. Борьба продолжалась до тех пор, пока Лоз наконец не поставил тарелку и не взялся за бутылочку с витаминами. В этот момент рука Херрика скользнула к ножке стула, где стоял диктофон. Она взглянула вниз и заметила мигающий индикатор, означавший, что память заполнена.

«Послушай», — сказала она с некоторым раздражением. «Думаю, на сегодня мы уже закончили. Но завтра нам нужно хорошо поработать. А сейчас я пойду поем».

«Спасибо за понимание», — тихо сказал Лоз, не поднимая глаз.

Хан кивнул и пожелал спокойной ночи.

Она нашла Фойзи у печи вместе со стариком. В корзине из пальмовых листьев, установленной на печи, быстро накапливалась стопка лепёшек.

«Я пойду поем со своими людьми», — сказал Фойзи, указывая в темноту.

«Еда для тебя на столе. Я буду неподалёку». Он поправил ремень пистолета-пулемёта на плече, взял коробку с провизией, положил сверху хлеб и побрел в темноту, а за ним последовал старик, который катил на маленькой тележке ёмкость с водой.

Айсис поставила лампу на стол и вспомнила о виски, всё ещё застрявшем за камнем на земле. Там же лежали сигареты. Она наклонилась, вытащила одну из пачки, закурила и наклонила стул так, чтобы прислониться головой к стене и посмотреть на ожерелье из звёзд, натянутое на верхушки деревьев.

Через несколько мгновений появился Лоз. «Могу я присоединиться к вам? Карим спит».

Его тон был вкрадчивым.

«Да, конечно. Мне он не показался хорошим».

«Этого следовало ожидать. У него лёгкая кишечная реакция на антибиотики. Мы должны помнить, через что он прошёл. Это не просто пытка, это месяцы, когда он не ел и не спал нормально. Но он поправится».

«Благодаря вам».

«Нет», — сказал он, садясь напротив неё и кладя руки на стол. «Это всё благодаря тебе, Исида. Ты спасла его, и мы в долгу перед тобой».

«Куда ты пойдешь после этого?»

«Я думал об этом», — сказал он, оглядывая еду