Танец под золотой вуалью - Юлия Олеговна Чеснокова

— Это что-то типа Харлея? — поняла я, что речь идёт о мотоцикле.

— Сама ты Харлей! — поучающее кричала подруга поверх орущего шума дороги. Я ничего не шарила в том, в чем она была мастер: двухколесные железные кони! — Эта Сузуки разгоняет до пятисот и не горит, хотела бы я знать, какому идиоту, владеющему таким сокровищем, понадобилось быть вором?

Навстречу нам, против движения, нарушая все мыслимые правила вождения, вихляя по полосам и не глядя на красный свет, нёсся тот самый агрегат, управляемый кем-то в черном шлеме, черном кожаном костюме, на чернейшем байке без номеров и признаков. Призрачный гонщик воплоти. Проследив его движение, я увидела, что у нас-то, оказывается, был хвост из патрульных машин. И он летел им в лобовое. Столкновение казалось мне неизбежным. Волнуясь за отчаянного водителя, я прильнула к окну в задней дверце. Машины неслись навстречу мотоциклу не притормаживая. Что это, бравада? Меряются храбростью? Кто первый сдастся? Мотоциклист выглядел самоубийцей. Полицейские авто стали притормаживать в последний момент, понимая, что никто не свернёт с их пути. Первая машина, уже не успевая остановиться, подалась в бок, но вместо этого лишь развернулась горизонтально и, заняв место шире полосы, поехала правым боком на таран черного Сузуки. В последний миг, прилагая неимоверные, по моему мнению, усилия, мотоциклист поднял переднее колесо вверх и, утягиваемый силой скорости, подлетел над полицейскими машинами, начавшими биться друг о друга. Воспарив над ними и пролетев несколько метров, он опустился на их крыши и, сминая и корежа металл под собой, вновь газанул и полетел дальше.

— Блин, обожаю, как он умеет гонять. — цокнул языком Сольджун.

— Кто это? — едва пошевелила губами я, не веря глазам и тому искусству, которое продемонстрировал каскадер.

— Дэхён, кто же ещё. — с гордостью поведал Санха. Мы ехали дальше, уже не преследуемые.

— Чон Дэхён? — услышала Рэй по ту сторону. — Цель вижу. Сузуки без номеров. Мот. отряд отправляется догонять недогоняемое. Надеюсь, Мэя, что ты выпутаешься из этого! Удачи!

Наша связь оборвалась, да больше ничего и не нужно было. Рэй увела остатки погони за Дэхёном на его волшебном жеребце, которого копы не догонят, потому что по сравнению с ним будут ехать на велосипедах. Уносясь подальше из Сеула, мы покинули город и выехали на трассу. С неё нужно было как можно скорее уйти куда-то, где нет камер. Скорость мы всё равно сбавили.

— А как там вторая машина? — посмотрела я на присутствующих.

— Если бы что-то случилось, мы бы уже узнали. — предположил Сольджун.

— У них всё хорошо. — ответил мне всё тот же ас в технике.

— А, ты снова здесь? — устало улыбнулась я и уточнила для Санха: — Кто-то из ваших очень любезно помогает мне до сих пор. Это забавно, наверное, выглядит? Я как будто сумасшедшая, бормочущая сама с собой.

— О, мне приходилось телефонным баловством доводить и до сумасшествия. — подтвердил голос.

— Отлично! Один может меня убить, другой загипнотизировать, третий свести с ума. Я в надежных руках.

— С чего ты взяла, что я могу тебя убить? — округлил глаза Санха. — Я на тебя даже руку не подниму.

— Я имела в виду Сольджуна. Потому что гипнотизируешь меня ты. — сострила я, скрестив руки на груди, на которую так безбожно пялился Санха, сидя напротив и радуясь тому, что на мне нет лифчика.

Разговор не очень заладился. Мы все думали, каждый о своём, переживали о товарищах, умчавших, чтобы спасти нас и оставить брильянт при себе. Я думала о Джело, Санха явно о моих сиськах, Сольджун — черт его знает о чем. Выехав куда-то в поле и проехав по нему минут двадцать, мы остановились и мотор был заглушен.

— Я курить. — вымолвил Санха и, открыв дверцы, спрыгнул на мягкую летнюю траву, расстилавшуюся под куполом звездного чистого неба. Легкий прохладный ветерок освежил меня, поскольку в данном мне комбинезоне тело совершенно не дышало, задыхаясь от нехватки кислорода. Сольджун пропустил меня вперед, где мне уже подавал руку вылезший первым. Какое джентльменство в кругах уголовников! Впрочем, срока ещё ни на ком из них не было, к счастью.

Полная сумрачных и мятежных дум, я отошла подальше от закурившего, заговорившего с другом и только тогда обернулась на шум закрывшейся водительской двери. Из-за руля спустилась Сунён. Ох ты! Я и думать не могла, что она тоже втянута во всё это. Хотя… приходилось ли сомневаться? Тут же Джело. Девушка подошла ко мне.

— Привет. — поздоровалась она, казавшаяся бледной и хрупкой при голубоватых отсветах ночных светил.

— Привет. — вежливо отозвалась я.

— Ты всё-таки сделала это ради Джело? — я кивнула, не желая затевать разборки и душевные исповеди с потенциальной соперницей. — Значит, так любишь, что собой готова пожертвовать?

— Люблю. — подтвердила я, бессознательно поглядев за спину, где вдалеке болтали парни. Они нас не слышали.

— И полетишь за ним в Нью-Йорк? — прищурилась она.

— Полечу. — не становилась я говорливее. — Но, может быть, он останется.

— Не останется. — отрезала Сунён.

— Потому что ты так решила? — мне показалось, что она хочет увезти его от меня сама, толкая к этому.

— Я? Да неужели ты сама не видишь, Мэя? — усмехнулась она, заиграв нервным блеском в глазах. — Он ни за что тут больше не останется. Он не ищет поводов, чтобы остаться, он ищет причины, чтобы улететь, и готов участвовать в любом безумии, если это затолкает его на самолёт до Штатов.

— Да дались они ему? — вспыхнула я. — Раньше он и думать о них не думал!

— Думал, он всегда о них думал. — покачала головой Сунён. — Не скажи, что не знаешь почему? Вы ведь вроде близки?

— Ну, золотые все перебираются туда… и он с ними. У них же миссия, или что там? Они теперь наводят порядок там. Вернее, будут наводить и…

— Другие — да, но не он! — Сунён рассмеялась. — Ах, Мэя, Мэя. Ты ничего о нем не знаешь. Ты не понимаешь его, как я.

— Слишком громкое заявление. — вынужденно огрызнулась я.

— Нет, это так. Ты знаешь о Шилле Шин? — полюбопытствовала дочь покойного предводителя «золотых». А ведь она, выходит, кузина Ёнгуку? Они совершенно разные, не похожи ничем. И да, я знала о Шин Шилле, не на ту напала! Я даже видела её собственными глазами и разговаривала с ней.

— Знаю. — вытянула я губы, поджимая.

— Что ты знаешь?

— Да какая разница? — хотелось отвесить ей оплеуху за приставучесть. Мне показалось, что в ухе у меня кто-то вздохнул. Мне чесалось попросить не подслушивать, но я не стала при Сунён устраивать сцену «поговори с невидимкой».

— Она первая