Искатель, 1996 №1 - Торн Смит

Нашли целый шкаф платьев, оставленных Дженнифер. Они не подходили. Вот не подходили, и все. Теперь задумались оба — и надолго.

У обоих не вызывало сомнения, что мистер Вули может отправиться к Бетти только под видом ее тети из Перт Амбой. Но на пути этой более чем разумной идеи возникло непреодолимое препятствие. Мистер Вули ни в коем случае не желал надевать какого бы то ни было рода юбку, а уж особенно такую, которая не сходится на животе. Он примерил ночной халат и твердо заявил: «Нет!» Препятствие было настолько огромным, что им на некоторое время застило весь горизонт, но потом доктору Мэнниксу явилось откровение. Простое, как все гениальные вещи, как, например, стиралка на конце карандаша.

— Мы кое-что просмотрели, — завопил доктор Мэн-никс. — Женщины сами-то юбки не носят, во всяком случае, надевают их не-часто. Вы хотите носить брюки? Они тоже хотят. Вот и носите их! В этом заключается решение.

Вули был потрясен.

— Вы гений, — вполне серьезно заявил он.

Доктор Мэнникс заглянул в последнюю бутылку. Она оказалась пустой. Звонком вызвав Бентли, он нетерпеливо ждал его появления. Доктор собирался заказать ему побольше того же самого. Бентли, вероятно, уловил эту мысль в звонке, ибо явился с подносом, на котором стояло столько бутылок, что можно было бы на неделю утопить ужасающий новый дар мистера Вули.

— Все как надо, Бентли, — одобрил доктор Мэнникс. Дворецкий стал оглядываться в поисках хозяина.

— Мистер Вули удалился, — сообщил ему доктор Мэнникс.

Тут как раз из двери, ведущей в другую спальню, появилась фигура. Судя по всему, фигура эта не усладила взор толстолицего дворецкого. Уставившись на нее, он начал дрожать с ног до головы. Звуков никаких Бентли не издавал. Фигура медленно приближалась. Даже у доктора Мэнникса, повернувшегося взглянуть, что же так напугало Бентли, шумно перехватило дыхание. Перед ним была женщина в старой соломенной шляпе с загогулистыми перьями, прочно крепившейся к голове черной вуалью — настолько густой, что все лицо приобретало пугающую загадочность. Шуба из шиншиллы доходила ей до колен, дальше виднелись старые фланелевые брюки, а из-под них выглядывали кожаные туфли на высоком каблуке. Двигался этот женский образ, казавшийся чем-то из прошлого века, медленно и волнообразно — как, например, мираж в пустыне…

— О, миссис Уигглсуорт! — воскликнул доктор Мэнникс, ибо так в действительности звали тетю Бетти Джексон. — Бентли, — строго сказал он, — откройте бутылку для миссис Уигглсуорт!

С видимым усилием взяв себя в руки, Бентли повиновался, затем вышел пятясь. А двое сумасшедших, схватив ледяные стаканы, прислушивались к его шагам по лестнице, неровным от ужаса. Переглянувшись, они захохотали — то был смех людей, совершенно лишенных совести или хотя бы чувства приличия. От смеха слезы потекли у них по щекам. Поздравив друг друга, они осушили стаканы.

— У вас, — проговорил доктор Мэнникс в полнейшем восторге, — вид просто дикий. Вуаль спадает с полей шляпы до подбородка и дальше. Что вы сделали со своим лицом? Его видно и в то же время не видно. А глаза как темные пруды…

— Я их подвел карандашом, — признался мистер Вули.

— А нос? — поинтересовался доктор Мэнникс. — Он-то у вас отчего как темный пруд?

— Наверно, смазал.

— Губы красные, как роза. Кстати, — предупредил доктор Мэнникс, — не пытайтесь пить через эту вуаль, сначала чуть приподнимите ее, пусть рот освободится. Вот так…

Слуги все разинули рты, когда мистер Вули спустился вниз. Шел он медленно, осторожно, не только потому, что напился до краев, но и потому, что его забинтованная задница была настроена категорически против всяких движений. Придерживаясь одной рукой за мраморную балюстраду, мистер Вули шествовал, можно сказать, величаво, не обращая ни на кого внимания. Как миссис Уигглсуорт попала в дом, никто из слуг понять не мог. Белла мрачно предположила, что она уже много лет живет на чердаке. Согласились все в одном и только одном — что это загадочное появление продолжает череду других недавних событий этого рода, событий необычных и неописуемых, которым не место в приличном доме. Но что они могли сделать? Повздыхав, слуги занялись своими делами, а вот бедному Свенсону пришлось сесть за руль, где он находился всего лишь в ярде от этого существа в вуали, с дырками вместо глаз и дыркой вместо носа и ярко-красными губами. Посмотрев в зеркальце заднего вида, Свенсон при виде этого чудовища чуть не упал в обморок. Больше Свенсон глаз на зеркальце не поднимал, он повел машину туда, куда ему было сказано, — к двери отеля «Дирборн». Там он услышал, как доктор Мэнникс пьяно чмокнул губами (доктор целовал свою руку, но Свенсон этого не заметил) и проговорил:

— Ну, пока, милочка, ужасно рад, что вы нас покидаете, проказница вы этакая. Передайте привет Ханнибалу, он здесь регистратор, куколка. Не делайте ничего такого, чего не сделал бы я.

Фальшивая миссис Уигглсуорт из Перт Амбой поднялась по белым ступеням отеля «Дирборн», а Свенсон повез доктора Мэнникса в его офис. Выбравшись из машины, доктор упал, но сразу же вскочил. Опираясь на Свенсона, который бросился ему помочь, он заявил:

— Меня толкнули, и я могу это доказать.

Поскольку никого поблизости не было видно, шофер очень в этом усомнился. Однако спорить не стал.

— Да, вас толкнули… А кто эта миссис Уигглсуорт, если позволено будет спросить?

— Кто?

— Э… дама, которую вы только что оставили у отеля.

— Какая дама? — изумился доктор. Он внимательно осмотрел несчастное лило шофера. — Да вы пьяны, любезный! Пьяны, пьяны, точно говорю! — С этими словами он, сильно кренясь, направился к двери своего офиса, которая, на счастье, была на уровне улицы не заперта. За этой дверью доктор и скрылся.

Свенсон сорвал с себя фуражку, запустил руку в волосы.

— Ды?!

ГЛАВА 17

АДАМ В МАДАМ

Состояние мистера Вули, как говорится, оставляло желать. Походка у него изменилась к худшему, он не совсем твердо стоял на ногах. Глазам мешала густая вуаль. Ему было очень жарко, по венам будто гулял раскаленный пар. Время от времени в его недрах вспыхивала икота, от которой дергалась шляпа с зелеными перьями на голове. С другой стороны, имелось огромное преимущество: он не слышал чужих мыслей. К тому же лекарство, избавившее его от этой напасти, еще и храбрости придало. Иначе он бы и не решился войти в отель «Дирборн» одетым по-женски…

А он взял и вошел, и люди расступались перед ним. Где-то далеко, казалось, в миле, маячил