Забыть о девочках - Жаклин Баблиц

пять дней после этого убийства с последующим самоубийством всплыли новые подробности, как этот человек терроризировал собственную семью, в том числе о том, как многочисленные воззвания его жены о помощи оставляли без внимания все – начиная от родственников и заканчивая полицейскими. Похоже, в Мельбурне не редкость подобные чудовищные происшествия. Рут читает бесчисленные статьи об исследованиях эпидемии семейного насилия не только в этом городе, но и по всей стране. Статистика ужасающая: каждую неделю в Австралии как минимум одну женщину убивает сексуальный партнер.

Рут уже знает, каким опасным для женщины может быть собственный дом, но за двадцать с лишним часов в Мельбурне эта суровая реальность начинает тревожить ее сильнее обычного. Мысль о том, что ни в доме, ни за его стенами ты не в безопасности.

Невероятно, но несколько человек уже успели ополчиться на мать убитых девочек.

«Вот что происходит, если не давать детям общаться с отцом», – пишет кто-то под одной из последних сводок новостей о преступлениях. И с этим искаженным видением причинно-следственной связи, похоже, согласно слишком много людей.

«Очень мило! Перекладываешь вину на жертву, кусок дерьма? – все-таки возразил на этот выпад один из комментаторов. – Во всем, что сделал Брант, виноват только он сам, больше никто!»

Если Рут разделяет эту точку зрения – а она ее разделяет, – то какую цель она преследовала в Марама-Ривер? Откуда у нее столь острая потребность понять взаимоотношения между Энни Уитакер и Итаном Освальдом? При мысли, что она в той или иной степени невольно оправдывает Освальда, ее неумолимо охватывает стыд. Еще труднее мириться с тем, что, понимая это, она все равно продолжит разбираться с Розой. Интересно, как это характеризует ее собственные представления о добре и зле? По-видимому, сейчас она и сама полна противоречий.

Лишенная душевного равновесия и перебравшая с кофе, Рут прогуливается по городскому ботаническому саду, когда небо над Мельбурном, прояснившееся за последний час, вновь начинает темнеть. Она усаживается на скамью напротив небольшого декоративного фонтана. Закрыв глаза, под мерное журчание воды Рут представляет, будто просеивает сквозь пальцы все свои противоборствующие мысли, чтобы выбрать, каких можно придерживаться.

Внезапно в голову приходит нечто простое и очевидное, столь же реальное, как упавшая на ладонь дождевая капля: если слишком долго думать, покажется исполнимой любая мысль. Даже самая отвратительная.

Она достает из кармана телефон и пытается отвлечься.

«Я в твоем городе».

У Гейба в Нью-Йорке полночь, так что Рут не ждет ответа, но, едва убирает телефон, он тренькает.

«Привет».

Минута красноречивых точек. Тех самых, что подразумевают слова, которые кто-то набирает, стирает, затем набирает вновь. Или готовящееся эссе. Рут ждет, что же появится на экране, а капли дождя падают на ее голову и плечи.

Это оказалось эссе. Извинения, выраженные самоуничижительными фразами. Сидя на скамье под дождем, Рут узнала, что Гейб чувствует себя полным идиотом – напился в «Суини» до того, что оставил на стойке блокнот. Просто он нервничал. Хотел произвести на нее хорошее впечатление. И точно не рисунком.

А Гейб забавный. Четко формулирует мысли. Интересный. И умеет просить прощение.

Прощение Рут выразила вопросом:

«Ты рисуешь всех женщин, которые тебе встречаются?»

В Мельбурне ранний вечер. Она в очередном гостиничном номере, сидит на огромной кровати, скрестив ноги, вокруг нее пустые бутылки из мини-бара. Она болтает с Гейбом так же запросто, как в тот вечер в «Суини». Им не потребовалось много времени, чтобы от обмена текстовыми сообщениями перейти к телефонному разговору, а потом и к видеозвонку. Это была идея Гейба. Если Рут не против взглянуть на то, как он выглядит по утрам, пошутил он. Прежде чем подключиться, она быстро поправила макияж в маленькой, красиво освещенной ванной, и надела висевший в шкафу махровый халат. Не хотелось выглядеть так, будто она слишком старалась прихорошиться.

Гейб очень смутился, когда Рут спросила, зачем ему понадобилось ее рисовать. Выяснилось, что Гейб, хотя и изучает договорное право, страстно увлекается графическими романами с тех самых пор, как в детстве прочитал «Мауса» Арта Шпигельмана. Всю жизнь, сколько себя помнит, он ведет визуальный дневник – отражает свои переживания в иллюстрациях, но редко кому-то их показывает. Если что-то привлекает его внимание, он старается как можно незаметнее для окружающих запечатлеть это в карандаше.

«Официальный термин, которым я хотел бы именовать себя, – „графический мемуарист“, – поведал он. – Но пожалуй, это слишком емкое понятие для моих способностей. Я всего лишь фиксирую то, что вижу в этом городе, чтобы не забыть».

Когда Рут попросила показать другие рисунки, Гейб без особого энтузиазма отправил ей то, над чем работал на прошлой неделе, – несколько скетчей с изображением ньюйоркцев, в течение дня занимавших одно и то же место в метро.

А потом спросил о подкасте. Оуэн явно доложил ему о причинах ее поездки, хотя, кажется, сильно преувеличил ее профессионализм. Если верить ему, премия Пибоди практически у нее в кармане.

– Все только начинается, – утверждает она в ответ на вопрос, как продвигаются дела.

Малюсенькая часть ее души – та самая, на которую действует содержимое мини-бара, – так и рвется сказать, что это авантюра. Нет, только не «авантюра» – прозвучит ужасно. Лучше «замануха». «Ловкий трюк». Сейчас Гейб отошел от экрана, заваривает кофе, и можно признаться во всем, глядя на его бруклинскую квартиру, а не прямо ему в глаза – так будет проще. Она хотя бы не увидит разочарования на его лице.

Но время упущено – Гейб вновь появляется на экране с чашкой в руке. Рут решает не омрачать этот прекрасный момент своей жизни.

– Доберусь до Осло, там будет видно, – говорит она и принимается откручивать зубами крышку на бутылочке текилы, стараясь не сильно морщиться от боли.

– А что за женщина, которую ты пытаешься разыскать? – спрашивает Гейб, подавляя зевок. – Она ведь даже не в курсе, что ты к ней едешь?

– Не совсем в курсе.

Вообще не в курсе.

Поначалу Рут казалось, все это – внезапная поездка в Новую Зеландию для знакомства с Розой, спонтанная покупка билета в Норвегию вместо возвращения домой – придает масштаб ее действиям. А сейчас задается вопросом, не выглядит ли она немного чокнутой. Так гоняться за человеком, не будучи уверенной в том, что именно он ей нужен. Да и вообще, с какой целью она хочет поймать Хелен?

К счастью, Гейб выглядит не встревоженным, а лишь слегка сбитым с толку – так же, как когда она сообщила ему об Осло.

– Итак, она бывшая жена серийного убийцы, который скрывается уже много лет, – медленно