Парасомния - Дмитрий Владимирович Ковальски

с трудом. Стопы, налитые свинцом, нехотя отрывались от пола. В центре комнаты пришлось сделать остановку. Август поднял голову в надежде, что сверху воздух чище, и вдохнул полной грудью. Комната поплыла, окружение слилось в единую серую массу. Затылок как будто стал весить тонну и потянул за собой Августа. Сопротивляться этому было бесполезно. Тьма поглотила его, и он упал…

Первым, что услышал Август, был звук дождя. Дождь начался около полуночи и лил больше двух часов. Вместе с циклоном пришел и ветер. И его хватило, чтобы проветрить город. Август лежал на спине, пытаясь понять, что из произошедшего реально, а что нет. Кроме стука дождя по крыше, он ничего не слышал и уверил себя, что не спит.

Встать с кровати с первого раза не вышло. Мышцы схватил спазм, как после сильной нагрузки. В уборную он шел, держась за стену. Голова кружилась, вызывая рвотные позывы. С того момента, как он сошел с поезда, не было ни дня, когда бы его не тошнило. Эта мысль заставила его вяло улыбнуться.

Остатки ужина были отправлены в раковину. Стало немного легче. Август сел на пол, прислонившись спиной к двери.

– Стоило взять за свои услуги побольше, – прокряхтел он.

О том, что люди могут видеть сон во сне, Август знал, но не думал, что это так отразится на восприятии действительности. Сон был гораздо реальнее этой действительности, где молодой доктор из Лондона сидит, заблеванный, в ванной комнате особняка Литтл Оушена.

За этой мыслью Август не заметил, как уснул.

4

Эван сидел за барной стойкой и крутил в руках неприкуренную сигарету. Многое из того, что происходило в последние дни, навевало дурные мысли. Больше всего беспокоил сон. И смерть от выстрела в висок. Каждый раз голова болела все сильнее. Неясно, кто желает ему смерти, но под подозрением были все.

Скрипнула половица. Эван резко обернулся и выхватил револьвер, по пути сбив бутылку. Перед дулом стоял Ману.

– Лучше не сто2ит.

Эван убрал револьвер в кобуру.

– Это ты… Не стоит ко мне подкрадываться.

– Я не подкрадывался, просто не привык издавать лишний шум.

– Выпьешь?

– Нет. Тебе тоже не советую – реакция ужасная. Захотел бы я напасть – ты был бы трупом.

Эван наполнил свой бокал и отпил половину.

– Почему не спишь?

– Выспался днем… Мне надо идти.

– Погоди, – остановил его жестом Эван. – Ты умеешь стрелять?

– Я предпочитаю холодное оружие.

В качестве доказательства Ману приподнял рубаху. На поясе висел стилет. Капитан кивнул и убрал руку.

– Доброй ночи.

Ману оставил Капитана без ответа. Слишком уж он раздражал. Особенно росшая в нем слабость. Жить ему оставалось недолго. Если смерть принесет Ману, своим кинжалом он сделает все быстро. И без крови.

На втором этаже бара, где обычно ночевали пьяницы, банда устроила ночлег. Джо и Финли спали в одежде на одной кровати, Малыш Ральф храпел в кресле, Бурый лежал на диване. Ману остановился на пороге комнаты.

– Если ты сейчас не свалишь, я выстрелю, и уж поверь, Капитан тебе не поможет.

Ману не различал их по голосам и не смог определить, кто говорил.

– Ты не успеешь – к тому моменту твоя глотка будет вскрыта! – огрызнулся он.

– Фин, остынь. А ты иди своей дорогой, здесь тебе места нет.

Теперь было понятно, что угрожал ему тот тип, который зарос, как обезьяна. Второй голос, вероятно, принадлежал Бурому. Их время еще не пришло, но первым обязательно будет Финли, и, в отличие от Капитана, умирать он будет долго.

Спор между Бурым и Финли набирал обороты, один грозился убить индуса, второй пытался его успокоить. Ману беззвучно ушел в тот момент, когда к ним подключился Джо, кричавший что-то о нормальном сне.

Только в одиночестве он ощущал безопасность. Лежа на крыше бара, хотелось думать о чем-то светлом и приятном, но стоило закрыть глаза, как он возвращался в угольные шахты Дарема.

Было тяжело. Никто не хотел работать бок о бок с индусом. Хотя под слоем угольной пыли было непонятно, где ирландец, а где индус. День за днем условия становились все хуже. Ману понимал, что никто не будет против, если маленький индус подохнет в одном из тупиков шахты. Несмотря на это, Ману выжил. И научился жить в темноте и ладить с динамитом. Спустя несколько лет, когда настало время покинуть шахту, Ману отплатил им тремя точными взрывами. Погибшие ничего для него не значили. Каждый день кто-то умирает. Когда он покидал Дарем, до него дошли слухи, что шахту затопили. Лишь на мгновение он ощутил радость. А потом пришли пустота и абсолютное спокойствие…

Когда Ману услышал череду выстрелов, он, словно кошка, подпрыгнул и встал спиной к дымоходу. Звуки шли из бара. Тенью Ману переместился к краю и плавно сполз на карниз окна второго этажа. С той же легкостью он спустился на этаж ниже. Прыжок – и мягкое приземление.

Ману тихо вошел, держа в руке стилет и пряча его лезвие от света. В центре зала стоял Капитан, целясь в пустоту. В углу комнаты лежали разбитая бутылка и сломанный барный стул. Сверху доносился шум. Банда, поднятая выстрелами, спешила на помощь. Финли бежал впереди, крича проклятия в адрес индуса.

Эван стоял и не сводил глаз с одной точки. Его била дрожь, дуло револьвера плясало из стороны в сторону. Первым к нему подошел Бурый.

– С тобой все в порядке?

Капитан не отреагировал. Даже не заметил, как его плеча коснулась рука. Для него не существовало ни образов, ни звуков. Он попал в вакуум. Здесь кто-то был и выжидал, когда Эван опустит руку с револьвером. А потом снесет ему голову точным выстрелом в висок. «Убирать оружие рано, трех патронов в барабане достаточно, чтобы оставаться в безопасности», – услышал Эван свой голос. Голос заставил вакуум задрожать, а потом лопнуть, как воздушный шар. Звуки проникли в голову с удвоенной силой. Встретившись внутри черепной коробки, они создали взрыв. Такой мощный, что из носа фонтаном брызнула кровь. Эван пошатнулся, обмяк и рухнул, будто марионетка, которой обрезали нити…

Пришел в себя он не сразу. Когда сознание вернулось в первый раз, Эван смог лишь понять, что его куда-то несут. Во второй раз он увидел очертания комнаты и силуэты людей. Наконец, третья попытка, хоть и далась с трудом, оказалась успешной.

Эван приподнялся на локтях. В комнате остался только Бурый, который молча за всем наблюдал.

– Ты как?

– Что? В ушах гудит, – с хрипом отозвался Капитан и посмотрел на него.

Картинка расплывалась.

– Я спросил,