Дочь Иезавели - Уилки Коллинз

То был флакон с убийственной дозой «Александрова вина» – яда, который в последнюю минуту не решилась дать ему мадам Фонтен. Джек, тайно проникший в «розовую комнату», нашел пресловутую «синюю бутылку» и тотчас о нем забыл. И вот теперь Шварц случайно обнаружил флакон.

– Оно быстро снимает усталость и исцеляет от головной боли, – важно повторил Джек слова вдовы. – Есть ли здесь вода?

– Хвала Богу, ни капли, – простодушно заявил Шварц.

– Тогда дайте мой стакан. Раз я испробовал лекарство в чистом виде, и оно меня обожгло. А с вином, думаю, пойдет в самый раз.

– А кто дал тебе лекарство? – спросил Шварц, отодвигая стакан.

– Наша экономка.

– Баба! – проворчал презрительно Шварц. – Я лекарь получше какой-то бабы! Мне стыдно за тебя, Джек.

– Я ее вообще-то презираю и в грош не ставлю – она чокнутая. – Джек хотел показать, что тоже не лыком шит. – Изготовь она лекарство, я бы к нему не прикоснулся. Но это творение ее мужа – Доктора! Величайшего человека в Германии!

Джек потянулся за вином и, прежде чем ему помешали, вылил содержимое флакона в стакан и поднес его к губам. В этот момент Шварц ухватил его за запястье. Временный ночной сторож благоговейно относился к хорошему вину и не мог допустить, чтобы за его столом вино смешивали с какой-то аптекарской дрянью.

– А ну, ставь на место, – приказал Шварц. – Ты ведь мой гость. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе пить это фуфло? Лучше сюда посмотри.

Он достал фляжку с металлической закручивающейся пробкой и плеснул из нее что-то в стакан. Золотистый цвет напитка очаровал Джека.

– Что это? – с интересом спросил он.

– Жидкое золото, Джек! Это мое лекарство. Бренди! Попробуй. И чтоб я больше не слышал про бабье лекарство!

Джек сделал глоточек. На глазах у него выступили слезы. Инстинктивно он схватился руками за горло.

– Жжет огнем, – проговорил он слабым голосом.

– Подожди чуток, – сказал Шварц.

Джек послушался. Постепенно жжение в горле утихло, по телу разлилось живительное тепло. Джек сделал еще глоток. У него заблестели глаза.

– Что за божественный напиток! – воскликнул он и, не дожидаясь ответа, осушил весь стакан. – Еще, – потребовал он. – Никогда я не чувствовал себя таким сильным и умным, как сейчас!

Понемногу опустошавший бутылку Шварц от этих слов очнулся, и к нему вернулся его природный юмор. Он хлопнул Джека по плечу. «Так кто у нас здесь доктор? – весело поинтересовался временный ночной сторож. – Дура экономка или папаша Шварц? Твое здоровье, малыш! Вот прикончу бутылку и помогу тебе разобраться с бренди. Пей, разрази меня гром!»

Следующий глоток бренди еще больше взбудоражил сознание Джека. Он упал у стола на колени, благоговейно воздев руки.

– Молчи, Шварц! Твое вино – сущий дьявол. А твое жидкое золото – божество! Сними кепку, Шварц, я преклоняюсь перед этим божеством!

Развеселившийся Шварц подбросил в воздух кепку.

– Жидкое золото, ora pro nobis![8] – вскричал он, подыгрывая настроению Джека. – Ты будешь Папой, малыш, а я буду твоим слугой. Дозвольте мне, Ваше святейшество, помочь Вам сесть на стул.

Ход мыслей Джека изменился. Голос зазвучал возвышенно и сдержанно.

– Предпочитаю сидеть на полу, – важно заявил он. – Передай мне стакан.

Но когда Джек потянулся за спиртным, его внимание привлек колокольчик над дверью. Даже сбивший его с ног напиток не смог заглушить в сумасшедшем неистребимую любовь к хозяйке, пробившуюся сквозь окутавшие мозг грубые винные пары.

– Постой! – воскликнул он. – Мне надо сидеть там, откуда виден колокольчик. Я должен быть наготове, когда он зазвонит.

Джек подполз к противоположной стене и там сел лицом к колокольчику. У Шварца от смеха заходили бока, и он с хохотом поставил стакан на пол рядом с другом. Джек, не спускавший с колокольчика покрасневшие от бренди глаза, этого не заметил.

– Я хочу знать, – сказал он, – что там за стальная штучка под медной крышкой?

– А тебе это зачем? – спросил Шварц, возвратясь к своей бутылке.

– Хочу знать!

– Спокойствие, Джек, спокойствие! Следи за моим указательным пальцем. Рука у меня слегка дрожит, но это рука честного человека. Стальная штучка – это молоточек звонка. Без него не будет звона. Стоит кучу денег. Твое здоровье, малыш! И здоровье колокольчика!

У Джека снова сменилось настроение – он заплакал.

– Как долго она спит на этом диванчике, – печально проговорил он. – Я хочу, чтоб она заговорила, отругала, что я напиваюсь в таком зловещем месте… Мне опять становится холодно. Где мой стакан? – Джек отхлебнул бренди, который сначала его обжег, а потом ударил в голову. – Я парю в небесах! – радостно воскликнул он. – Меня уносит вихрь! Пой, Шварц! На небе зажглись звезды. Пой, Шварц, зови к нам звезды.

Шварц допил вино прямо из горлышка.

– Ну теперь мы созрели до песни сумасшедшего ночного сторожа, – возвестил он и, схватив бумагу с песней, проорал хриплым голосом первый куплет:

На Новый год луна светила,

И свет ее холоден был.

Я в морге трупы сторожил,

И не до праздника мне было.

Кто танцевал, кто песни пел,

А я во тьме один сидел!

Бедный я!

– А ну, подпевай, Джек! «А я во тьме один сидел…»

Последние слова потонули в его полном ужаса вопле. Шварц вскочил, со страхом указывая в дальний угол комнаты.

– Призрак! – вопил он. – В дверях призрак в черном!

Джек оглянулся и громко расхохотался.

– Мы вот здесь песни поем, госпожа экономка! И знайте, мой голос – лучший в Германии!

Мадам Фонтен робко приблизилась к ним.

– У тебя доброе сердце, Джек. Верю, ты поможешь мне выйти из этого жуткого места.

– Черт бы вас побрал! – проворчал Шварц, приходя в себя. – Как вы сюда попали?

– Она ведьма! – выкрикнул Джек. – На метле прилетела. И пролезла в замочную скважину. Надо развести костер и сжечь ее.

Шварца затрясло от хохота. Он приложился к фляжке с бренди.

– С Джеком не соскучишься, – проговорил он медовым тоном. – Сегодня вам отсюда не выйти, мадам Ведьма. Ворота заперты, а ключа мне не доверяют. Проходите, мадам. Места много. Располагайтесь рядом с Джеком. Сегодня у нас гостей маловато.

– Я отдам вам все деньги, что у меня при себе. К кому мне обратиться за ключом? Джек! Джек! Помоги мне!

– Продолжай, Шварц, свою песню! – воскликнул Джек.

Мадам Фонтен в отчаянии обратилась к Шварцу:

– О, сэр, пожалейте меня! Я упала в обморок, а когда очнулась, не смогла открыть двери. Стала звать на помощь, но никто не откликнулся.

Эти слова рассмешили Шварца.