Ромштекс с кровью - Константин Штепенко

Тот промолчал, и некоторое время пристально рассматривал Дениса прищуренными выцветшими глазами.

– Прокопенко говорил, у тебя ко мне дело? Только вот не знаю, чем уж я смогу тебе помочь? – Наконец нарушил он молчание.

– Так я же еще и не попросил ничего! – Парировал Денис, ухмыляясь c хитрецой.

– Просто у нас не любят любознательных. Если ты приехал сюда и чего-то не знаешь, то может быть так и надо? Время неспокойное…

– Ваша правда, да только я не с Луны упал, три года в особой роте спецназа. Приходилось заниматься тонкими косметическими операциями в этих краях, точечной зачисткой.

– Оно конечно, опыт – вещь полезная, да только многим ли ты рассказывал о той своей жизни?

– Да никому не рассказывал! Чужой не поймет, а свой и сам навидался.

– Вот и я о том же – чужой ты или свой, мои секреты все равно пользы тебе не принесут, а мне навредить могут.

– Я не против, хозяин – барин. Да только мне все ваши секреты без надобности, мне лишь маленькая толика нужна. Да и не Христа ради прошу, готов выделить на ваши благородные дела приличные средства.

– Купить меня хочешь?

– Так сразу и купить? Во-первых, вас купить трудно, дорого выйдет, а мне самая малость нужна, и, во-вторых, не будем называть это торговлей – у вас есть свои надобности, у меня свои, почему бы нам не обменяться полезными вещами? И, разумеется, положить наш разговор в тот же секретный ящик для вечного хранения.

– Хорошо. Можешь изложить свою просьбу, хотя я о ней догадываюсь. Скажу сразу, ничего не обещаю… – Пустобаев блеснул в сторону Дениса мимолетным испытующим взглядом исподлобья.

– Человечка я ищу. С месяц назад заблудил он в районе Червленных Бурунов, да и попал в переделку. Бой был между казаками и чехами, а он как раз со знакомой женщиной змей ловил в тех краях…

– С женщиной, говоришь? – Пустобаев недобро посмотрел на Дениса, не переставая улыбаться.

– Да с женщиной, с ирландкой. Она жила почти год в Кизляре, изучала дагестанских змей, не слыхали? – Денис говорил несколько игривым тоном, однако прямо смотрел в глаза Пустобаева наполненным сталью взглядом. – Да конечно, у вас своих забот полно! Так вот, женщина та забилась в кусты от греха и видела все – как казачки чехов побили, как уводили моего клиента, как добивали раненых. Вот портретик с ее слов нарисовали. Занятная физиономия. Я как раз похожего видел в станице.

– Ты меня на пушку не бери. – Медленно проговорил Пустобаев, вглядываясь в портрет, сделанный еще Серьгой со слов ирландки. – Не мог ты его в станице видеть. В больнице он. Захворал.

– Ну да, ну да. Обознался наверно.

– Бывает…

– Ну а моего мужчинку не встречали? Уж очень его женщина убивается, хочет найти и увезти его подальше отсюда и сделать так, чтобы он бросил свои занятия и больше на Кавказ ни ногой!

– Женщина? Прямо так и ни ногой?

– Да, женщина особенная, у нее большие возможности.

Бирючекутской атаман надолго задумался, опустив взгляд долу. Интенсивность его мыслительного процесса была заметна лишь по игре желваков на скулах. Наконец он поднял глаза и взглянул на Дениса с решимостью.

– Жаль, что не могу тебе мочь. Отпустили мы его, сразу! Отпустили у Терекли-Мектеб. Вот так значит.

– Ну да, ну да. Жаль, конечно, да что поделаешь! – Сказал Денис вставая. – Пора мне. Рад был нашему знакомству.

– Куда ты? Что и не пообедаешь со мной?

– Недосуг. Ехать пора.

– Гребуешь? Ну как хочешь. Ребятки тебя отвезут.

– Вот и славно. – Сказал Денис, поворачиваясь, чтобы идти к машине, но потом замешкался и бросил через плечо слова последней надежды, приготовленные заранее. – А Степке скажите, что кинжал я конфискую! Пусть он у меня в Нижнедонске в клубе ветеранов висит в красном углу!

– Постой, постой! – Поднял голос Пустобаев, резко встав с лавки. – Какой Степка? Какой кинжал?

– Степка? Озолин, конечно! А кинжал тот самый, что он обронил под Червленными Бурунами!

– А ты откуда Степана знаешь?

– Я замещал раненного комвзвода и командовал операцией в Хасанауле, когда Степку ранило. Я тогда подавал список особо отличившихся в том деле, получил он награду? А то мы с ним с тех пор и не виделись.

– Ишь ты, как мир тесен! Получил «За отвагу», только уже дома, его ведь списали по ранению. А как тебя в роте звали?

– Дэном или Батоном, когда как.

– Да-а-а… Садись тогда, будем дальше толковать. – Пустобаев показал Денису на скамейку, а сам крикнул кому-то из охраны. – Сидорыч! Скажи, чтоб накрывали обед на троих! Да Степана ко мне, срочно! Степан ведь мне зять, да!

Кровавая развязка

Они сидели в шашлычной на въезде в Хасавюрт в ожидании шашлыка, попивая местное вино и рассказывая друг другу о событиях прошедших суток, которые они провели порознь.

– Итак, значит Камал Максудов? Кто такой? – Расул чертил на пыльной земле какие-то непонятные знаки.

– По словам Пустобаева, он в их округе вроде удельного князька. Очень уважаемый человек, его люди часто ходят с казаками на дело. Однако он ни вздохнуть, ни пернуть не может без разрешения некоего Ихсана Майрбекова. Говорят, ученый человек, богослов. Каждый год совершает хадж, в общем, в Аравии он чаще бывает, чем дома. Имеет связи с высокопоставленными суннитами в странах ближнего востока. – Денис замолчал на мгновение, отпивая из стакана холодное терпкое вино. – Пустобаев сказал, что нужно сразу идти на поклон к Майрбекову. Все равно решение примет только он.

– Слыхал я о нем. Скользкий тип, как, впрочем, и сам Кавказ. Но мне кажется, к нему я достучаться смогу. Есть у меня подходящая стучалка, от которой правоверному не отмахнуться.

– Когда ты сможешь на него выйти? Нужно бы поторопиться!

– А то я не знаю! У меня у самого все сроки горят, но раньше чем завтра не получится. Нужно почву подготовить, иначе он и на порог меня не пустит.

– Только вот о чем давай договоримся. – Денис поднял голову и впился взглядом в немигающие глаза Расула. – Я должен закрыть сделку. Для этого нужно предъявить товар. То есть Сью должна увидеть своего Гаврилу, а там уж пусть он улепетывает на все четыре стороны! Ты можешь сделать так, чтобы он сам сказал ей, что должен уйти?

– Думаю, что да. У меня есть чем его завести.

– Только без кидков хотелось бы! Я знаю, что для тебя главное выполнить задание, а все остальное по боку. Но все-таки мы ей кое-что должны. Пусть она уедет