Бычья гора - Брайан Панович

– Хватит болтать, – сказал Гарет и сделал глоток из бутылки.

– Ты начинаешь обижать меня, – сказала она.

– А ты начинаешь раздражать меня болтовней.

Энджел провела руками вниз по его спине и процарапала путь обратно по изгибам его спины розовыми лакированными ноготками.

– Я знаю, что это не мое дело и все такое, – сказала она, – но ты можешь поговорить со мной, знаешь. Это входит в стоимость.

Гарет прикончил бутылку одним большим глотком и поставил на столик. Энджел увидела татуировку на груди Гарета и наклонилась через плечо, чтобы получше рассмотреть.

– А кто такая Аннет? Твоя девушка дома?

Гарет стряхнул ее руки достаточно грубо, чтобы она отступила к кровати.

– Не твое дело. – Он поднял бутылку, забыв, что она пуста, и швырнул на столик с такой силой, что она разбилась. Стекло порезало ему руку. Он сунул кровоточащий край ладони в рот, и Энджел попятилась. Она быстро завернулась в простыню с кровати.

– Мне жаль, папочка. Я ничего такого не имела в виду.

Гарет пристально посмотрел на себя в зеркало. И увидел своего отца. Услышал свою жену. Почувствовал вкус собственной крови. Внезапный поток слез по покрасневшим щекам удивил его не менее, чем ее.

– Ох, папочка. Не плачь. Дай я тебе помогу, – она опять подошла к нему сзади. – Я могу быть Аннет, если ты этого хочешь.

Гарет напрягся и похолодел. Слезы исчезли так же быстро, как и появились. Он снова провел большим пальцем по татуировке.

– Хочешь быть Аннет? – спросил он, поднес разбитое бутылочное горлышко к своей груди и острым краем надрезал кожу над соском и вырезал буквы, нанесенные чернилами на кожу. Кровь потекла по его груди, и Энджел отскочила назад.

– Господи Иисусе. Да ты полный псих, – сказала она, оглядываясь в поисках одежды.

– Значит, ты хочешь быть Аннет? – повторил он, поворачиваясь к ней лицом.

Энджел схватила с пола платье, трусики и туфли и попыталась загородиться ими.

– Подождите, мистер, я ничего такого не имела в виду. Я здесь просто, чтобы хорошо провести время. А теперь я пойду, хорошо? Могу прямо сейчас.

– Ты, Аннет, наглая тварь, которая думает, что умней меня. Думаешь, что можешь говорить и делать, что хочешь. Вставать и уходить, когда захочешь.

– Мне очень жаль, мистер. Это звучит очень ужасно, но… но я не Аннет.

Гарет снял полотенце с серебряного кольца в стене и вытер кровь из свежей раны на груди.

– Да, но хочешь ей быть.

Энджел схватила свою сумочку с тумбочки и бросилась к двери, но, пусть и пьяный в стельку, Гарет был намного быстрее. Он протянул руку и схватил ее за прядь белокурых волос. Она уронила сумочку, и косметика, сигареты и несколько неиспользованных презервативов посыпались на ковер.

– Ой. Пожалуйста, папочка, я не…

– Ничего не имела в виду. Знаю. И я не твой гребаный папочка. – Гарет отволок девушку назад и бросил хрупкое обнаженное тело на кровать. Она брыкалась и размахивала ногами, комкала простыни, пытаясь уклониться от разбитой бутылки, но как только он оседлал ее, она уже не могла шевелиться. Он надавил всем своим весом ей на грудь, так что ей было не вздохнуть, и прижал ее руки.

Энджел закричала. Он отпустил ее волосы и провел рукой, скользкой от его крови, по ее рту. Он наклонился ближе и заговорил. Ее лицо обволокло смрадом виски и пота. Она почувствовала, что ее сейчас вырвет.

– Итак, Аннет, я вот вспоминаю, как ты в последний раз распустила свой язык. Помнишь?

Энджел просто смотрела в ответ широко раскрытыми глазами, не в силах ни ответить, ни дышать ртом.

– Мне тогда пришлось тебя немного поучить. Я ударил тебя вот здесь.

Гарет поднес край разбитой бутылки к носу Энджел.

– Помнишь, Аннет?

Энджел изо всех сил пыталась закопаться головой в подушку и оказаться подальше от бутылки, но Гарет надавил сильнее. Она зажмурилась, почувствовав, как стекло впивается в ее кожу. Она кричала сквозь зажавшую ее рот руку, но никто ее не слышал. Он провел осколком стекла по ее лицу, и кровь полилась на простыни с обеих сторон ее головы, образовав на ткани узоры Роршаха.

Закончив, Гарет слез с нее и бросил бутылку на пол. Он вернулся к зеркалу и уставился на кровь, размазанную по его рукам и груди. Потом открыл кран и держал руки под струей воды, пока она не стала обжигающей.

Энджел опустилась на пол и медленно поползла по ковру к двери.

– О, ну и куда ты теперь пошла? – спросил Гарет, и она замерла. – Больше не хочешь со мной дружить? – Он присел на корточки и смотрел на нее с любопытством, с каким охотник смотрит на раненое животное. – Ты же не можешь уйти, пока тебе не заплатят, – сказал он. – Ты же все-таки шлюха, в конце концов, – он взял двадцатки, оставленные им на тумбочке, скомкал их и сунул в рот Энджел. Она поперхнулась. Он поднял ее, открыл дверь и швырнул израненное тело на перила ограждения. Рядом со стоявшим там Вэлом.

– Какого хрена, Гарет? – спросил тот.

– Убери эту тварь отсюда, – сказал Гарет и закрыл дверь.

Через несколько минут он уже спал.

2

Вэл вышел на террасу с банным полотенцем, мокрой тряпкой и тысячей долларов наличными.

– Эй, слышишь меня?

Энджел съежилась от его голоса, схватив туфли и платье, чтобы прикрыться ими от новой угрозы.

– Не бойся, девочка. Я не буду тебя обижать. Я хочу помочь, ладно? Просто хочу помочь, – он протянул полотенце. Она поколебалась, но, наконец, выпустила туфли, выхватила полотенце из его рук и прикрылась как могла. Левая сторона ее лица горела, и было больно дышать. Ребра казались сломанными.

– Ты… его… друг, – сказала она между короткими, прерывистыми всхлипами.

– Да.

– Он… порезал… мне лицо.

Вэл потянулся, чтобы прикоснуться к ее щеке, но она вздрогнула и отшатнулась.

– Очень больно.

– Да. Вот, приложи. – Он протянул ей мокрую тряпку. – Прижми вот так.

Он взял ее руку в свою и прижал тряпку к ране.

– Как же больно.

– Да.

– Ты можешь помочь? Вызвать полицию, или скорую помощь, или что там?

Вэл осмотрел парковку под ними, затем прикрыл рот ладонями и вздохнул.

– Нет. Я могу помочь, но вызывать никого не буду.

– Тогда можно от тебя позвонить? Или еще откуда-нибудь? Пожалуйста? Я не могу оставаться здесь так. Пожалуйста! Ты сказал, что хочешь помочь.

– Знаю, но ты не можешь