Отдайте ее мне! - Ольга Авдеенко

заговорила ли в предке Саттерфилда совесть, или его вычислили как предателя, или же случилось что-то еще, но вознаграждение не было ему передано. Тем не менее банкир всерьез возомнил, что шкатулка с ее содержимым должна по праву принадлежать ему. Эта идея захватила его. Он занялся поисками: упорно рылся во всевозможных архивах, проследил историю рода де Вальдес вплоть до наших дней, задействовал все свои связи, даже предпринял путешествие в Испанию…

— Похоже, Саттерфилд был прямо-таки одержим своей идеей, — заметил сэр Уильям.

— Так и есть, сэр. Наконец ему удалось установить, что в настоящее время шкатулка находится у последнего из ныне живущих потомков рода де Вальдес — Рамоны, в замужестве — Рамоны Дэвис. Саттерфилд навел справки и, к своему ликованию, выяснил, что женщина живет в Лондоне! Он также узнал, что иногда она делает переводы для книжного издательства «Джордж Раутледж и сыновья». Изначально у него не было мысли о насилии: он считал, что может предъявить свои права на шкатулку на основании имеющихся у него документов. Банкир стал искать способ сблизиться с миссис Дэвис и для этой цели использовал испанского посла. Он завязал с ним знакомство и взял на себя финансирование печати его книги — в том самом издательстве, с которым сотрудничала женщина. Как и рассчитывал банкир, перевод книги поручили Рамоне Дэвис — таким образом, повод для визита был найден. И вот на этом этапе в игру вступила «Розовая девушка», а ваше расследование, сэр, помогло установить ее роль.

Пожилой джентльмен издал удивленное восклицание, а инспектор продолжал:

— Саттерфилд нанес миссис Дэвис неожиданный визит и принес в качестве подарка «Розовую девушку». Гордая женщина сочла притязания банкира смехотворными и выставила его вон. Она не хотела оставлять у себя подаренную статуэтку и попросила своего возлюбленного, Брайана Шермана, от нее избавиться. Тот отнес «Розовую девушку» в антикварную лавку Мелвину Симсу, где вы, сэр, впоследствии ее и купили. Так что благодаря вам полиция получила косвенное доказательство того, что Саттерфилд побывал у миссис Дэвис.

Сэр Уильям жестом отмел благодарность и спросил:

— Как же повел себя Саттерфилд, получив отказ?

— Он пришел в бешенство. И решил: если шкатулку не желают отдавать добровольно, значит, ее нужно отнять. Для выполнения этой задачи им был нанят давно известный полиции преступник — Билл Робсон.

При упоминании этого имени Патрисия поежилась, а ее дядя поинтересовался:

— Как эти двое могли сговориться?

— Это произошло случайно на следующий день после визита Саттерфилда к переводчице. Незадолго до этого Робсон вышел из тюрьмы и нуждался в деньгах. Наблюдая за домом Саттерфилда, он видел, как ушли слуги и отъехала господская карета. Решив, что дом пуст, Робсон взломал замок и проник внутрь. Однако там его поджидал хозяин с револьвером в руке. В этот острый момент на пороге появился патрульный констебль. Банкир не выдал Робсона, но за это потребовал от него услугу: добыть некую шкатулку, причем любым способом. Все остальные ценности из квартиры миссис Дэвис Робсону было предложено взять себе. Тот согласился — собственно, под дулом револьвера ему ничего другого не оставалось. Отправляя к непокорной испанке матерого преступника, Саттерфилд прекрасно понимал, что делает. В тот роковой вечер Рамона Дэвис ждала Брайана Шермана, однако по ошибке впустила убийцу. Смелая женщина отчаянно боролась за свою жизнь — и погибла, не выдав тайник. Робсон забрал из ее квартиры все ценности, какие смог унести. При этом он расколотил все керамические безделушки — так велел ему банкир.

— «Розовая девушка» уникальна, и Саттерфилд хотел перестраховаться, — понимающе кивнул пожилой джентльмен.

— Вскоре после ухода убийцы появился Брайан Шерман. Он вытащил из тайника шкатулку и спрятал у себя в мастерской. Тем временем Саттерфилд с нетерпением ждал Робсона. Они тайно встретились на следующий день, и Робсон заявил: шкатулки у него нет; ему пришлось пойти на убийство, а поскольку на такое он не соглашался, то теперь он больше ничего не должен. Тем не менее Саттерфилд угрозами заставил Робсона заняться поисками шкатулки.

— Какими угрозами? — спросила девушка.

— Робсон предложил держать связь через свою сестру — она управляет ночлежкой в Лаймхаусе[32]. Однако он не знал, что дом, в котором находится ночлежка, принадлежит Саттерфилду. Банкир пригрозил выгнать сестру Робсона на улицу.

— А разве Робсон не мог сам пригрозить Саттерфилду, что выдаст его полиции? — удивилась Патрисия.

— Слово грабителя и убийцы мало что значило бы против слова уважаемого банкира и мецената, — возразил сэр Уильям. — Присяжные не поверили бы Робсону.

— Именно так, сэр, — согласился инспектор. — Эта причина мешала нам подступиться к Саттерфилду даже после того, как Робсон признался, что его нанял именно он.

— Простите, инспектор, кажется, мы не даем вам последовательно излагать события, — сказал пожилой джентльмен. — Прошу вас, продолжайте.

— Саттерфилд не доверял Робсону и подозревал, что тот утаил шкатулку и захочет продать ее скупщикам краденого. Банкир решил его опередить и сам обратился к одному из таких — антиквару Мелвину Симсу. Придумал предлог — якобы хочет сделать жене дорогой подарок — и попросил сообщить, если появится что-то подходящее. И очень скоро что-то подходящее появилось: Брайан Шерман принес антиквару рисунок испанской шкатулки. Предвкушая выгодную сделку, тот поспешил к Саттерфилду. Тот, конечно, сразу узнал свою заветную мечту, но не подал виду — наоборот, отказался ее покупать, якобы из-за ее сомнительного происхождения. Однако поинтересовался личностью продавца. Имени художника Симс не знал, зато дал его примерный адрес, а также описание внешности — почти такое же точное, как в свое время вы, мисс Кроуфорд. Саттерфилд сразу догадался, о ком идет речь: ведь он прекрасно знал Шермана и бывал у него в мастерской. В нетерпении он не стал дожидаться Робсона и решил взяться за дело сам. Помните, мисс Кроуфорд, вы написали мне, что Саттерфилд исключил работы Шермана из аукциона?

— Конечно, — кивнула девушка. — Я тогда еще попыталась переубедить Саттерфилда…

— Оказалось, в этом был расчет: он ожидал, что художник немедленно примчится к нему и станет умолять отменить это решение, и тогда можно будет обвинить его в краже и взамен на молчание потребовать шкатулку. Возможно, Шерман так бы и поступил, если бы в тот самый день мы не задержали его, когда он попытался заложить в ломбарде перстень Рамоны Дэвис. Не дождавшись художника, банкир отправился к нему сам, причем прихватил с собой револьвер.

Сэр Уильям покачал головой:

— Бог мой! Неужели он планировал вооруженный грабеж?

— Да. Правда, его план не был осуществлен: хотя к этому моменту мы уже отпустили Шермана, дома его не оказалось. Тем временем Робсон