Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

– Подчеркну? Да я это в лоб скажу!

«Конечно скажешь», – думает Холли. И она почти уверена, что Кейт права: никакой группировки DOOM не существует. Это мог быть кто угодно – фанатик из «За жизнь», какая-нибудь «Мама за свободу» или прихожанин одной из церквей, про которые говорил Джером. А может, просто школьник, решивший подшутить.

Холли говорит тихо и спокойно, как обычно с эмоциональными клиентами – но не уверена, поможет ли. Кейт не просто расстроена – она кипит от ярости.

– Я к тому, что тебе нужно думать о продолжении тура. Это может даже сыграть тебе на руку.

«А заодно и мне, потому что чем больше у тебя будет полицейской охраны, тем проще мне работать».

Хотя Холли знает: теперь полиция будет заботиться не столько о безопасности Кейт, сколько о безопасности её слушателей. По дороге из Чикаго она уже приняла решение – хоть и с неохотой – довести это дело до самого конца.

Отец и дядя Генри всегда говорили ей: работу не бросают, пока она не закончена.

Теперь Кейт говорит:

– Что-то изменится, если я позвоню начальнику полиции? Скажу ему, что на пресс-конференции выставлю его департамент трусами и слабаками?

– Пресса уже уведомлена, – отвечает Корри. – Начальник Трондл сказал мне это сразу. Сказал, если где-то и случится массовый расстрел, то только не в его городе.

Кейт ходит туда-сюда, оставляя босыми ногами следы, которые быстро исчезают.

Холли никогда не чувствовала сексуального влечения к женщинам, но может оценить ухоженное, подтянутое тело Кейт. И то, как от неё снова словно искры летят – не только физически, но энергетически.

– Завтра у нас день в пути, верно?

– Да, – говорит Корри. – Едем в Бакай-Сити. В пятницу ты выступаешь в Минго. Прямо среди аппаратуры группы Сестры Бесси.

– Поняла, поняла. Но сегодня мы в Толидо. Здесь есть парк, где можно провести митинг сегодня вечером?

– Тебе понадобится разрешение от местного паркового управления, – говорит Холли, – или как у них это называется. А они его не дадут.

– То есть, по сути, Толидо просто отымел меня на вынос, – бросает Кейт, расхаживая взад-вперёд, руки сцеплены за спиной. Холли думает, что она напоминает капитана Блая, шагавшего по палубе «Баунти».[611]

– А если мы всё равно проведём митинг?

Выражение лица Корри говорит, что она это предчувствовала, но не хочет первой произносить вслух.

– Можешь попробовать, – говорит Холли, – но тебя вполне могут арестовать. И ты застрянешь здесь надолго, достаточно, чтобы сорвать весь тур. Особенно если кто-то действительно пострадает. Мой совет…

– Кейт отмахивается:

– Знаю я твой совет. Да-да-да, бла-бла-бла, забей на сегодня, спаси остальную часть тура. – Она продолжает шагать, опустив голову, с каплями воды, стекающими по длинным бёдрам. – Ненавижу, когда эти ублюдки с засранными ртами побеждают, но ты, похоже, права.

– Можно сделать из лимонов лимонад, – осмеливается вставить Холли, готовясь к тираде Маккей. Но та не приходит. Кейт с головой ушла в свои мысли.

– Ладно, вот мой тезис: полиция поддалась на один анонимный звонок как на предлог, чтобы ограничить моё право на свободу слова согласно Первой поправке. Хотя… «ограничить» звучит слишком вычурно. Скажу, что они просто ищут повод спустить мои права из Первой поправке в сортир, – заявляет Кейт.

Холли пытается вставить слово:

– Думаю…

Но Кейт снова отмахивается:

– В унитаз, ладно? Прямо в сраный унитаз. Так сработает?

– Лучше бы опустить…

– «Сраный»? Да, пожалуй. – Кейт пытается и дальше злиться, но вдруг хмыкает от смеха.

– Сработает, – говорит Корри.

– Они ведь ещё и твоих фанатов пытаются защитить, – добавляет Холли, но Кейт не реагирует.

– Слушай, Корри.

– Слушаю.

– Скажи прессе, что у меня будет важнейшее заявление. Хочу ТВ. Блоги. Все сайты. Politico, Axios, Kos, HuffPo, хоть чёртов TikTok. Все соцсети. И пробей мне эфир у этих утренних радиодебилов – у кого-нибудь из тех, кто называет себя Билл Акула или Уилл Волк или как там их. Пусть народ знает: в Бакай-Сити я буду в Монго.

– Минго, – поправляет Холли. Она думает о маньяке по имени Брейди Хартсфилд, который пытался взорвать это место. Та старая поговорка, что молния не бьёт дважды в одно и то же место, не вызывает у неё доверия. Но что она может сделать? Никогда прежде она не чувствовала себя так сильно пассажиркой в чужом поезде.

Кейт поворачивается к Корри. Холли всегда считала, что фразы вроде «глаза пылают» – это дешёвый романтический бред, но глаза Кейт и вправду пылают.

– Вперёд, Кор. Мы закрутим эту хрень до тех пор, пока она не вспыхнет.

7

Триг уходит с работы пораньше, перекидывается парой слов с Джерри Аллисоном, пожилым дворником здания, и направляется в Дингли-парк. С той его стороны, что за деревьями, доносится металлический звон алюминиевых бит и крики мужчин – копы и пожарные тренируются. Он говорит себе, что пришёл не за новым «заместителем» присяжного (или, возможно, «заместителем» судьи), а просто чтобы убедиться, что тело наркоманки пока не нашли…

Но в одном кармане его пиджака лежит Таурус, а в другом – шприц с пентобарбиталом,[612] купленным по почте всего за сорок пять долларов…

Если кто-то и появится поблизости, Триг может его застрелить или накачать до передоза, а потом спрятать тело рядом с телом наркоманки. Если это будет женщина – он оставит имя Эми Готтшалк, присяжной №4. Если мужчина – имя судьи Ирвинга Уиттерсона, того надменного ублюдка, который сначала отказал Даффри в залоге, а потом дал ему по максимуму. Он вспоминает, как ходил сюда с отцом на игры. Любил и боялся их. Когда давно исчезнувшие «Бакай Булетс» забивали, отец теребил его за голову и обнимал. Триг обожал эти объятия. После победы они шли за мороженым в Dutchy’s. После поражения – никакого мороженого. И надо было держать язык за зубами, чтобы не получить пощёчину, удар кулаком или не врезаться в кухонную стойку. Вот тогда-то и была кровь. Отец промокал её полотенцем и