Заместитель Иуды - Валерий Георгиевич Шарапов

при себе, к сожалению, нет… Он не стал останавливаться, и те не собирались его задерживать – не знали, вооружен ли он. Есть ли поблизости подкрепление? Или это обычные граждане, заехавшие на карьер, что странно, но законом не возбраняется?

Влад проехал мимо синих «Жигулей». Угораздило же! Головой надо думать, а не прочими местами! Слежку выявили, решили проверить, выяснить, кто их «пасет». Проверили и выяснили…

Незнакомцы остались на дороге, провожали глазами «Ниву». Влад не оборачивался, лица и так запомнил. А ведь могли остановить, попросить помочь, а то машина что-то заглохла… Но парни, видимо, без юмора. Он видел в зеркале заднего вида, как они закрыли капот, стали разговаривать. Починились?

Влад ушел за поворот, прибавил газу, добрался до ближайшей развилки, съехал в поросшую курослепом колею. Дорога пошла вниз, тянулась по пади лощины, снова выбралась на поверхность. Сооружения карьера остались в стороне. Он заехал в кусты, вышел из машины, сел на поваленную иву и предался невеселым размышлениям. Неподалеку журчал ручей. Люди в «синем» не появлялись. И не появятся, он в этом был убежден. Поедут за дальнейшими инструкциями. Совершил ли он что-то непоправимое? Знают его или нет, но приметы опишут, и вскоре Дмитрий Сергеевич будет в курсе, что произошло под утро…

Глава 5

Влад подъехал к дому через полтора часа, приткнул машину на краю детской площадки. Посидел в машине, подумал. Да хоть задумайся! К генералу с дурными предчувствиями не пойдешь, нужно что-то еще. А доказательств никаких. В том, что случилось, полностью отсутствовал криминал. Свободная страна – можно ездить куда угодно и говорить с кем хочешь – в любое время дня и ночи. За Дмитрия Сергеевича – весь Комитет и половина ЦК. Начнешь предъявлять – только пальцем у виска покрутят. И это в лучшем случае.

У подъезда было свободно. На лестнице тоже никого не встретил. Открыл дверь, обследовал закутки – это входило в привычку. Включил конфорку под чайником, вернулся в прихожую и неприязненно уставился на телефон. Позвонить Дмитрию Сергеевичу? Мол, так и так, попутал бес, прошу простить. Если невиновен – страшно удивится. Если же «крот»… что, интересно, намерен делать Дмитрий Сергеевич? Прикончить будущего зятя? Это грубо и бессмысленно, если учесть возможную осведомленность коллег. Он наверняка уже в курсе, как провел эту ночь некто Пургин. Ситуация складывалась какая-то идиотическая. Не до смеха, но обхохочешься.

Влад принял душ, перенес телефон в комнату, насколько позволял провод, рухнул на тахту и уснул без задних ног. Наступают в жизни моменты, когда становится все равно.

Неожиданно задребезжал дверной звонок – настойчиво, требовательно. Пришлось просыпаться, ползти в прихожую.

– Ну наконец-то! – воскликнула Женечка, врываясь в квартиру. – Уж не знаю, куда звонить – в милицию, пожарным, санитарам! Где ты был, горе мое луковое?! Позвонила тебе под утро, часов в шесть, просто проснулась, не могла уснуть и решила: почему это я должна не спать одна? Ты трубку не брал. Перезвонила – опять не брал!

– Так спал я, – оправдывался Влад, пытаясь ухватить ее за талию. – Много выпили у твоих родителей, уснул, как хорек…

– Да неужели! А по мне, так ты выглядел трезвым, правда, каким-то странным! В восемь утра опять звонила, и ты опять не отвечал!

– Да спал я, – отбиваясь, повторил Пургин. – Много выпил, отключился, ничего не помню…

– Полчаса назад из таксофона тебя набирала! – упорствовала Женечка. – И снова никакого ответа!

– В это время я точно спал, – сказал Пургин и прикусил язык.

– Что значит в это время? – насторожилась Женечка и уставилась на него, как дотошный следователь. – Пургин, ты меня вокруг пальца водишь? И это притом, что мы даже не поженились?

– Ты меня запутала, – рассердился Влад. – Давай начнем меня подозревать в тайных посещениях любовницы. Язык у меня заплетается, понятно? Начнем все заново, примерно так: дорогой, как я рада тебя видеть. Позавтракаем, а потом немного полежим и отдохнем…

– Позавтракаем? – удивилась Женечка. – Полчаса назад я звонила тебе из столовой Союза писателей, в которой обедала. Ладно, замнем для ясности…

Такое ощущение, что этой ночью ничего не было. Женечка вела себя естественно, хотя имела все основания насторожиться. Влад яростно чистил зубы, пил обжигающий кофе. На плите попыхивал омлет. Женечка оттаяла, сидела и ждала, пока он насытится. Извилины кипели: что произошло, пока он спал?

– Нет, ты все равно странный, – констатировала невеста. – Ведешь себя необычно, и вчера с тобой что-то происходило. Убеди меня, что я шизую.

– Убеждаю, – кивнул Пургин. – Ты шизуешь. Это связано с моей работой, и это кристальная правда. Клянусь всем, что мне дорого. А кто для меня самый дорогой человек?

– Потрясающе! – восхитилась Женечка. – Я готова тебе поверить. Ладно, пошли в постель.

В принципе, он справился с поставленной задачей. «На троечку», – прокомментировала Женечка, отбрасывая голову на подушку. Снова пилила тоска, он обнимал ее, избегал смотреть в глаза.

– Совсем плохо дело, – посетовала девушка. – Если это похмелье, то прими мои сочувствия. Странно, твои руки пахнут бензином, раньше я такого не замечала. Ты точно спал?

– Да спал я, не сочиняй, – проворчал Пургин.

Выбираясь из карьера, обнаружил, что стрелка уровня топлива неудержимо стремится к нулю. За машиной он следил, а вот за ее «аппетитом» – не очень. В канистре немного оставалось, начал сливать методом «всоса», чуть не нахлебался, залил руки. Дома несколько раз оттирал их с мылом, но, видимо, впиталось. Хорошо, что Женечка машину его не видела на краю площадки. К подъезду подъехала и побежала. Дай бог, чтобы и обратно так же…

– Все, больше ни о чем не спрашиваю, – пообещала она. – Мы же доверяем друг другу?

– Безусловно, – заверил Влад и спросил: – Дома все хорошо? Как отец с матерью?

– Терпимо, – задумалась Женечка. – Мама встала часов в восемь, на кухню пошла. Она постоянно что-то готовит, новые рецепты добывает… я точно не в нее. Отец мрачноватый встал, на голову жаловался. Сидел, курил и маму не боялся. Перед рассветом вроде кто-то приезжал, слышала, как машина подъехала, а отец из дома вышел. Не знаю… вроде рановато для поздравлений или, наоборот, поздно… Я тогда и пошла тебе звонить, уснуть не могла… Потом папа вернулся, кряхтел, маму чуть с койки не уронил. Они же прямо подо мной, я все слышу…

– Утром хоть выспался?

– Да куда там! – отмахнулась Женечка. – Снова кто-то приехал, посигналили, он вышел за ворота. Я толком не смотрела, какие-то мужчины. Поговорили, он вернулся в дом. Не в духе был, смотрел на меня… не знаю, с каким-то раздражением, что ли. Может,