Рождественские преступления в книжном магазинчике - Коллектив авторов

Настало время выложить свой козырь.

– Так получилось, что мне известно о том, что Коллинз подумывал изменить мнение, – сообщил я.

– Правда? – нахмурился Грей.

– Простите, я забегаю вперед. И пренебрегаю своими обязанностями хозяина. – Я наполнил наши бокалы, но Кейти покачала головой, показывая, что уже достаточно выпила. – Пока я ходил по магазину и рассматривал книги на полках, его владелец, Отто Пенцлер, приблизился к нам, желая поговорить, поскольку Робби являлся постоянным покупателем. Они обсудили его коллекцию криминальных романов. Он живет один в роскошном доме в Челси, окруженный первыми изданиями редких книг, поэтому в тот момент напоминал сладкоежку в кондитерской.

– А где же история о привидениях? – Кейти побарабанила пальцами по поверхности стола.

– Скоро появится. Прилетев обратно в Англию, мы с Робби провели в его пентхаусе вечер вдвоем, до моего возвращения домой. Тогда я начал расспрашивать о мимолетном комментарии владельца магазина, привлекшем мое внимание, однако одноклассник тут же сменил тему. Но я снова поинтересовался: «Я правильно понял слова Отто про „Тайну Эдвина Друда“? Он действительно заявил, что роман вдохновил тебя написать собственную концовку?» Робби смущенно признался, что и вправду упоминал такую идею.

– Другие ведь уже пытались сделать то же самое, верно? – уточнила Кейти.

– Сотни раз, – подтвердил Грей своим самым авторитетным тоном. – Большинство продолжало гадать, являлся Эдвин Друд жертвой убийства или же Диккенс придумал иное объяснение. К сожалению, основная масса писателей плохо изучили материал и даже не знали, что имеются заметки самого автора о том, каким образом история должна завершиться.

– Серьезно? – удивилась Кейти.

– Вне всяких сомнений. Диккенс изложил решение загадки своему первому биографу, мужчине по имени Форстер.

– И какой же должна быть концовка?

– Планировалось, что дядя убьет племянника, то есть Друд погибнет от рук Джона Джаспера, но лишь для того, чтобы почти сразу после этого узнать: обстоятельства, толкнувшие на преступление, изменились еще до его совершения.

– А-а, вот так ирония! – Казалось, Кейти оценила замысел.

– Именно. Чудесная философская идея вкупе с поворотом судьбы, который имеет привкус поэтической справедливости.

– Хотя Диккенс действительно озвучил такую концовку, – вступил в разговор я, – он мог и поменять ее в процессе написания, например придумав более изящное разрешение ситуации. Авторы криминальных романов всё время так поступают. Рут Ренделл иногда вставляла имя совершенно иного преступника, чем планировала изначально, причем уже работая над самой последней главой.

Грей вежливо улыбнулся, но я видел, что он думает на самом деле, и ему не требовалось озвучивать свои мысли. «Ты не Рут Ренделл, Фил. И даже никогда с ней не встречался, поэтому даже не пытайся притворяться, будто вы обменивались советами по писательскому мастерству. Ты всего лишь средней руки автор, которому повезло с первым романом, но после этого выдавал лишь халтуру. Теперь твои продажи падают, и винить в этом можно только тебя. И если думаешь, что жанр мистики сулит тебе больше возможностей, то подумай еще раз. А лучше вообще посмотри в лицо реальности и забудь о карьере писателя. Лучший способ для тебя извлечь пользу из привидений – уйти со сцены и стать „литературным призраком“ известного автора».

– Ты собираешься продолжать рассказ? – нетерпеливо поинтересовалась Кейти. – А то мне уже давно пора спать.

– Извини, – тихо сказал я. – В итоге я выудил правду из Робби. Годом ранее он купил в «Загадочном книжном магазине» пару писем вместе с двумя страницами рукописей. Все сделанные почерком Уилки Коллинза. Корреспонденция предназначалась редактору издательства по имени Джеймс Эрроусмит и была получена им с разницей в шесть месяцев. В первом из купленных Робби писем автор соглашался.

– В каком смысле? – спросил Грей.

– Он соглашался дописать концовку «Эдвина Друда».

– Ты шутишь, – насмешливо фыркнул он.

– Поверь, Робби показал мне то самое письмо. И там Уилки Коллинз четко и ясно заявил об этом.

Агент решительно покачал головой.

– Как ты мог знать, не подделка ли это?

– Робби не дурак. Он провел экспертизу, как и Отто, прежде чем приобрести материалы. Их подлинность не вызывает сомнений.

– Тогда почему мы никогда раньше о них не слышали?

– Предложение Эрроусмита выглядело внушительно и намного превышало суммы, которые он обычно платил своим авторам. Хотя Коллинз уже и не считался лучшим писателем, но был по-прежнему популярен у читателей. Ему приходилось заботиться о жене и любовнице, а денег всегда не хватало. Поэтому, несмотря на свои моральные принципы, он не мог отказаться. Но выдвинул условие: никто не должен был узнать об этом соглашении. Учитывая ранее высказанную критику в адрес «Эдвина Друда», Уилки опасался обвинений в лицемерии. И только после того, как он удачно завершит роман, редактору разрешалось сообщить об этом. Тот как раз поддерживал идею секретности, поскольку был хорошим бизнесменом и хотел произвести яркий эффект, объявив, что последнее произведение Чарльза Диккенса дописано автором «Лунного камня».

– Не верю ни единому слову, – покачал головой Грей.

– Коллинз утверждал, что оставит концовку такой, как ее изначально задумывал друг. И хотел, чтобы кульминация происходила на Рождество, двенадцать месяцев спустя. Идеальная идея с коммерческой точки зрения для издателей. Праздничная атмосфера в книгах всегда пользовалась спросом – как тогда, так и сейчас.

– Но? – уточнила Кейти.

– Но во втором письме Коллинз признался, что задание оказалось ему не по силам.

– Не понимаю, – нахмурилась она. – Ты обещал нам историю о привидениях. Так когда они появятся?

– Прошу немного терпения.

Жена закатила глаза, потому что ненавидела ждать. А стоило ей однажды принять решение, она не позволяла ничему отвлечь ее или помешать.

– Вот только второе письмо выглядело странно: по сравнению с предыдущим даже почерк казался скачущим, словно Коллинз выводил буквы в припадке ярости.

– Уилки употреблял запрещенные вещества, – прокомментировал Грей. – Совсем как Джон Джаспер в «Друде».

– Робби не считал, что неспособность писателя завершить роман крылась в его зависимости. Из сообщения ясно, что после начала работы над детективом Коллинз страдал от ужасных кошмаров – самых пугающих из всех, что он когда-либо испытывал. Он просыпался в полной уверенности, что кто-то его жестоко убьет. Он настаивал, что единственным способом избавиться от наваждения был отказ от проекта. И даже утверждал, что готов вернуть уже выплаченный аванс с процентами – вот до чего доходило.

– Ох уж эти творческие личности, – пробормотал Грей, покачав головой. – Бедняге просто не хватало хорошего агента. Расскажи мне про рукопись.

– Это черновик с несколькими вычеркнутыми линиями. Джон Джаспер, убежденный, что убил Эдвина, размышляет о том, чтобы