Убить Голиафа - Марина Валерьевна Герасимова

Виктор, слегка улыбнувшись, хмыкнул, но ничего не сказал. Иван вернулся в своё кресло, сделал глоток и произнёс:

– Однажды Олег сказал, что России предстоит победить превосходящего её по силе врага, точно попав в цель, как это сделал Давид, сразив Голиафа камнем в глаз.

– Тогда понятно, – сказал я, продолжая рассматривать фреску.

– Ничего тебе не понятно, – услышал я голос Виктора. – Разве ты знаешь, кто такой Голиаф в нашей жизни?

– Не знаю, – согласился я, – вряд ли Штаты.

– Ты прав, не Штаты. И у них, и у нас есть общий враг, огромный и сильный, как Голиаф, и одноглазый, как он.

Иван рассмеялся:

– Это ты о долларе что ли? Всевидящее око в качестве единственного глаза? Сила же зелёненьких и огромная территория, на которой они эту силу имеют, – чем не Голиаф?

Виктор тоже улыбнулся:

– Возможно и такое толкование. Но есть и другое. Голиаф – это глупость человеческая. СССР внёс свою лепту, достигнув стопроцентного уровня грамотности, показал, что это возможно. Образованность, конечно, это ещё не свобода от глупости, но всё-таки уже не её торжество. Сейчас происходит откат по всему миру, дураками легче управлять, да и зачем тратить столько денег на образование, когда они нужны теневикам.

– Кому? – переспросил я.

– Ах, да. Мы ещё с тобой на эту тему не говорили. А пора уже рассказать тебе о самой главной тенденции развития человечества в наши дни. Ты думаешь, в мире правят правительства?

– Не думаю.

Иван поперхнулся только что отпитым глотком вина. И на лице Виктора я впервые увидел явную эмоцию. Это было удивление.

– Почему? – только и спросил он.

– За этот месяц я прочитал много аналитики, в том числе, и познакомился с цифрами мировой экономики. Изучил международные новости, политические тенденции внутри страны и за рубежом. И пришёл к выводу, что мир давно управляем извне. Правительства действуют абсолютно нелогично, как правило, во вред себе самим и своим странам, но их действия обретают смысл только, если их поставить в ряд с действиями правительств других стран, и если проанализировать все причинно-следственные связи. Тогда становится очевиден вектор развития событий и всплывает сценарий, в котором правительства – актёры, исполняющие свои роли. Да и денежные реки практически из всех стран текут куда-то. Уже совсем обмелели.

– И как ты думаешь, кто за этим стоит? – спросил Иван, для которого ответ был очевиден, но он хотел услышать его от меня.

– Организация, надправительство, мировое правительство. Наверное, так, – ответил я, понимая, что нет особой разницы, как назвать существующее явление.

– Да, эта гидра существует, и уже давно, – рассматривая вино в стакане, Иван произнёс медленно каждое слово.

– Это и есть теневики? – спросил я Виктора.

– Не всё так однозначно, – сказал он. – Как только мир понял, что им управляют (не один же ты такой умный), он стал искать варианты противодействия. В результате на сегодняшний день мы имеем не одно мировое правительство, которое пытается управлять всем и вся, а, как минимум, два, а то и три. Это теневые, неявные правительства, а точнее, надправительственные организации, задача которых воспрепятствовать захвату власти одним лицом, или одним правительством. Иными словами, помешать Антихристу прийти в мир.

– Ты веришь в Антихриста? – я не столько удивился, сколько просто захотелось услышать ответ.

– Антихрист – такая же аллегория, как и Давид с Голиафом на стене. Он – олицетворение жестокости, жадности, агрессивности, неестественности, нелюбви в людях.

– Кто знает, кто знает? – перебил Виктора Иван. – Может оказаться, что и вполне реальная личность. Или даже не человеческая личность.

– Ты серьёзно? – Виктор с интересом и улыбкой посмотрел на Ивана.

– Почему бы и нет? Тарелки-то летают. О захвате земли инопланетянами говорится уже давно. Может быть, и ты уже давно не человек, а инопланетянин. Во всяком случае, на белого и пушистого ты точно не похож, несмотря на седину. Да и я, возможно, инопланетянин. Как-то тесновато мне в человеческом теле.

Иван говорил с лукавой полуулыбкой на лице и таким тоном, что было ясно, он шутит. Виктор рассмеялся. Мне же смешно не было.

– У инопланетян должна быть другая логика, – вмешался я, – здесь же логика вполне понятная, то есть наша – земная. Методы управления известны с незапамятных времён: Разделяй и властвуй! Хлеба и зрелищ! Рабам – кнут, господам – пряник, если вышли из повиновения – тоже кнут! И цель ясна: подчинение и обслуживание. Так что господин должен быть подобен нам.

– А может быть, это мы уже стали подобны ему? – опять медленно произнося слова и продолжая рассматривать стакан, произнёс Иван, – потому и воспринимаем его логику, как свою.

– Может быть, – не стал спорить я, – в таком случае мы с ним уже давно знакомы и достаточно долгое время находимся под одним небом.

– Ладно, хватит, – решил остановить разговор Виктор, – а то ещё немного, и мы от инопланетян перейдём к Инферно, Дьяволу, Богу. Нам только богословских бесед здесь не хватает.

– На самом деле не хватает, – не унимался Иван, – ведь Голиаф на фреске – это может быть и есть Инферно в каждом из нас, Инферно, проявленное в нашем мире, стремящееся поработить и подчинить себе удивительное Божье создание – человека?

– Ты, брат, там в Швейцарии совсем чокнулся. Я понимаю, если бы где-нибудь в монастыре месяцок прожил и тебе там мозги совсем запудрили, – Виктор произнёс достаточно грубое слово, – но ты же в самой цивилизованной стране живёшь?! К тому же банкир – самая рациональная профессия на земле.

– Ошибаешься, – возразил Иван, – страна-то может быть и цивилизованная, и во многом с очень правильной организацией жизни, но банки, деньги, мой друг! Они не дают забыть об Инферно. То, как эта система работает, что она делает с людьми, – есть в этом что-то нечеловеческое, дьявольское.

– Ну, ты философ!

– А я думаю, – решил я прервать их то ли спор, то ли перепалку, то ли разговор на щекотливую тему, которая не нравится Виктору, – я считаю, что Голиаф – это узость восприятия и однобокость мышления (в сторону силы) современного человека. И если России что и предстоит победить в первую очередь, так это этого врага – неумение пользоваться своим умом при неуёмной физической силе. Я обратил внимание, вот Андрей – выдающийся ум, блестящее образование, а что у него в личной жизни? Молоденькие восемнадцатилетки сменяют друг друга. Он мне сам рассказывал. Красиво, стильно, а души нет. Причём, он даже не понимает, что делится со мной тем, что у