Так завершается карьера сыщика в XIX веке - Михаил Леккор

я на вас по-прежнему недоволен, то князь Долгорукий, наоборот, оказался подчеркнуто вежлив и доброжелателен. Он даже шутливо попенял, что государь-император так торопился к ним, что даже сократил их доклад. А ведь речь шла о возможной войне с Англией. А, по сути, и с Европой, поскольку эта страна с Россией никогда одна не воевала.

— Во как! — обменялись взглядами жандармы, — а они-то думают, что монарх их не очень-то ждет. Еще как ждет! И не пожалеет!

— Нуте-с, господа, я жду! — сказал Николай нетерпеливо при их появлении и почти потребовал: — я, надеюсь, ваше дело действительно сложное и срочное, а то вы мне весь рабочий день угробили! А мы тут почти к войне готовимся!

— Так точно, ваше императорское величество! — отрапортовал Константин Николаевич, — сейчас мы вам все расскажем! Это настоящая бомба!

Вообще-то, поначалу предполагалось, что будет докладывать сам шеф жандармов. Это и по должностному положению и по личному состоянию. Великий князь полагал, что ему расти уже некуда и незачем рваться. И так именно для него император создал высокий партикулярный чин 1-го класса!

Но потом, по мере роста напряженности, Бенкендорф стал нервничать и сам решил, что чего-нибудь напутает и откровенно наврет. Ведь именно великий князь автор этой пертурбации. Вот пусть он и расскажет в присутствии шефа жандармов, чтобы его императорское величества не думало, что его товарищ шефа жандарма роет под своего начальника.

И великий князь хладнокровно доложил августейшему повелителю:

— Ваше императорское величество, это дело непосредственно развивалось перед вами и, собственно, вам и пришлось его начинать. Поначалу, это было, как дело о краже бриллиантов вашей любимой дочери и моей не менее любимой жены Марии Николаевны. Это когда вор в законе, ныне покойный Андриан Два Пальца, запугав ее горничную Анюту, выкрал драгоценности у великой княгине. Сейчас же трудно сказать, была ли это инициатива уголовника, или сами дипломаты увлеклись, но главная-то цель была другая — ваши бумаги!

Николай практически оторопел. Все текущие дела, до этого казавшиеся очень важными, были отодвинуты. Он нетерпеливо посмотрел на Константина Николаевича, мол, рассказывай дальше.

Попаданец пожал плечами. Разумеется, он может! Продолжил:

— Бриллианты мы все же нашли, но главного грабителя и инициатора Вильяма Алертона арестовывать не стали. И эти наглые англичане, увидев, как легко им все сходит с рук. Продолжили воровать, уже обратив внимания на вашу священную регалию — скипетр. Причем, о бумагах они не забыли, да им и не дал Лондон. А частые запросы о платине, которой английские денди действительно были заинтересованы, видимо, маскировали их корыстные дела.

Итак об императорской регалии. Опустив ряд ступеней (чтобы не показывать присутствующих здесь господ дураками), сразу перейдем ко второму этапу, когда стало очевидно, чтоэто дело оказалось лишь частью большого так называемого платинового дела. Какое здесь было прикрытие, а какое основное, я, честно, говоря, уже не скажу.

— Гхм! — гулко крякнул император, то ли возражая, то ли просто прочищая свое горло.

Константин Николаевич на это не стал акцентировать, лишь отметил, что это уже в прошлом, поскольку сегодня стало ясно — оба они — какое во-первых, какое во-вторых не известно — оказались прикрытием. Было ли это придумано заранее, либо стало экспромтом даже для самих господ англичан, в любом случае — на сегодняшний день они придумали сильнейшую провокацию.

Сущность его в следующем. Дипломаты решили положить вам в сейф подложный план деятельности его императорского величество Николая I не только на предыдущие десятилетия, но и для следующих императоров. А потом уже другими руками утащить псевдоплан в посольство, вывести его из России и представить мировой публике.

— Вы думаете? — скептически протянул монарх. Как-то ему не верилось, чо в современном цивилизованном мире правящие короли и императоры на это клюнут.

Однако Константин Николаевич имел серьезные доказательства.

Такие провокации ужебыли. Например, своего рода фальшивое завещание вашего предка Петра Великого. Он ведь до сего дня в Европе считается действительным документом, хотя по-настоящему в него не верили и не верят ни в России, ни в мире. Но кому надо, те в него охотно веруют.

Вот и документ вашего императорского величества, завещание это или план, воспримут на только на ура! Сначала так называемая демократическая пресса, потом в официальных кругах, за ними, разумеется, спохватятся российские преступники типа Герцена и Огарева. Русофобские тенденции в мире всегда очень сильные.

Николай задумался. Ему очень не хотелось верить, что европейские цивилизованные монархи окажутся в одних рядах с российскими инсургентами, но, пожалуй, тут ужепоздно верить или не верить. Это уже существует, как современная реальность в виде дурно пахнущего политического трупа. Наши дипломатические агенты отмечают, что в многих странах Европы российские революционеры, эти смутьяны XIX века, активно сотрудничают с официальными кругами. При том форма взаимодействия разная, в зависимости от политического правления и могущества сил инсургентов. М-да. Но идут в общем антироссийском круге.

Николай уже хмуро посмотрел на своего зятя. Политики ея императорского величества королевы Великобритании действуют особенно активно, под болтовню об английской демократии и о священном Билле о правах. Виктория пытается урвать побольше во всем мире. Похоже, Россия, как и Индия и Китай, становится главным объектом грабежа и рвачества. И все же…

— Константин Николаевич, обвинения у тебя серьезные. А какие у вас, господа, есть доказательства? Свидетельства официальных лиц, подлинные документы? Видимо, война на носу.

— Пока маловато, — честно сказал великий князь, — мы полагаем пока только на свидетельства английского дипломата Джерома Стюарт четвертого графа Ньюкаслского. Больше, к сожалению, ничего нет.

— Ну-у, — потянул император, но, похоже, скорее, для повышения активности жандармов, а не для оценки действительности.

— Ваше императорское величество, — понял его великий князь Константин Николаевич, — документы мы, конечно же, найдем. Хотя бы тот экземпляр, что англичане постараются засунуть в ваш сейф. И не предлагаем немедля начать войну. Акт это грандиозный и тут только ваше величество может решить. И с бриллиантами со скипетра разберемся.

Мы же, собственно, пришли замолвить словечко только об этом документе, который уже засунут в сейф в кабинете, и еще о вашем теперешнем слуге. Ближайшие дни будут весьма тревожными, необходимо быть осторожнее.

— Что слуге? Федор неплохой человек, — насторожился Николай, — у меня к нему нет никаких претензий. Скромен, трудолюбив, не ворует. В бумаги мои нос не сует.

— У нас к нему тоже нет особых претензий. С другой стороны, кто мог распространять закрытую информацию о