Кровь в наших жилах - Татьяна Лаас

не рисковать, изучая незнакомый амулет. Вот и сейчас… Уговаривать её не решился, но волновался: огневок в округе стало в разы больше. Леший молчал, не возмущался. Деревья замерли, только и слышно, как бежит-журчит Перыница.

Одна из огневок ткнулась в ладонь Светланы и тут же виновато погасла. Саша как-то тоже виновато посмотрел на неё. Такими темпами он перешагнет с пятого, слабого ранга, на четвертый уже на днях. Надо запастись шиповником и научить Ларису готовить из него отвар — отпаивать Сашу от ранговой ломки. Только дастся ли он? Он из тех, кто выходит на службу даже умирая. Впрочем, он в чем-то прав: сейчас не время болеть, сейчас каждая минута на счету из-за покушения на императора. Мог ли это быть Дашков, натравивший стихию земли на Федора Васильевича? Хотя пока даже непонятно, покорил ли Дашков землю. Так, не о том она думает. Сейчас важнее чешуйки и странные полозовы невесты.

Амулет выглядел безопасным, да и держала его Светлана в перчатках. Ей хватило в прошлый раз проклятого грошика, созданного братом для Волковых. Этот амулет-чешуйка был слабенький, от него несло всего первым уровнем эфира. Такой не должен превращать в змею — эфирных запасов не хватит. Хотя если вспомнить, какая эфирная буря творилась несколько дней назад на Идольмене из-за боевых магов и Огня, то его силы могли спонтанно вырасти в разы, заставляя сбоить. Может, это и был сбой? Может, это всего лишь амулет-поисковик, указывающий дорогу к дому Полоза? Эфирная буря же привела к непредсказуемому результату. Светлана с сожалением убрала обе чешуйки в протянутый Александром бумажный пакет — сходу разгадать загадку амулета не удалось:

— Надо будет сравнить под увеличением. Попросить князя Волкова посмотреть — он в таком разбирается. Заодно кому-нибудь из Опричнины показать.

Александр молчаливо кивал, обдумывая что-то свое.

Демьян, забывая, что обижен, подался к Светлане, уточняя:

— И чё… — он тут же поправился: — и что думаете, Светлана Лексевна? Это для превращения в змею аль нет?

Ответа ждал не только он, но и остальные, даже становому приставу стало интересно. Светлана пожала плечами:

— Это может быть и простой дорожный амулет — невесты же как-то искали дорогу к Полозу.

Демьян аж глазами сверкнул — он явно воспрял, собираясь идти на Полоза:

— Так, может, этот… Следственный эксперимент проведем?! Сразу… Р-р-раз! — Он взмахнул руками, как когда изображал уничтожение упыря, и улыбнулся: — и возьмем Полоза живенько. У него дома.

Кромеж аж поперхнулся голосом Калины, напоминая, что Светлана всегда под приглядом:

— Елизавета Павловна, не сметь!

Словно она похожа на безумную, без подготовки готовую идти на Полоза, а если учесть, что это может быть стихия Земли… Ей бы отлежаться чуть-чуть, восстанавливая кровь, а то там и поляжет, в палатах подземных. И тогда еще две стихии свободы уже не получат. Хотя идея с походом к Полозу хороша — можно его будет попросить об услуге: увести опасную радиевую жилу в Зерновом куда подальше, где ни Дашков, ни бритты до неё не дотянутся. Узнать у Саши, где земли Громовские, туда и отправить. Зря, наверное, она сказала Громову-старшему, что Дашков на их стороне. Как бы чего плохого не вышло.

Александр качнул головой, указывая Демьяну куда-то в темень леса.

Парень привычно принялся ныть:

— Ну Лександр Еремеич, ну такая ж возможность…

Александр демонстративно убрал бумажный пакет с чешуйками к себе в карман шинели. Петров только одобрительно хмыкнул — он уже все осмотрел, что хотел, все зафотографировал, и теперь только обдумывал варианты случившегося тут.

Светлана оглянулась в лес — среди деревьев мелькнул Погорелов и незнакомый парень: огромный, с дикими кулачищами, подходящими для кузнеца больше, чем для крестьянина, всклокоченный, одетый бедно и откровенно избитый. Глаза заплыли, став щелками, на скулах красовались ссадины, наливаясь чернотой, губы были разбиты, нос и подбородок весь в крови. А Тихонов не мелочится! Совсем не мелочится! Светлана вспомнила себя в Московской Генеральной Магической управе и передернула плечами — ту боль и тот страх ей до сих пор забыть не удалось. Они еще где-то жили в ней. Огневки заплясали вокруг неё еще сильнее. Она заставила себя вернуться к делу. По виду Крынина можно было смело предполагать, что в его предках где-то явно затесался берендей. Проверить на оворотническую метку? Эх, Мишу придется о таком просить — там догола надо раздевать подозреваемого. Калину удар хватит из-за переживаний за репутацию Светланы. И Саше такое может не понравиться. Может, все вспышки гнева, которые этому Архипу приписывал Тихонов, только из-за неправильного воспитания берендея происходили? Нельзя берендею всегда человеком ходить — тяжко это.

Александр сухо пояснил:

— Демьян, ты сейчас и впрямь займешься следственным экспериментом — только с господином Крыниным. Пусть он тебе покажет да расскажет, как «сам-один убив». — Голос его все же вырвался из-под контроля, выдавая злость. Тихонов позеленел от страха, становой пристав грозно посмотрел на него, явно ища себе оправдания, чтобы не уйти на дно из-за ретивого урядника.

Крынин замер, наклонив голову на бок, оглядел из-под кустистых бровей всех собравшихся и снова загундосил, что убивал в одиночку. «Сам-один». Его даже Погорелов, зачем-то дернувший его за плечо, не остановил.

— Я один был. Ребя ни при чем. Сам-один.

Светлана замерла — этот Архип Крынин чем-то неуловимо напоминал Герасима Киселя: судя по речи крайне недалекий, необразованный, грубый, а понимание справедливости в нем неожиданно заложено такое, что некоторым урядникам со становыми приставами и не снилось. Понимая свою полную незащищенность перед «законом» в виде Левушкина и Тихонова, он пытался выгородить хотя бы своих «ребя». Погорелов только морщился от слов Архипа.

Демьян вышел чуть вперед, чувствуя себя немного неуверенно:

— А ну, замолчал! Живо отвечай: как и зачем убил женщину?

Зря он так — на берендеев кричать нельзя. Опасно это. Александр чуть поморщился — кажется, дебют Демьяна на следственном эксперименте ему не понравился. Петров, стоя за спиной Александра, открыл пистолетную кобуру. Просто на всякий случай. Он уже раз пострадал от рук берендея, повтора он явно не желал.

Архип набычился, и Светлана вспомнила прописную истину: в схватке с берендеем побеждает тот, кто нападает первым. Разорвать наручники Архипу, судя по его ручищам, раз плюнуть. Только гнев мелькнул в глазах Архипа и тут же погас.

— Я сам-один был, — проворчал он еле слышно. — И эту, и ту сам-один убив. Пока ребя рыбачили.

Александр предпочел вмешаться, спасая ситуацию и парней: Демьян опешил от откровенного оговора, а Архип от обреченности:

— Крынин!

— Ась? — он посмотрел исподлобья — взгляд у него