Лотос и ветер - Джон Мастерс

Они разделили еду. Робин умолял Джагбира бросить винтовку, но тот не захотел. Они повернулись лицом к горе, неся с собой еду на два дня, одежду, в которой встали, попону от убитой лошади, которую Робин скатал и перекинул через плечи, и винтовку.

Пять часов спустя они преодолели последний из изнурительной череды хребтов, которые подняли их медленными шагами гигантов значительно выше уровня перевала Янги. Впереди поднимались новые хребты, один за другим, и все они тянулись в основном на восток и запад поперек их фронта. Янги лежал где-то слева от них — возможно, у подножия следующего хребта перед ними. Свостока подул свежий ветер, и с бледного неба засияло холодное, яркое солнце. Когда они остановились передохнуть, Джагбир внезапно указал рукой. «Там! На следующем гребне.

«Что это? Что ты видишь? Земля уходила вниз на две тысячи футов от того места, где они стояли, в узкое ущелье, затем так же круто поднималась к следующему гребню, который казался немного выше их.

«Что-то шевельнулось. Джагбир закрыл глаза, быстро открыл их снова и через секунду прошептал: «Это большая овца, у скалы-таблички, выступающей из снега. Прямо напротив. Прямо на гребне.

Муралев всмотрелся и пробормотал: «Я никогда не увижу этого без очков».

— Понял, — сказал Робин. Ovis poli. Самые большие рога, которые я когда-либо видел. Что ж, нам лучше поторопиться.

Джагбир сказал: «Баран может видеть другую сторону этого хребта. Ветер дует слева направо — к нему со стороны Янги. Там что-то происходит. Посмотри на него!»

— В какую сторону он смотрит?

«В другую сторону. Быстро, но осторожно, сахиб, вниз! Они осторожно заторопились вниз по переднему склону своего хребта. Через сотню футов под позицией большого барана поднялся ложный гребень, скрывший его от их взоров. Затем они быстро зашагали вперед и менее чем за сорок минут достигли дна, с трудом преодолели груду валунов и огромные кучи занесенного снега, повернули направо и начали подниматься. Через тысячу футов угол наклона уменьшился, и пятнадцать минут спустя Джагбир увидел тарана. Он все еще был на гребне хребта, в паре сотен ярдов слева от них, с подветренной стороны. Они намеревались пересечь хребет с подветренной стороны от него.

Они поднялись еще на сотню футов. Затем Джагбир и Робин увидели, как баран вскинул голову и встал настороже, повернувшись к ним правым профилем. Они застыли на месте. Баран посмотрел вниз, на другую сторону хребта, дважды мотнул головой, повернулся и опустился ниже Гребня с их стороны, он оказался вне поля зрения любого врага на дальней стороне.

Он трусцой направился к ним. Робин подумала: «Возможно, его потревожило какое-то животное». Скорее всего, мужчина — мужчина или мужчины, мужчины и женщина, поднимающиеся по другой стороне хребта.

Снег лежал огромными пятнами вдоль склона. Скала-таблетка, где они впервые увидели тарана, оказалась самой высокой точкой в пределах видимости, и уж точно самой высокой точкой в пределах досягаемости ружья. Это была огромная плита из черного гранита, возвышавшаяся подобно надгробию. За ними хребет некоторое время шел неровным путем, а затем скрылся из виду до перевала Янги.

Баран перешел на шаг и двинулся обратно к Гребню. Джагбир прошептал: «Он не может как следует учуять запах с этой стороны. Он будет подниматься до тех пор, пока не сделает этого.

Поскольку они были ниже его, баран встал поперек их горизонта, прежде чем достиг самого гребня хребта. Он стоял неподвижно, подняв голову, его мощная шея и мощные плечи выдерживали тяжесть его узловатых рогов. Он постоял целую минуту, затем вскинул голову и сновабыстро потрусил к ним. В пятидесяти ярдах от себя он увидел их, конвульсивным рывком изменил направление и во весь опор помчался вниз по склону.

Джагбир с трудом поднялся на ноги. «Должно быть, они заметили нас пару часов назад. Они пытаются первыми добраться до вершины. Скорее!»

Поднимаясь, Робин скрипел зубами. Он хотел только проскользнуть мимо и продолжить свой путь. Женщина делала из него охотника, гончую в стае, преследующую Джагбира. Но у него не было выбора. Они не могли остаться, они не могли отступить, они могли только добраться туда первыми и выстрелить первыми.

Джагбир поехал вверх по склону к скале-табличке. Муралев остановился. Робин сказала: «Мы должны… Мне жаль. Жизнь Джагбира зависит…» Затем он бросился за Джагбиром. Муралев медленно сел на склоне горы, прислонившись спиной к гребню, и уставился на застывший, залитый солнцем океан скал, льда и снега.

Робин сделал выпад правой ногой, поднял левую, выпад, поднял, выпад. Каменная плита над ним стала больше, чернее и сильнее накренилась. Камешки со звоном вылетали из-под его сапог, потом захрустел снег, потом камень, камень и снег.

— Я…могу…слышать…их.

Джагбир бросил эти слова через плечо, вложил всю свою силу в бедра и подпрыгивал все выше и выше. Винтовка подпрыгивала на его правом плече, правая рука держала ее за рукоятку за спусковой скобой, палец свободно лежал на спусковом крючке.

Когда Робину оставалось пройти еще сорок футов, Джагбир ворвался в горизонт справа от скалы-скрижали. Ветер подхватил полы его пальто и развеял их, он поднял левую руку вверх, а правую опустил вниз, ствол винтовки с грохотом уперся в сгиб левого локтя, голова его опустилась, плечо дернулось. Выстрел прогремел над огромными пропастями по обе стороны. Он присел у каменной плиты, перезарядил, поднял винтовку и выстрелил снова.

Робин медленно, испытывая головокружение, поднялась на гребень. Мужчина в длинном пальто и высоких войлочных сапогах, с ивовой палкой за спиной, лежал лицом в снегу в ярде от ног Джагбира. Второй монгол сидел на сланце тридцатью ярдами ниже, держась за колено и постанывая. Третий человек бешено бежал вниз с горы влево, к перевалу Янги. Робин схватил карабин убитого, прицелился в землю перед бегущим монголом, выстрелил и крикнул по-тюркски: «Стой! Брось винтовку! Иди сюда. Мы не причиним вам вреда. — Мужчина быстро подчинился.

Женщина стояла, выпрямившись, в тридцати футах внизу, на крутом склоне. Она непоколебимо смотрела в дуло винтовки Джагбира. В правой руке она держала свою винтовку. Ее дыхание было долгим и глубоким, а вокруг серых глаз залегли темные круги. — Брось винтовку, — тихо сказал Джагбир.

Затем она взглянула на Робин и опустила винтовку.

— Иди сюда.

Она вскарабкалась к Робину, ступенька за ступенькой, и опустилась у его ног в снег. Ее пальцы в перчатках начали неловко перебирать шерсть пальто. — Нам не повезло, — сказала она по-английски.

Робин обернулся и увидел Муралева, сидящего на холме, где они его оставили,