Рождественские преступления в книжном магазинчике - Коллектив авторов

Следом камера передвинулась, чтобы продемонстрировать радостно вопящую толпу, окружившую очень смущенного сержанта Брэдшо, которого лейтенант Гормби конвоировал, точно ягненка на заклание.

– Всем доброго утра и счастливого Рождества, – поздравил собравшихся начальник знаменитости. – Заявление будет неофициальным. Как некоторые из вас заметили, события прошлого вечера могли считаться не совсем обычными. Однако в нашем чудесном городе всё необычно. Да и сам день был особенным. И это же относится к сержанту Брэдшо – это я говорю по личному опыту.

Лейтенант похлопал подчиненного по спине. Когда толпа разразилась одобрительными возгласами, тот застыл, точно олень в свете фар, дрожа на холоде и жалея, что не может просто сбежать, после чего сунул замерзшие руки в карманы. И тут произошло чудо. Сержант заулыбался – всё шире и шире, словно его наполнил теплых дух праздника, – и начал махать окружающим.

Даже если бы детектив позднее посмотрел запись новостей, то не сумел бы различить в толпе зевак ангельского вида пожилую леди в шляпке, шарфе, рукавицах и совсем другом пуховике, чем укравшая значок воровка. Она незаметно подбросила опасную находку Брэдшо в карман, когда тот проходил мимо.

* * *

Джо осторожно вел бабушку по улице, внимательно высматривая скользкие участки и лужи.

– Нужно раздобыть тебе новую трость, – заметил он.

– С этим можно и подождать, – отмахнулась Глэдис. – Ты же знаешь, что она нужна лишь для отвода глаз. – И она увлекла внука за угол. – Итак, сегодня Рождество. И мы в самом центре города. Давай отметим в кои-то веки праздник китайской едой.

Они вернулись в лапшичную, где за запотевшими витринами висели глянцевые утки и в кастрюлях варились пельмешки, и закатили настоящий пир, который завершили печеньем с предсказаниями. Затем Джо вручил бабушке чудесный экземпляр «Черной орхидеи» в твердой обложке. Глэдис сунула руку в сумочку и вложила что-то в ладонь внуку.

– Что это? – спросил он. – Я думал, ты обещала прекратить пока шарить по чужим карманам.

– Я достала их не из кармана, – с ухмылкой прокомментировала бабушка. – А сняла с запястья. Должна же я была что-то подарить тебе на Рождество?

Джо внимательно изучил тяжелые золотые часы и признал, что они прекрасны. Возможно, она была права: особенный день взывал к широким жестам.

– Спасибо, – поблагодарил внук, поцеловав Глэдис в щеку.

А затем перевернул часы и прочел выгравированную на крышке надпись: «В честь двадцатилетия службы в полиции. Поздравляем, лейтенант Гормби».

Мартин Эдвардс

Эндшпиль

– История про привидения на Рождество! – захлопала в ладоши Кейти, и я знал: она ждет моих предложений. На мгновение она напомнила мне прежнюю восторженную юную леди, которая вскружила мне голову. – Совсем как в старые добрые времена!

– Старые добрые времена? – апатично протянул Грей, пока я передвинулся поближе к камину и помешал угли кочергой.

– Уверена, Джосс тебе говорила: каждый раз, как она останавливалась у нас в канун Рождества, Фил рассказывал историю про привидения, которые выдумывал специально для нас. Чудесные, великолепные истории! И это уже стало традицией.

«Всего-то шесть лет», – вздохнул я про себя. Кейти жить не могла без преувеличений. До того как мы поженились, она выступала моим издателем. С ее точки зрения, всё было интересным, фантастичным, потрясающим, самым лучшим. Неудивительно, что я влюбился без оглядки. Ничто не сравнится по хрупкости с авторской самооценкой. И никто не умел так быстро повысить уверенность в себе, как Кейти.

Грей выглядел позабавленным, конечно, в своей ироничной манере.

– Прошу прощения. Неужели я расстроил ваши планы, когда заявился домой к маме в прошлом году?

– Ни в малейшей степени. – Я улыбнулся, как и положено радушному хозяину. – Думаю, настала пора перемен.

– Двенадцать месяцев назад Фил вел себя идеально, – заметила Кейти. – Хотел произвести хорошее впечатление на нового агента.

– Совершенно без необходимости, – сказал Грей с ленивой усмешкой. – Мама всегда питала слабость к Филу.

– Да, но теперь Джосс переехала на другой конец мира. Времена меняются. Фил никогда не признается, но он боится, что ты переключишь свое внимание на восходящих звезд. Таких, как Бартли Иннес. Молодых и амбициозных писателей криминального жанра с блестящей карьерой впереди.

– Истории – вот что важно, – пожал плечами Грей. – Именно их я и продаю, неважно, из-под чьего пера они вышли.

Я испытывал искушение спросить, почему же тогда он не нашел издателя для моей последней книги. Но вместо этого лишь яростно ткнул угли кочергой.

Грей протянул руки к огню, после чего откинулся в комфортные объятия своего мягкого кресла.

Даже моя мебель обожала агента, кисло подумал я. Но самым горячим его почитателем являлся он сам.

– Вот это жизнь, а? Джосс раньше постоянно рассказывала про ваши уютные совместные вечера на Рождество. Когда я работал в Канаде, то даже немного завидовал.

И он покосился на Кейти. Я в точности знал причину его отношения ко мне.

– Я серьезно, – продолжил Грей настойчиво, словно кто-то ему возражал. – Что может быть лучше, чем провести вместе несколько дней в старом жутковатом доме на задворках мира? Сбежать от реальности, попивать глинтвейн и уплетать за обе щеки сладкие пироги?

Я зажег небольшую сигару, даже не пытаясь предложить присоединиться ко мне Кейти или Грею. Они оба не курили, следуя современному тренду на здоровый образ жизни. Иногда десятилетняя разница в возрасте между нами ощущалась как непреодолимая пропасть. По правде говоря, я старомоден, совсем под стать поместью на Лейн-энде, который принадлежал семье сотни лет. Кстати, мне оно никогда не казалось жутковатым. Даже будучи пугливым и впечатлительным ребенком, я без проблем засыпал в своей спальне на верхнем этаже. И никаких кошмаров не видел – по крайней мере, до последнего времени.

Отпив из стакана глинтвейн, Грей прокомментировал:

– В детстве на каждое Рождество Джосс непременно включала по телевизору одну из старых историй про привидения.

– «В назидание любопытным», – пробормотал я. – «Потерянные сердца», «Свистни, и я приду».

– Точно. Но были же и не только адаптации М. Р. Джеймса, верно?

– Верно. Например, «Художника Схалкена»[58] снимали по Ле Фаню.

– Ты знаешь столько малоизвестных фактов, – благодушно проронил Грей. – Именно поэтому тебе следует попробовать написать документальный роман.

Моя улыбка осталась вежливой, хотя и слегка натянутой. Я считал себя рассказчиком, а не журналистом.

– А еще показывали «Сигнальщика».

– Одна из лучших историй Диккенса.

Грей никогда не упускал возможности напомнить собеседникам, что за его привлекательной внешностью крылся острый ум. Тема его диплома как раз состояла в галлюцинациях и видениях в произведениях Чарльза Диккенса. До того как