Сквозь другую ночь - Вадим Юрьевич Панов

– Или съездил в отпуск.

– Только не говори, что тебя не пускают.

– Отпускают, конечно, но не всегда получается. Или не хочется.

– Почему?

– Одному неинтересно, – ответил Феликс. Просто ответил, без намекающего взгляда собеседнице в глаза, который обязательно сделал бы ловелас в поисках приятной, ни к чему не обязывающей связи.

– А вдвоём?

– Вдвоём давно не получается.

Таисия поняла, почему не получается, несколько секунд размышляла над следующим вопросом, но всё-таки решилась:

– Было много попыток?

– Серьёзных – две.

– И у меня… – Она грустно улыбнулась, глядя на оставшееся в бокале вино. – И в обоих случаях что-то пошло не так.

Таисия до сих пор не сказала, зачем пришла. А Феликс не спрашивал. Не стал делать вид, что ждал её появления, и с расспросами не полез. Феликс как раз говорил по телефону с Ангелиной, но увидев Таисию, предложил Ангелине увидеться завтра, встретил Таисию, по глазам понял, что она настроена на долгий разговор, отвёл за свой столик и спросил о пожеланиях. Она сказала, что белое вино подойдёт отлично.

«Бутылку?»

«Я не справлюсь».

«Я вам помогу». Сегодня Вербину не хотелось привычного крепкого.

«Тогда, конечно, бутылку».

И теперь их вечер оттеняло прохладное белое.

– В последнее время я часто думаю, как бы всё сложилось, не будь я одержима true crime?

– А почему вы были одержимы написать именно такую книгу?

– Нет, Феликс, вовсе не потому, что мне так посоветовал издатель, – тут же ответила Таисия. – Я, конечно, начинающая писательница, но искренне не понимаю, как можно быть одержимой идеей, которую посоветовали в маркетинговых целях. Настоящая книга рождается изнутри, а не создаётся по законам рынка.

– Я совсем не писатель, Таисия, но разделяю ваше недоумение.

– Разве мы не на «ты»?

– Разделяю твоё недоумение, – повторил Вербин.

– Спасибо. – За что именно, она не уточнила. – Что же касается одержимости, меня абсолютно захватила идея написать книгу, в которой правда смешалась бы с вымыслом так органично, чтобы никто не смог сказать, где заканчивается одно и начинается другое. Это не совсем true crime, но мне того и не требовалось, мне было бы скучно писать стандартный true crime, как все, я хотела сделать нечто своё, и у меня, кажется, получилось.

Она посмотрела на Вербина, и тот подтвердил:

– Ещё как получилось.

– Спасибо. Для книги я искала нечто особенное. С одной стороны, яркое, чтобы удивить читателя. С другой, чтобы оно не показалось слишком надуманным, а значит, нереальным. Я нашла ночь, в которую было совершено три убийства, и придумала остальное. И, получается, угадала?

– У меня до сих пор нет ответа на этот вопрос, – негромко сказал Феликс. – Но я над ним работаю.

– Ты до сих пор думаешь, что за этим кроется нечто большее, чем совпадение? В твоей жизни случались совпадения?

– Как у всех.

– Но мой случай кажется тебе особенным?

– В твоём совпадении слишком много трупов, – объяснил Вербин. – Это обстоятельство слегка настораживает.

– А ведь сначала мне показалось, что я отыскала идеальную идею для триллера, основанного на реальных событиях: с одной стороны, это настоящие, взятые из архива преступления, с другой, они сложились в настолько замысловатую версию, что она кажется абсолютно фантастической. Но кто мог представить, что придуманный серийный убийца существует в действительности?

– А он существует?

Несколько мгновений Таисия смотрела Феликсу в глаза, после чего произнесла:

– В последнее время я так часто о нём слышу, что готова поверить в его существование.

– Но пока не поверила?

Она оставила вопрос без внимания.

– И я задумалась, как поведёт себя серийный убийца, прочитав мою книгу? Он понимает, что раскрыт…

– Не раскрыт, – поправил молодую женщину Вербин. – Роман, пусть даже заявленный как true crime, воспринимается как беллетристика. Люди прочитают и скажут: ого, чего только не придумают!

– Твой друг так не сказал, – парировала Таисия.

– Серьёзное отношение Паши было вызвано исключительно тем, что он вёл одно из этих дел.

– Но моя версия событий его захватила.

– Но Паша не нашёл никаких улик, которые подтвердили бы твою версию Ночи. – Вербин специально выделил слово «Ночь».

– А ты? – мягко спросила Таисия.

– А я те дела не расследую. – Феликс ответил очень мягко, в тон женщине. Но получилось очень жёстко.

– А-а. – Она поняла, что он имеет в виду, и слегка замешкалась со следующим вопросом. – Почему?

– Уверен, что раз там сразу не нашли никаких следов, то через пять лет искать их тем более бессмысленно, – вздохнул Вербин. – С теми преступлениями всё чисто.

– А в убийстве твоего друга?

– В нём есть очень большой след.

– Какой?

– Пять убийств, которые произошли в ту Ночь.

Второй нокдаун за несколько секунд. Таисии потребовалось время, чтобы справиться с атакой Феликса, и она сделала не один, как обычно, а два или три глотка вина.

– Я правильно поняла: ты считаешь, что убийца существует и сейчас пришёл за мной?

– В том-то и дело, что не пришёл. Он тебя не трогает.

– Он меня подставляет.

Вербин ждал этой фразы и продемонстрировал заготовленную, а потому очень хорошо исполненную реакцию:

– Согласен, Таисия, есть основания предполагать, что он с тобой играет.

– Как в кино.

– Как в кино, – согласился Вербин. – Он подталкивает нас к мысли, что о событиях той ночи тебе известно намного больше, чем ты рассказала.

– Стой. Стой. – Калачёва выставила перед собой ладони. – Ты же не веришь, что я забила человека молотком?

– Нет. – Ответ на этот вопрос Феликсу не нужно было репетировать, он и так прозвучал искренне.

– Спасибо. – Было видно, что ответ Таисию успокоил.

– Но это не значит, что я верю в то, что ты честна со мной. И повторю предложение, которое уже делал: будет лучше, если ты расскажешь всю правду о том, что случилось пять лет назад.

– Кому лучше? – выдавила из себя Калачёва.

– Тебе лучше, если расскажешь – тебе будет хорошо, – прежним, не ледяным, но прохладным тоном, резко контрастирующим с тем, как он говорил весь вечер, ответил Феликс. – Потому что я уже знаю, что произошло той ночью, и очень скоро начну делать плохо всем участникам тех событий.

27 августа, воскресенье

Информация о смерти Сергея Блинова дошла до Феликса не быстро.

Тело обнаружили ранним утром. Пока приехала группа, пока провели положенные мероприятия, пока опознали, пока всё оформили… Сообщение попало в утреннюю сводку следующего дня и имело все шансы остаться незамеченным, если бы не внимательность Шиповника. Получив в субботу информацию о совершённом убийстве, он среагировал на знакомую фамилию, позвонил в районный убойный отдел, убедился, что речь идёт о том самом Блинове, который фигурировал