Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Он надел ботинки, чёрные кожаные перчатки и кожаную куртку, схватил бумажник и мобильный телефон и вышел из квартиры. Его машина, старый BMW M3 купе, была припаркована на улице. Он завёл двигатель и включил печку на полную мощность, чтобы растопить лёд на лобовом стекле. Затем он вышел из машины и пошёл через парковку к оружейной.

Внутри он имел доступ к огромному арсеналу оружия, включая всё, что обычно доступно подразделениям спецназа ГРУ, а также несколько предметов, разработанных специально для разовых операций. Он показал удостоверение и взял со стола снабжения большую брезентовую сумку.

Первое, что он схватил, был бесшумный пистолет ПСС, оружие советских времен с герметичной системой патронов, специально разработанное для КГБ.

убийства. Это был уродливый маленький пистолет с шестизарядным магазином и эффективной дальностью стрельбы всего в 24 метра. У него была более новая модель, использующая специальный патрон СП-16, который, по крайней мере, обладал некоторой мощностью.

При выстреле поршень запечатывал дульце патрона, предотвращая выход шума и дыма из ствола.

Ему это не понравилось, но он положил в сумку два пистолета вместе с боеприпасами.

В качестве запасного варианта он взял с собой куда более надежный Glock 17.

Он также прихватил с собой пистолет-пулемёт «Витязь-СН», штатный пистолет-пулемёт всех родов войск. Он издавал гораздо более громкий звук, чем ПСС, но его нельзя было отнести к ГРУ.

Он присмотрелся к помповому гранатомёту ГМ-94, но решил отказаться. Цель была третьего уровня, что означало, что ему разрешалось использовать любое оружие, которое он сочтет нужным, но гранатомёт в городе привлечёт слишком много внимания. Если бы его начальство хотело устроить шоу, оно бы вызвало регулярные войска, а не киллера.

Он захватил карабин АК-105 и бронежилет «Ратник». Тяжёлые металлические пластины уже были сняты, что противоречило протоколу, но зато броня стала легче примерно на четыре килограмма.

Выезжая на машине из комплекса, он настроил радио на диапазон AM.

Включил спортивную радиостанцию и позволил мыслям блуждать. Он закурил сигарету, выезжая на шоссе. Двадцать минут спустя он уже съезжал на Капотню.

Даже ночью это место выглядело уродливо: над развязкой возвышались огромные градирни ТЭЦ-22. Когда он въехал в район, над ним, а затем вдоль обочины дороги, пролегал нефтепровод.

К тому времени, как он добрался до отеля, было почти три. Он подъехал к нему и увидел, что стрип-клуб на первом этаже всё ещё открыт. Время было позднее, чем разрешалось местными правилами, но, похоже, это место не из тех, кому есть до этого дело.

Два полностью заряженных пистолета с глушителем лежали в кобурах под курткой, а «Глок» он засунул за пояс брюк. Более крупные пистолеты остались в холщовой сумке на заднем сиденье автомобиля.

Он подошел к клубу.

«Все еще открыто?» — спросил он вышибалу.

«Не совсем», — сказал вышибала.

«Мне просто нужно выпить».

Вышибала пожал плечами, и Геннадий прошёл мимо. Внутри было пусто. Ни танцовщиц, ни посетителей, ни бармена.

Он прошёл через клуб, через несколько дверей, в вестибюль отеля. На ресепшене, сгорбившись, сидел полусонный мужчина. Геннадий прошёл мимо него к лестнице.

Он поднялся на второй этаж, включил свет в коридоре, нашёл нужную комнату и прислушался. На этаже было двенадцать комнат, и ни из одной не доносилось ни звука. Казалось, это несложная задача.

Он вытащил один из пистолетов с глушителем и подошел к двери.

Послушал еще раз.

Ничего.

Он посмотрел на дверь и убедился, что она откроется с первой попытки.

Затем он поднял ногу и с силой ударил ею. Дерево на щеколде треснуло, и дверь распахнулась.

Он вошёл в комнату, где света из коридора было достаточно, чтобы разглядеть кровать. Он вытащил пистолет и сделал шесть выстрелов.

Даже в тусклом свете он увидел темное пятно крови, просачивающееся сквозь одеяло.

3

Лэнс Спектор сидел в углу бара у окна и смотрел на снег. Он шёл по улице, порывами срываясь с реки и захлёстывая машины, медленно пробиравшиеся сквозь вечерний поток машин. Немногочисленные пешеходы, подгоняемые ветром, крепко держались за пальто.

«Что вам принести сегодня вечером?» — спросила официантка по-русски.

Лэнс посмотрел на неё. Она была крепкой женщиной, привыкшей к труду. Он дал ей лет пятьдесят. «То же, что и вчера вечером», — сказал он.

«Не хотите ли чего-нибудь покрепче?»

Он покачал головой.

Она кивнула и ушла. Вернулась с кофейником и белой кружкой. Она оставила кофейник на столе и вернулась к бару.

Она и Лэнс были там одни. Он приходил каждый вечер, и каждый вечер был одинаковым. Он сидел у окна, потягивая кофе, а она сидела на табурете у барной стойки и смотрела сериалы по маленькому телевизору без звука и с субтитрами.

Место было тихим, что его устраивало, и женщина его не беспокоила.

«Вы можете включить звук», — сказал он.

"Что это такое?"

«Звук. Можно сделать погромче».

«Боссу это не нравится», — сказала она.

«Его здесь нет», — сказал Лэнс.

Она закурила сигарету. Лэнс сделал то же самое. Микроволновка звякнула, и она принесла тарелку борща, которая была внутри.

«Спасибо», — сказал он.

Кожа у нее была бледная, веснушчатая, а волосы — где-то между каштановыми и рыжими.

«Ты уверен, что не хочешь водки?» — спросила она, поставив миску. — «На улице мороз».

«У тебя есть хлеб?»

Она ушла и принесла два толстых ломтя ржаного хлеба и полную бутылку водки.

«Ты приходишь каждую ночь», — сказала она ему.

Он кивнул и потушил сигарету.

Она взяла его рюкзак и положила его себе. Он предложил ей закурить.

«Ты американец», — сказала она.

Лэнс кивнул. Отрицать было бесполезно.

Он обмакнул кусочек хлеба в суп и положил его в рот.

«Сегодня сметаны не будет», — сказал он.

«Мы выбежали».

Он кивнул.

«У нас их не так много», — сказала она.

«Много чего?»

«Американцы».

Он посмотрел на неё. Он смотрел на неё тысячу раз. Его учили замечать вещи, и теперь он не видел ничего, чего не замечал раньше. Она приходила в бар каждый день к четырем часам дня и работала до закрытия десять часов спустя. Работа была несложной, но она двигалась так, будто устала. Он подумал, что у неё может быть другая работа в течение дня. Она курила одну за другой. Она носила юбки до колен, практичную обувь, и в щели между носками и юбкой он видел толстые синие вены на её