Огоньки на воде - Тесса Морис-Судзуки

задней комнате книжного магазина «Лотос»? Неужели дело в том, что товарищ Хасуда любит играть в шпионов? Или, согласись она присоединиться к ним, они тут же отвезли бы ее в близлежащие горы, откуда планировали начать свою революцию? Она внутренне посмеялась над тем, что никто из них даже не догадался о самой насущной задаче, мешавшей ей вступить в их партизанский отряд. Витают в облаках, подумала она. Так высоко – не видят, что творится у них под самым носом.

Так или иначе, она успеет на поезд до Токио в четыре пятнадцать, если вернется на станцию сейчас. Но она повернула в другую сторону, дальше в лес. Каменные ворота и кованые железные ограды обозначали въезды в большие частные поместья, почти не видные за деревьями. Этой дорогой раньше она никогда не ходила, но адрес знала наизусть. Дом, который она искала, не был окружен стенами или оградами, а имел относительно скромный, открытый вход, вопреки великолепию самого поместья. Подъездная дорога вела через лесной массив к лужайке и мощеному двору, а за ним – большой оштукатуренный дом с темными деревянными балками крест-накрест. В центре двора журчал фонтан, сбоку был припаркован дорогой автомобиль.

Когда Вида уехала в Китай, Фумико была маленькой, застенчивой и ласковой пятнадцатилетней девочкой. В первых письмах младшая сестра Виды рассказывала о том, как влюбилась в старшего брата одноклассницы, как переживала смерть любимого попугая Чико. Но со временем, особенно после брака с Кавано Акио, перспективным молодым управляющим в банке их отца, письма Фумико становились все более отстраненными и формальными. Последние из них – бесконечные комментарии о погоде, семейных сплетнях, званых обедах и игре в теннис с людьми, о которых Вида никогда не слышала. По крайней мере, Фумико продолжала писать. Находясь в Китае, брату Вида написала только один раз, а матери – два. Ответа она не получила, а отец был отрезанным ломтем с самого начала. Покупать ради него почтовую марку Вида не считала нужным.

Она медленно подошла к парадной двери большого дома и позвонила. В глубине дома звякнул колокольчик. После долгой паузы дверь открыла горничная в форменном платье.

– Да? – спросила горничная, с недоверием глядя на Виду – поношенное платье, шаль, сандалии.

– Я бы хотела поговорить с госпожой Кавано, – сказала Вида.

– У вас назначена встреча?

– Нет, но она знает, кто я. Можете передать ей это?

Вида достала из гобеленовой сумки свою карточку и написала на обороте: «Фумико. Это я, Касуми. Мне нужно кое о чем с тобой поговорить. Пожалуйста».

Она протянула карточку служанке, та ушла, и ее не было довольно долго. Вернувшись, она сказала:

– Идемте за мной, пожалуйста, – но повела Виду не в дом, а вокруг, через двор и лужайку, к маленькому чайному домику в тени леса. На террасе перед ним стояли два бамбуковых стула и деревянный стол.

– Садитесь, – предложила служанка. – Что-нибудь выпьете?

– Да. Что-нибудь холодное, пожалуйста, – сказала Вида. Она чувствовала себя нищенкой, которой выносят поесть, но в хозяйский дом не пускают. Ожидая возвращения служанки или появления сестры, Вида наблюдала за парой серых белочек, они соскочили с ветвей и стали кругами гоняться друг за другом в тени дерева. Вспомнилось, как они с Фумико воровали орехи с обеденного стола в их доме в Каруидзаве и приманивали белок, чтобы покормить их с рук. Им это никогда не удавалось.

Интересно, как выглядит Фумико сейчас? Наверное, раздобрела. Стала эдакой матроной. Носит льняные костюмы и туфли на квадратном каблуке. Вида поглядывала в сторону дома, ожидая увидеть сестру, спешащую к ней через лужайку, но в конце концов появилась горничная. На серебряном подносе она принесла стакан холодного пшеничного чая, кусочек бисквита и конверт.

– Боюсь, мадам сейчас занята, – сказала горничная. – Просила передать вам это.

На внешней стороне конверта ничего не было написано. Внутри, на дорогом листе кремовой бумаги, она прочитала:

Касуми. Прости меня. Я хочу встретиться с тобой, но Акио сейчас дома, если узнает, что ты здесь, он меня просто убьет. Тебе нужна помощь? Тогда, пожалуйста, напиши. Можем встретиться в Токио или Каруидзаве, когда Акио будет в отъезде. Береги себя. Фумико.

Вида медленно прочитала письмо, один раз, потом второй, потягивая холодный чай и закусывая кусочком бисквита. После обеда прошло много времени, оказалось, что она голодна. Наконец, снова появилась горничная и спросила, довольно робко, будто навещала больного, стоит ли попросить шофера отвезти Виду в город. Вида уже собиралась ответить надменным отказом, но вспомнила, как после долгой ходьбы ноют ноги, и ответила, как подобает гранд-даме:

– Это будет очень любезно с вашей стороны.

Мягкие сиденья в машине пахли старой кожей и сигарами. Вида смотрела, как мимо несутся леса Каруидзавы, и думала, увидит ли она их снова.

На поезд в четыре пятнадцать она успела. Ее верный Тенечек сидел на скамейке у кассы и терпеливо ждал, когда она вернется. Наверное, все это время так и сидел, подумала Вида. Она не смогла сдержать улыбку, глядя на молодого человека, но он зарылся носом в книгу в мягкой обложке, глаз не поднял и ее улыбку не увидел.

Глава 12

В день, когда Фергюс должен был вернуться с Окинавы, Элли решила приготовить на обед его любимый французский луковый суп и поехала на трамвае в центр города, чтобы купить все нужное. За два года – почти три – со дня их свадьбы она научилась готовить луковый суп так, что Фергюс всегда чмокал губами после первой ложки и с восторгом заявлял на своем лучшем школьном французском: «Formidable!» Лук, разумеется, можно было найти где угодно, но хлеб с корочкой и сыр, который легко натирать на терке, встречались не везде. За этим ей пришлось зайти в дорогой магазин «Мейди-я». Жара становилась все более невыносимой. Поднимаясь на холм по дороге домой с покупками, Элли даже остановилась на углу, чтобы перевести дух.

Тут она с удивлением заметила, что у входной двери их дома стоит мужчина. Не Фергюс. Выше ростом, да и Фергюс в любом случае не вернется домой до вечера. Только подойдя ближе, она различила чуть покатые плечи, бежевый льняной костюм и волосы цвета соломы.

– Тед! – воскликнула она. – Не ожидала тебя здесь увидеть. Но Фергюса еще нет. Появится через несколько часов.

– Элли, вообще-то я пришел повидаться с тобой, – ответил Тед Корниш как-то застенчиво. Его лицо блестело от пота, который оставил темные пятна на рубашке и под мышками пиджака. – Давай помогу, – добавил он, делая шаг вперед, чтобы взять у Элли ее пакеты. – Тяжелые! Решила заклать