Скверное место. Время московское - Вадим Тихомиров

мстя за арест своего лидера, методы свои они лишь ужесточили. За сопротивление – в морду, за задержки ежемесячных выплат – увеличение процента. Без уговоров и предупреждений. Потому что нечего трогать тех, кто сберегает покой в городе! Был Хром при делах в городе – была в наличии в городе тишь и благодать, а сейчас, уж извините, получите ответку!

Дорин, человек хорошо известный не только как финансовый руководитель структур Хрома, но и как бывший секретарь горкома партии, отвечавший за экономическое развитие города, прекрасно знавший основы получения прибыли и при социализме, и при капитализме, немедленно запросился на встречу с Шитовым. Ведь сложившейся ситуацией можно было воспользоваться по-разному. Или притихнуть и показать слабину, или, наоборот, всем своим видом изображать спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Ну, мало ли что Хрома приняли всерьез и надолго, остальная команда на своих местах, и во всяком случае Ивану Терентьевичу лучше ровно сидеть на своей заднице, чем лечить ее в больнице. И никакие внутренние органы страны не помогут починить свои собственные, потому как и за Дориным, и даже за самим Хромом тоже стоят люди. Непростые. И мстительные.

После недолгого разговора с губернатором состоялась долгая и, видимо, очень конкретная беседа с Мордвиновым. Перспективы совместного проживания были показаны настолько рельефно, что тот задумался всерьез и о своем будущем, и о будущем своего ДСК. А потом, вместо того чтобы сложить руки на брюхе и подписать требуемые документы, взял и позвонил чекистам. Потому как он не какой-нибудь вшивый ларечник, а руководитель градообразующего предприятия, и если город и область намерены свой бюджет и дальше пополнять его отчислениями, то пусть обеспечат безопасность ему и его коллективу.

Как раз в этот момент на связь с Фридманом и вышел Руслан. Он почему-то искренне считал, что запись разговора возможна лишь по телефонным проводам, а мобилу Аллах от этого сберегает неким таинственным эфиром. Вот что значит гуманитарий. Но и сам Борис Петрович расслабился, понадеялся на русское «авось». А надо было всего лишь договориться о встрече на нейтральной территории и выслушать все, что накопилось у Руслана. Но начальник УБОПа спешил на совещание к начальнику УВД и потому буркнул в трубку:

– Что у тебя? Давай быстро!

Руслан кратко описал сложившийся расклад дел с ДСК и спросил, как и положено подчиненному, что ему делать с путающимся под ногами Дориным. Что-то злило Фридмана в тот день. Ему хотелось заметной, большой движухи, а ее не было ни на основной работе, ни по линии сколачивания личного капитала. Начальник УВД был прежний, капиталы прирастали вяло.

– Валить! – сердито, без промедления ответил Фридман и повесил трубку.

В конце концов, Руслан не дурак и не станет прямо сейчас отправлять на тот свет Дорина. Конечно, это сделать следует, но чуть позже, разработав план мероприятий и подстраховав себя со всех сторон. А пока пусть думает. Но только зачем он это сказал по телефону, зачем? А вдруг все-таки его слушают? Борис Петрович поморщился, вздохнул, да и забыл о сказанном. А зря.

Самое неожиданное случилось этим же вечером. Дорин в одиночестве ужинал в полупустом зале кафе под звуки рояля и скрипки. Он любил вкусно поесть, но на дух не выносил, когда ему в рот заглядывали напряженные охранники-малолетки с пукалками за пазухой, всем своим голливудским видом показывая, что они заботятся о безопасности своего босса. Он знал, что толку от этих идиотов мало, и, чтобы не портить аппетит, всегда гнал их подальше от себя, поближе к выходу, покурить на свежем воздухе.

Пришедший по его душу человек в маске был куда сообразительнее насмотревшихся «Крестного отца». Минутой раньше он беспрепятственно открыл дверь кафе с черного входа, никем не остановленный прошел через кухню и, подойдя к столику чавкающего Дорина, в упор расстрелял того из пистолета, да так кучно высадил обойму, что разлетевшиеся во все стороны липкие мозги еще долго отмывала со стен уборщица.

Это было через край. О факте преступления Фридман узнал не от Руслана, а от дежурного по УБОПу, и эта капля переполнила его терпение. Черт с ним, с Дориным. Это даже неплохо, что такую шкуру завалили так быстро. На кого могут подумать? Да мало ли кого мог нанять тот же Мордвинов или директор вина и водки, тут как на дело посмотреть и куда его повернуть, но слово «валить», выпаленное им сегодняшним утром, сверлило мозг, а нехорошее предчувствие сдавливало сердце.

Он нашел Руслана лишь на следующий день в его любимом ресторане и, отозвав в сторонку, сразу приставил к виску ПСМ:

– Ты шлепнул Дорина?

– Мы.

– Ты охренел? Кто разрешил?

– Вы.

– Что я сказал?

– Валить!

– Допустим. Но почему ты не поставил меня в известность, что это произойдет прямо в этот же день? Почему я узнаю об этом в самую последнюю очередь?

– Вы сказали валить. Валить – значит валить. Чего тянуть?! Я тоже думал, что его надо валить. Мало ли каких он дел понаделает с ДСК. Мужик умный, а сейчас было самое время его спровадить куда следует. Хром закрыт, Дорин сдох. Хромовские еще долго не оправятся от такой потери. Он у них был мозговым центром. Теперь наша очередь быка брать за рога.

– Дурак, Мордвинов уже чекистам настучал.

– А что, чекисты не люди? Денег не любят?

– А если на тебя подумают?

– Будь спокоен, дорогой. Сделано все чисто. Человека никто в лицо не видел. Он уже на Кавказе, а там его никто и никогда не найдет до следующего нашего поручения. Так что мы не при делах.

– А что охранники Дорина?

– Щенки. Обосрались и даже в зал не вошли, пока легавые не появились.

– Ладно. Пусть так и будет. Но предупреждаю тебя. Это первый и последний раз ты так сделал. Всегда и во всем ты должен меня держать в курсе дела. Если ошибешься, отправлю в горы, а вместо тебя возьму другого, посообразительнее.

– Клянусь Всевышним, никогда такого не повторится! Может, к нам за стол?

– Давай, есть хочу. Только не за ваш стол, а за соседний. Нечего мне с твоими.

– Зачем обижать людей? Они не бандюги какие. Что я, не понимаю? Это мои родственники.

Через некоторое время во главе богато сервированного стола в компании из нескольких чеченцев восседал начальник УБОПа Фридман. Он молча жевал свой шашлык, который время от времени запивал коньячком, хотя все остальные сидящие прихлебывали один только чай, но они мало интересовали Фридмана. Он внимательно слушал Руслана, который негромко докладывал ему последние новости:

– У