Искатель, 2004 №11 - Сергей Юрьевич Борисов

— А кем был твой отец?

— Военным. Нам пришлось с ним всю страну исколесить. А у мамы было слабое здоровье… — Мне было семь лет, когда она умерла.

— Но ведь она, наверное, любила твоего отца?

Олег представил прозаическую внешность своего отца, его грубость и презрительное отношение к матери, когда она уже не могла встать с кровати, и покачал головой:

— Что-то сомневаюсь…

— Ты был маленький и мог не понимать.

— То, что касалось мамы, я понимал, поэтому и не простил отцу ее смерть. Мы жили с ним, как два врага. Жили и тихо ненавидели друг друга. Если бы тетка не взяла меня к себе, просто не знаю, чем бы все это закончилась.

— Олег, ты временами кажешься мне таким маленьким. Могу себе представить, как тебя любила мама.

Они тогда в первый раз посмотрели друг другу в глаза.

— Марина, куда ты собираешься?

— К маме.

— Ну, что случилось? — Сергей взял ее за плечи и развернул к себе.

У нее в глазах стояли слезы.

— Что такое? Ведь ты уже взрослая девочка и могла бы меня понять.

— Сережа, именно поэтому я и уезжаю.

— Это несправедливо по отношению ко мне.

— Зачем жить вместе, если совершенно очевидно, что в этом нет больше никакого смысла?

— Я так не думаю. Бессмысленно уходить в никуда. Другое дело, если бы ты уходила к Олегу. Я бы не стал возражать.

Марина подумала, что Сергей кривит душой. Тогда возражать как раз имело бы смысл. Живой Олег был Сергею не соперник.

— Сережа, через четыре месяца у меня родится ребенок, которого ты уже сейчас ненавидишь. Неужели ты не понимаешь, что у меня нет выбора?

— Марина, ну что ты такое говоришь? Ненавижу! Да, у меня и в мыслях не было. Я просто хотел предостеречь тебя. Но то, что я сказал ночью, не имеет никакого отношения к моим чувствам. Хочешь, рожай! Можно подумать, у меня не хватит денег вырастить из него полноценного здорового человека. Рожай. И не будем больше возвращаться к этой теме. Ладно?

Марина с сомнением смотрела на свои уже упакованные вещи.

Сергей вытряхнул содержимое чемодана на кровать.

— Не смей больше думать об этом. Твое желание для меня закон. Успокойся и постарайся поменьше нервничать. Я обо всем позабочусь сам.

А потом началась череда Новогодних праздников. Сергей принес домой голубую елку и, когда освободил ее от полиэтилена, то в комнате пронзительно запахло лесом. Все в елке было слишком: и хвоя, и запах. Ее каким-то особенным образом вырастили в Голландии, и она была так хороша, что даже не верилось, что она настоящая. И все время хотелось ее потрогать и понюхать, чтобы удостовериться, что она действительно живая. Отношения с Сергеем тоже стали так хороши, что перестали быть похожи на настоящие. Сергей был так заботлив, добр и мил, что Марину не покидало ощущение, что они играют в каком-то спектакле роли счастливой пары, причем, не в пример Сергею, она свою роль играет фальшиво и бездарно.

На Рождество Марина подарила Сергею джемпер, связанный собственными руками. Джемпер Сергею очень понравился, он говорил всем, что это эксклюзив и носил, не снимая. Она от него получила в подарок крошечный сотовый телефон в виде красивого кулона с множеством функций. Купила к нему декоративный шнурок и тоже носила на шее, не снимая.

И даже секс… Марина спрятала свои чувства поглубже и старательно имитировала оргазм. По-видимому, ей это неплохо удавалось. Сергей был вполне удовлетворен.

Аллочка частенько заходила к ней и говорила, что о такой жизни, как у нее, можно только мечтать. И удивлялась, почему Марина не ценит свое счастье и не пользуется благами, которые выпали на ее долю, а наоборот ходит все время кислая и унылая.

— Неужели ты не понимаешь, что Сергей может с легкостью найти тебе замену. Сейчас таких мужиков, как он, раз два и обчелся. Стоит ему только свистнуть, толпа соберется.

— Пусть.

— Ну и глупо. Вокруг него столько красивых веселых девчонок. Если ты не будешь за собой следить, то скоро останешься одна.

— Аллочка, я слежу за собой. Просто у нас с тобой разные представления об этом. Мне кажется, глупо ходить дома при полном макияже. Этим я его все равно не удержу.

— Ну, смотри, не удивляйся потом, если Сергей к тебе охладеет. Я тебя предупредила.

— Пусть.

— Я бы на твоем месте не была так самонадеянна. Беременность совсем не красит женщин. Именно в это время у мужчин обычно и появляются любовницы.

Марина закрыла за ней дверь и подошла в спальне к трельяжу. Ей захотелось посмотреть на себя в зеркало. Аллочка была права. Беременность ее не украсила. К тому же после смерти Олега она ни разу не была в парикмахерской. Сейчас никто бы уже не назвал ее золотистой блондинкой. Хотя… Она провела по волосам щеткой, внимательно посмотрела на себя и подумала, что больше ни за что не будет осветляться. Ее натуральный пепельный цвет намного интересней и естественней, надо только дождаться, чтобы волосы отросли, и обрезать обесцвеченные концы.

Вдруг раздался характерный щелчок замка входной двери. Марина от неожиданности вздрогнула. Ключ был только у Сергея. Щелчок раздался, но дверь не открылась. И наступила тишина. Она с растерянным видом замерла перед зеркалом со щеткой в руках. Что это? Сердце заспешило, сбивая дыхание. В трехстворчатом зеркале она видела кусок коридора и входную дверь. Дверь стала медленно открываться. Марина едва успела закрыть дверь в спальню. Стекло в ней было односторонним, и она смогла наблюдать, оставаясь невидимой из коридора.

Дверь отворилась, и вошел мужчина в вязаной шапочке, надвинутой на самые глаза.

Она, окаменев, следила, как он, озираясь, шел мимо нее в гостиную. Когда его шаги стихли, она с отчаянно бьющимся сердцем подкралась к балконной двери и, стараясь не шуметь, осторожно открыв ее, выскочила на балкон и закрылась там. К счастью, телефон был при ней. Она набрала номер Сергея и прошептала в трубку:

— Сережа, помоги мне, к нам в квартиру кто-то влез, пожалуйста, поскорее…

Милиция появилась через три минуты. Сергей приехал вслед за ней.

В квартире никого не оказалось. Марину замерзшую выпустили с балкона. У нее зуб на зуб не попадал. На улице было минус десять, а она оказалась на балконе в одном халате. Сергей напустил в ванну воды и заставил ее для начала согреться.

Следов от мужчины в вязаной шапочке не осталось никаких, и из квартиры ничего не исчезло.