Черный маг - Лейтон Грин

Жрец поднес кубок ко рту и стал пить, его губы окрасились алым. Грей сглотнул, он не мог, просто не мог стоять и смиренно смотреть, как из девушки вытекает жизнь, как ее дух и кровь утоляют нездоровую жажду этих зверей в человеческом обличье. Сектантов было слишком много, и Грей знал, что его шансы выжить близки к нулю, а шансы девушки и того ниже. Он понятия не имел, как вытащить несчастную из катакомб, и вообще мало что понимал кроме того, что этим людям в пещере вот-вот предстоит узнать, каково бывает на войне.

Они считают, что имеют вкус к ненависти? Ладно, тогда посмотрим, насколько далеко он простирается.

Сунув нож в складки мантии, Грей схватил фонари с возвышения у входа и разбил обратной стороной своего факела керамические резервуары для легковоспламеняющегося лампового масла, которое он выплеснул на спины тех, кто стоял рядом с ним. Когда головы сектантов стали поворачиваться к нему, он постарался разбрызгать то, что еще оставалось в резервуарах, по толпе и по проходу к помосту.

Песнопения смолкли, прерванные выражающими недоумение криками, но Грей уже поднес факел к спинам тех, кто стоял перед ним, и тонкие полиэстеровые мантии вспыхнули. В запруженной людьми пещере огонь распространился быстро. Фонари, которые разбил Грей, все еще горели, ведь фитили были пропитаны маслом, и он швырнул их в толпу, как зажигательные бомбы. Встретившись с охваченными огнем мантиями, лампы взорвались, разлетевшись острыми осколками.

Пещеру охватил хаос. Десятки сектантов пытались скинуть горящие мантии. Грей прорвался в центр с ножом в одной руке и факелом в другой, попутно поджигая тех, кто попадался под руку, и вскочил на помост. Стоявший на прежнем месте жрец наблюдал с высоты за происходящим и сообразил, кто устроил расправу. Жрец шагнул ближе к девушке, прижал к ее шее изогнутое лезвие и с маниакальной улыбкой уставился прямо в лицо Грея таким взглядом, от которого кровь застыла в жилах. Глаза несчастной широко раскрылись в ужасе, но прежде, чем Доминик успел хоть что‑то предпринять, жрец чиркнул ножом, и голова жертвы дернулась. Не было никаких сомнений в том, что для девушки все кончено.

Жрец ринулся на Грея с занесенным ножом и горящими глазами, но умер на третьем шаге, не успев понять, что происходит: его тело нарвалось на кинжал Доминика, и внутренности вывалились на помост. Грей схватил труп за волосы, сбросил вниз, потом наклонился к девушке и приподнял ей подбородок. Жертва уже обмякла, взгляд стал безжизненным. Грей в ярости перевернул чашу с кровью и убил первого из шести сектантов, которые карабкались на помост. Он орудовал кинжалом, словно тот был продолжением его неправдоподобно ловких рук, подсекая, делая обманные выпады, нанося удары под самыми невероятными углами – вихрь неистовства и ужаса в человеческом обличье.

Люди внизу замешкались, никому не хотелось встретиться с этим вихрем. Грей в одиночестве возвышался над ними, содрогаясь от ярости, весь в крови.

– Доминик Грей! – донеслось откуда‑то слева, из гущи толпы. По пещере распространялась вонь паленой плоти, клубился жирный дым, а воздух наполняло сюрреалистическое свечение.

– Доминик Грей! – снова прогремел мужчина могучего сложения. В поднятой руке он держал горящий факел. – Тебе не победить нас всех. – Он взмахнул руками и взревел: – Lui brûler!

«Сожгите его», – автоматически перевел Грей.

Повсюду в пещере зажглись факелы, те сектанты, которые не катались по земле в языках пламени, выхватили ножи. В строю до сих пор оставались десятки, если не сотни сатанистов, и все они ринулись к помосту, размахивая факелами и ножами.

Грей уже пришел в движение, понимая, что ему не миновать смерти, если он в ближайшие несколько мгновений не уберется с помоста. Схватив первый из четырех светильников, он проложил через толпу огненную дорожку, а следом разбил остальные три и выплеснул из них масло. Грей намеревался расчистить себе путь к выходу напротив тоннеля, по которому он проник в пещеру.

У большинства сатанистов до сих пор не хватило ума избавиться от мантий, поэтому, когда Грей провел факелом по первому ряду, а потом бросил в огонь остатки фонарей, вспыхнула, казалось, вся пещера. Горели мантии, шипели факелы, поистине адское свечение наполняло катакомбы. Грей спрыгнул с помоста и стал пробиваться через паникующую толпу, по дороге поджигая всё новые пропитанные маслом мантии. Он убивал тех немногих, кто осмеливался на него нападать, но знал: едва сектанты очухаются, ему несдобровать, слишком уж велик численный перевес.

Он едва успел добежать до тоннеля, чувствуя, как сзади напирают. С поднятым факелом Доминик бросился в темный проход, надеясь, что выбрал верный путь. По тоннелю, который привел его в пещеру, пришли немногие, из чего можно было сделать вывод, что это своего рода черный ход. Но как знать, чем закончится коридор: запертыми воротами, непроходимым лабиринтом, чем‑то похуже? Опасения оправдались, когда Грей оказался на перекрестке, где сходились два идентичных тоннеля. Он запыхался от бега, а преследователи буквально наступали на пятки. Доминик стиснул зубы и свернул вправо, понадеявшись на удачу. Надежд прибавилось, когда он добрался до нового перекрестка и заметил, что в одном из рукавов очередного тоннеля не видно вмурованных в стены костей. Однако на следующем перекрестке надежды улетучились: все три новых ответвления были усеяны проклятыми костями, осколки которых устилали пол и торчали из стен.

Значит, Грей углублялся в катакомбы.

Если придется, он найдет узкий тоннель, засядет там и положит сколько преследователей, сколько сможет. Он слышал совсем близко их крики и знал, что рано или поздно свернет не туда, или заложит петлю, вернувшись назад, или его обойдут по другому тоннелю и преградят ему путь.

Удача отвернулась от него даже раньше, чем он ожидал. Грей пронесся через следующую развилку, выбрав один из пяти тоннелей, и футов через тридцать увидел впереди подпрыгивающие факелы. Его заметили, раздался крик, и сатанисты ринулись вперед. Доминик бросился обратно к развилке, свернул в другой тоннель, но и там впереди стояли люди. На этот раз Грей решил сделать попытку прорваться и оказался лицом к лицу с четырьмя врагами. В довольно широком коридоре они могли нападать по двое, и Грей бросил факел, чтобы освободить вторую руку.

Первого он убил так быстро, что тот не успел и глазом моргнуть. И, используя обмякшее мертвое тело как щит, Грей стал биться на ножах со вторым нападавшим. Вперед шагнул третий, Доминик нырнул вниз, перерезал ему ахиллесово сухожилие и ударил ножом