Четвертая подсказка - Кацухиро Го

радостным возбуждением. Таким, которое невозможно отрицать. Эмоции кипели в моей душе. “Хорошо получилось! Давайте еще! Пусть еще умрут!” Да, я этого желал… Этот человек и есть Исао Тодороки. Такова моя человеческая сущность. Я осознал ее, и мне стало невероятно страшно».

– Вы намерены и дальше терпеть? Будете лгать себе и влачить бессмысленное существование?

– Именно так.

«Действительно, эти желания у меня есть. Я лгу и скрываю их. Сколько б еще десятилетий я ни прожил, эти желания не исчезнут. Порочные желания вросли в меня и уже никуда не могут деться. Возможно, честная жизнь была бы счастливой. Намного более счастливой, чем жизнь в противлении своим истинным чувствам, в леденящем страхе оступиться и в постоянной необходимости терпеть…»

– И все же, Судзуки, я такое существование не считаю несчастливым.

Судзуки широко раскрыл глаза и разинул рот. Лицо его будто говорило: «До сих пор мне такое и в голову не приходило». Через некоторое время он пробормотал:

– Ясно… Господин Тодороки, не могли бы вы передать тому господину сыщику сообщение? «На этот раз у нас ничья».

– Какому сыщику?

Пухлые щеки Судзуки слегка расслабились.

– Тому, что с лохматой головой. Господину Руйкэ.

Подгоняемый полицейскими, он пошел дальше. Тодороки посмотрел ему вслед и отвернулся. Надо вместе с Идзуцу составить отчет. Надо представить его Цуруку. Чтобы продолжать сопротивляться и дальше.

* * *

Сара совершенно не представляла, что ее ждет. Нарушения дисциплины были такими многочисленными, что даже сосчитать их было нелегко. «Что меня ждет? Дисциплинарное увольнение? Увольнение по собственному желанию? И какой будет моя следующая работа?

В порядке ли Ябуки? Пришел ли он в сознание? Если он тоже уйдет из полиции, про нас начнут говорить, что мы и в туалет по малой нужде друг без друга ходить не можем. Может, мне открыть детективное агентство? Ха-ха… Как знать, может, это не так уж и плохо».

В маленькой комнате Сара была вдвоем с караульным. «Думаю, скоро меня отведут в кабинет инспектора по внутреннему надзору. В свое оправдание мне сказать нечего. Расскажу все как есть».

Сара надеялась, что и Асука по возможности поступит так же. Хочется, чтобы Асука раскрыла всю правду. Впрочем, это эгоистичное желание постороннего человека. У Асуки есть свои обстоятельства. Остальное решит суд. Решат люди.

«Кажется, мы в плену тщеты. Против чего мы боролись? Чего добивался Судзуки? Его истинных чувств никогда не узнать», – рассеянно думала Сара.

Дверь открылась. Цуруку вошел такой походкой, будто только что ему доложили о падении гигантского метеорита. Он был взъерошен – и возбужден. Видя такую гамму эмоций на одном лице, Сара с трудом поборола желание рассмеяться.

Она попыталась встать со стула, но ей не хватило энергии даже на это. Продолжая сидеть, Сара посмотрела вверх на начальника. Цуруку отвел взгляд, делая вид, что не замечает ее невоспитанного поведения, после чего движением подбородка подал знак караульному, и тот вышел из комнаты. Начальник сделал недовольное лицо и прищелкнул языком.

– Для жизни Ябуки угрозы нет.

Что? Глаза Сары округлились.

– Он пришел в сознание. Говорят, его первой репликой было: «Есть хочу».

Сара уткнулась лицом в колени. Выдохнула всей грудью. Вот и хорошо… Как хорошо!

– Сама-то что будешь делать?

Сара подняла лицо. Цуруку по-прежнему смотрел в сторону.

– Чего ты хочешь – уволиться, продолжить работу?

– Я не в том положении, чтобы высказывать пожелания.

– Тут ты права, – бросил Цуруку. – Само собой разумеется… Впрочем, твое пожелание я обязан выяснить. От этого будут зависеть в том числе и наши решения.

В этот миг в ушах Сары ожил звук детонации. Кожей она снова ощутила удар взрывной волны. Вспомнила трупный запах. Обнаженное мясо на ноге…

– Хочу продолжить работу.

Цуруку перевел взгляд на Сару. Та посмотрела в ответ.

– Если это будет возможно, продолжу.

Послышались щелчки. Цуруку, держа в руках устройство для электронных сигарет, открывал и закрывал его крышку. Наконец он, тяжело вздохнув, сказал:

– Вот как… Но учти, ничего гарантировать я не могу.

– Я понимаю.

– Жалеть не будешь?

Сара сжала кулаки.

– Не знаю.

– Вот как… – повторил Цуруку. – Хорошо, я передам твое пожелание.

Продолжая щелкать крышкой, он развернулся. Послышалось бормотание:

– Зла не хватает… С такими подчиненными, как ты, немудрено и язву желудка получить.

Цуруку ушел, и Сара осталась одна. Комната была узкой и выглядела один в один как та следственная комната. Даже расположение окна было таким же.

«А если б в тот момент, когда я достала пистолет и направила дуло на Судзуки, мне не помешали? Я действительно спустила бы курок?»

Сара не знала. Возможен и тот и другой ответ, он качался на опасных весах. Качнулся вправо, затем влево. «Достаточно было на шаг ошибиться, и я бы убила Судзуки…»

Сара пыталась переварить то, что ошибки не произошло. «Следующее, что меня ждет, – вызов к инспектору по внутреннему надзору. Мои чувства не поменялись. Я честно расскажу все как есть. Да и вообще, я ж не интеллектуалка, чтобы что-то придумывать… Надо пойти проведать Ябуки. И поговорить с ним. С новейшими протезами, возможно, он сможет прыгать и скакать. Если не получится, может стать “кабинетным детективом”. Хотя да, мы оба не относимся к категории интеллектуалов… А затем я буду писать письма. Напишу письма Асуке и Судзуки, хотя и не знаю, отправлю их когда-нибудь или нет. Хочется донести до них хотя бы одно слово…»

Сара продолжала смотреть на окно из матового стекла. Оно было окрашено в ярко-красный цвет. Должно быть, скоро потемнеет…

* * *

– Спасибо, – произнес старик.

В больницу, куда его доставили, по инерции проследовала и Юкари. Прошло несколько часов, прежде чем он пришел в сознание.

Обращаясь к старику, медсестра мягко произнесла: «Это все благодаря ей». Когда на станцию «Синдзюку», где произошел взрыв, прибыли наряды скорой помощи, Юкари показала медикам видео со своего смартфона. Состояние старика показалось ей необычным, и она записала его на видео, подумав, что это может быть симптомом какой-то болезни. Ее предчувствие оправдалось. Старик мучился не столько от травм, сколько от приступа хронической болезни, спровоцированного шоком от взрыва.

«Благодаря этой девушке удалось быстро оказать помощь…» Выслушав слова благодарности, Юкари подумала: «Так ли это?» Медики и сами наверняка заметили бы это по дороге в больницу. «Да и вообще-то, что я сделала, наверное, было просто беспардонным вмешательством дилетанта с поверхностными знаниями. Тем не менее стоило мне услышать слово “спасибо” – и, невзирая на логику, я уже не могла сдержать слез…»

– По правде говоря, – старик, лежа на кровати, горько усмехнулся, – я собирался