Неосновной инстинкт - Юлия Олеговна Чеснокова

Ёндже не усомнился, что проблем по их устранению не будет. Одна из дам (даме едва за двадцать, и лишь из своего речевого воспитания ресторатор называл её так в своих мыслях) уже явно была под кайфом, приняв что-то. Всё время хихикая и неся околесицу, она обсуждала с другой, видимо, с которой дружила и вне кружка, какие-то свои дела, своих общих знакомых, которых высмеивали и оскорбляли в их отсутствие. Когда они отвлекались от этого, то осоловевшие взгляды липко начинали ползать по Рену, которого все мечтали употребить этой ночью. Но иногда глаза соскакивал и на Ёндже, после чего он тут же вспоминал, что тоже является молодым и симпатичным азиатом. К счастью, он в меню не входит, впрочем, как и Рен, до которого никто не доберется, как бы им ни хотелось.

Спиртное уже стояло здесь. Естественно, какая оргия без попойки? Виски, ром, джин, текила. Мужчина помладше начал открывать бутылки. Беседа велась оживленная, и Ёндже в ней тоже участвовал, безупречно влившись в образ знатока таких гулянок и пресыщенного разнообразными удовольствиями куртуазного подонка. Они приехали сюда из квартиры сенаторского сына, где уже успели выпить по рюмочке. Все успели, а Ёндже лишь сделал вид.

— Жаль, что твой дружок не знает английского, — кивнула одна девица на Рена, подставляя бокал разливающему. — У него такой приятный голос! Пусть что-нибудь скажет!

— Господи, эта овца засрала мне всю ленту в Твиттере, — продолжала жить в телефоне дочь богатого папеньки, считающая себя индивидуальностью и смелой бунтаркой. Из «оригинального» она весь вечер только сидела в сетях через айфон, пораженная болезнью всей молодёжи — болезнью мозга, питающегося от интернета и живущего в нём. Без электричества она не могла бы связать и двух литературно правильных слов, потому что не подглядишь в афоризмы и цитаты из отупляющих пабликов. — Отписаться что ли?

— Отпишись. Я ей написала, что она идиотка. Она меня кинула в черный список, но от этого умнее не сделалась, — фыркнула её подруга. — Давайте скорее выпьем! — Ёндже сглотнул слюну, слыша это всё краем уха, сам тем временем общаясь с мужчинами.

— Лол, вот дорки! — перешла та уже в Инстаграм и теперь лайкала фотографии с Мальдив одного из своих коллежских друзей. Ёндже, знавшему английский в совершенстве, захотелось и без информации о том, что ей нравится мучить мальчишек, подсечь ей голову хорошо заточенной лопатой. Обиженный за Шекспира, Уайльда, Теккерея и всех сестёр Бронте, и ещё несметную толпу прославивших классический английский язык и сделавших его приятным, он начал с некой радостью предвкушать, как хотя бы раз двинет по лику этой особи. Он, кореец, говорил на её родном лучше, грамотнее и чище, он владел им совершеннее и богаче! Куда катится мир? Да даже свой родной корейский он никогда бы не унизил до того, чтобы разговаривать так, не унизил бы так себя… Да и можно ли назвать это «речью»? Ворона каркает приятнее. Исковерканные, грязные, ничего не значащие слова, набор междометий самки выхухоли. Если расшифровать, наконец, ронго-ронго[16] и озвучить его, и то прозвучит осмысленнее! Эстетические чувства Ёндже подверглись линчеванию. Подумалось о надобности купить обручальное кольцо с огроменным бриллиантом и не тянуть волынку с Айли. О-о, образованная и приличная девушка, с хорошей дикцией и эрудицией. Он мог бы даже без секса прожить жизнь с такой, наслаждаясь приятным обществом. Нет, ну это конечно образно, это сейчас в связи с моральной травмой такие мысли. «Айли, и ты удивлялась, почему у меня не было до сих пор отношений? Почему я никого не представлял раньше семье? — хмыкнул про себя Ёндже. — Тебе бы стоило посмотреть на это, и понять, что большинство современных девушек ведёт себя именно так, и из такого выбора самым манящим становится одиночество».

— Всё, достали, лохушки! — отшвырнул объект его культурной ненависти айфон и взялся за стакан с виски. У неё есть образование, у Санха нет. У неё есть, у Санха нет! Где логика, вашу мать?! Ёндже улыбнулся и протянул руку, чтобы чокнуться с остальными. Рен корчил капризность и попивал минеральную воду без газов.

— Ну, за хорошую ночь! — провозгласил старший мужчина, положив свободную руку на колено Рену.

— За хорошую ночь! — визгливо поддержала женская часть, и в этот момент железная дверь, не пропускающая звуки в коридор, распахнулась, заставив всех разомкнуть звякнувшие рюмки. В дверной проём вливались неизвестные в черной кожаной одежде и золотых масках на лицах. Первый же направил дуло с глушителем прямо в лоб крайнему мужчине, чем обездвижил его. Следующие тоже выставили пистолеты, чем вызвали короткие вопли у двух девушек.

— Ну, вечер добрый, — поздоровался первопроходец глухим басом и Рен, брезгливо отодвинувшись от потрогавшего его типа, поднялся и зашел за спины людей в масках.

— Что… что происходит? Кто вы такие? — поднял руки автоматически сын сенатора.

— Да это не суть важно, — Ёнгук сел на освободившееся место Рена. — Давайте-ка вы нам расскажите, как так вышло, что вы начали убивать невинных мальчиков, предварительно насилуя их и издеваясь?

— О чем вы говорите? Что за бред? — попытался отнекиваться тот, но Гук тут же выстрелил ему в ногу и, подняв дуло обратно, вновь посмотрел ему в глаза. Проорав, мужчина затрясся, выставив ладони ещё выше. — Пожалуйста, пожалуйста! Что вы делаете?! — девушки сжались на диване, трясясь и не понимая происходящее. Та, что была под дурью, моментально оклемалась и уже смотрела трезвым взглядом, мечтающим выжить.

— Я повторю: как так получилось, что вы убили молодых мальчиков, зверски над ними поглумившись?

— Это она! Она всё делала! — ткнул подстреленный на ту, что была давней читательницей Полли Шелл.

— Заткнись! Что ты говоришь такое?! — возмущенно закричала она, но к ней уже подошёл крепкий парень в золотой маске и, схватив за шкирку, швырнул её на пол, приставив револьвер к виску. — Пожалуйста, не стреляйте! Я не виновата! Клянусь! Я меньше всех участвовала! Неужели вы думаете, что я бы справилась? Это они их трахали! — указала она на двух мужчин.

— Ты придумала это организовать! — в ответ бросили обвинение они. Один из них одумался и принялся нагло врать: — Я вообще здесь впервые и ничего не делал, вот спросите его! — указал он на Ёндже, смекнув, что того почему-то не допрашивают и он в выигрышном положении. — У нас ведь всё мирно, да, Ёндже? — взяв пистолет у стоявшего рядом Чонопа, молодой господин Ю, вздохнув, подошёл к солгавшему и, выстрелив ему в руку, чем вызвал настоящий ужас и панику среди преступников, вернул оружие Опу.

— Советую придерживаться правды.

— Ты… ты навел их