Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Наконец солнечный свет упал на землю над ним, и он, стряхнув с себя задумчивость, встал и потянулся. У него было всего несколько вещей, и ему не составило труда собрать их и завязать.

Вместе с поясом, который он носил с собой последние шесть лет. Спускаясь по берегу, скользя по влажной траве, он услышал голоса мужчин, доносившиеся до него мягким, тёплым ветром. День будет удачным, подумал он. Да, им, должно быть, повезло после всего, что с ними случилось.

Может быть, они найдут способ пересечь границу с Грецией, не подвергаясь аресту и издевательствам.

Раньше он, возможно, и молился Аллаху. Теперь же ему это даже в голову не приходило. После стольких лет священной войны западная его часть вновь заявляла о себе. Он оставлял позади дикость и варварство и возвращал себе прежнее имя – Карим Хан – а вместе с ним и надежду найти молодого студента-медика, который пил алкоголь, любил и очаровывал, но от этого не меньше благоговел перед Пророком. Вера не покинула его, но вера в жертвенность ушла вместе с псевдонимом – Муджахад, или воин Ислама, – и теперь он полагался на себя, а не на волю Божью.

Он спустился на рельсы и заметил пучки веток, скопившихся в колеях вдоль дороги, принесённые туда вчерашним дождём. Жуки питались насекомыми, утонувшими в буре. Измельчённые камни на дорожном покрытии сверкали осколками кварца.

В то утро всё казалось прекрасным и на своих местах, и он почувствовал прилив оптимизма. Он содрогнулся при словах, которые привели его на войну:

«Аллах даровал тем, кто сражается своим имуществом и своими душами, более высокую степень, чем тем, кто остается дома».

Хватит этого. Хватит резни. Хватит хаоса.

Но что бы он ни думал, он всё ещё оставался ветераном, и его способность идти на голодный желудок не ослабевала. Вскоре показались отставшие от группы впереди. Как всегда, замыкали шествие двое его товарищей-пакистанцев. Оба были очень худыми и явно на пределе своих сил. Девять месяцев они были в пути. Выйдя из горной деревни на севере Пакистана, они пересекли Иран и дошли до турецкой границы. Большая часть их денег ушла, когда мошенник пообещал им перелёт и визу в Грецию, но они оставили достаточно, чтобы добраться до Болгарии. Впереди шли турок Мехмет и арабы, иорданец по имени Мумим и палестинец из Ливана, назвавшийся Джасуром. Впереди шли трое курдов – молодой человек, угостивший его мятным чаем, его дядя и друг из деревни дяди. Им обещали работу в Афинах, и они ехали всего несколько минут.

Недели. Они были самыми свежими из всей компании, и было ясно, что они чувствуют себя чужими в этой группе мигрантов, которых гоняют из одной страны в другую и иногда вынуждают питаться листьями и личинками, чтобы выжить.

Высоко на пастбищах над ними Хан заметил одного или двух местных жителей, передвигающихся со своими животными. По всей долине разносился немузыкальный звон коровьих колокольчиков. Он порадовался, что его отряд не идёт кучкой, ведь это всегда вызывало подозрения. В этой стране, где мусульман так боялись, приходилось быть начеку. Темнокожим – двум пакистанцам и иорданцу, в жилах которого текла африканская кровь, – приходилось быть особенно осторожными. Не в первый раз он поблагодарил себя за свой светлый цвет кожи, который, по семейной традиции, достался ему от воинов Александра Македонского. Где-то в глубине души он чувствовал, что здесь, в Македонии, он должен чувствовать себя как дома.

Размышляя об этом, он заметил, что курды колеблются. Он остановился, поднёс руку к солнцу и попытался разглядеть что-нибудь сквозь мерцающий жар, исходивший от дороги. Они увидели что-то впереди. Один из них бросил спальный мешок и рюкзак и развёл руки в знак капитуляции. Он показывал, что у них нет оружия. Его спутники обернулись, чтобы посоветоваться с остальными, а может быть, и предупредить их.

Хан увидел фигуру, движущуюся в кустах слева от дороги. Он был одет в форму точно такого же цвета и тона, как и затенённая растительность. Из-за его спины поднималась струйка дыма – это был костер, – а за ним на нижних ветвях деревьев были натянуты брезентовые тенты. На другой стороне дороги, на просеке, стояли грузовик и два крытых джипа.

Курды, казалось, не знали, что делать. Один из них начал возвращаться. Он жестикулировал, подгоняя остальных обратно тем же путём, которым они пришли. Из тени на жёлтую полосу дороги вышло ещё больше солдат; они развязно шагали, почти волоча оружие по земле. Хан узнал этот тип – мягкие, неопытные, хулиганы-срочники. Он уже видел их на Балканах и точно знал, что произойдёт дальше.

Один из солдат, вероятно, первый, вышедший из укрытия, поднял оружие на пояс, выстрелил и сбил отступающего. Двое других курдов, не веря своим глазам, обернулись к солдатам, подняв руки. Они упали на колени, моля о пощаде, но были убиты в тот же миг.

коснулись земли. Один упал вперёд, другой медленно опрокинулся.

После первого выстрела остальная часть отряда обратилась в бегство.

Двое арабов и турок бросились прямо на Хана, но пакистанцы бросили свои вещи и нырнули в кусты. Солдаты были взбудоражены. Они перебежали дорогу, забрались в свои джипы и, подняв клубы пыли, развернулись и помчались по долине к трём мужчинам, всё ещё двигавшимся по дороге. В отличие от первых выстрелов, убивших курдов, выстрелы из ведущего джипа эхом разносились по холмам. Турок был ранен в ногу, но продолжал хромать. Один из арабов остановился и попытался оттащить его в безопасное место, но солдаты тут же набросились на них, и оба были скошены. Хан отошёл в тень, к обочине дороги. Он наблюдал, как подъехал джип, и солдаты открыли огонь по трупам. Другой джип остановился чуть позади, чтобы можно было выследить пакистанцев. Вскоре после этого Хан услышал ещё один треск выстрелов. Кто-то закричал. И тут в лесу раздался одинокий выстрел – смертельный удар.

Хан крикнул палестинцу, который был уже примерно в ста метрах от них. Он знал, что их единственный шанс — скрыться в деревьях над ними.

Он орал и орал на мужчину, словно желая, чтобы тот выиграл гонку. Хан уже попадал в подобные ситуации, и, судя по тому, как Джасур согнулся пополам и зигзагами пробирался последние несколько ярдов к нему, он тоже не в первый раз попадал под обстрел. Вместе они проскользнули в просвет в кустах и начали подниматься.