Мальчик и танк - Иосиф Ионович Дик

За башней танка грохнул взрыв. Танкист и Мишка инстинктивно пригнулись и вопросительно посмотрели друг на друга. Однако мотор работал.

— Порядок в танковых войсках! — подмигнул дядя Вася.

Этот бой был отчетливо слышен в пионерском лагере. Охрана его всполошилась, забегала. Ребят, работавших на кухне, окружили трое солдат с автоматами: «Хенде хох!»

— Наверно, уже наши идут! — еле шевеля губами, сказал Костя Кате.

Рудольф Штарке, новый начальник лагеря, пытался куда-то дозвониться по телефону. Он для чего-то открыл ящик письменного стола, и вдруг перед его глазами из ящика поднялась гадюка. Как она попала сюда? Кто ее засунул?

Штарке бросился из комнаты.

А бой в Гайдамаках уже подходил к концу.

Очкастый бежал от нашего танка вдоль улицы. Дядя Вася его настигал, и вдруг очкастый метнулся в сторону. Он заскочил в уборную — деревянный скворечник и захлопнул за собой дверь.

Танк опрокинул скворечник, обнажив черное очко нужника, и пошел дальше. «Тридцатьчетверка», поднимая пыль, на большой скорости уходила из села.

Очкастый, осторожно высунув голову из нужника, с бледным перекошенным лицом глядел ей вслед.

…За селом танк нырнул под густую крону деревьев на проселочной дороге и пошел словно в тоннеле.

— Эх, как мы их жарили! — с горящими глазами говорил Мишка. — Вот бы Катька видела!

— Это кто ж такая? — поинтересовался дядя Вася.

— Да так… — Мишка замялся.

— Ага, ясно… — ухмыльнулся дядя Вася. И, видя Мишкино смущение, переключил разговор: — Да, здорово получилось. Как в сказке… Я от бабушки ушел, и от дедушки ушел, и от тебя, Серый Волк, уйду!

— Дядя Вась, а это мы, что, в самом настоящем бою были?

— В самом, самом… Только ты, брат, что-то все мимо стрелял.

— Ага! Сначала! — охотно согласился Мишка. — Ведь там же людей было много!

— Bó, посмотрите на него, пожалел! Да какие ж это люди?! Двуногие звери, шпана, хулиганы! В общем, фашисты! А ты?!

— А потом я и трахал по шпане!

— Молодец!

— И знаете, мне совсем не страшно было!

— Значит, ты герой!

— А орден нам дадут?

— Я лично не за орден воюю…

— Так и я тоже за Родину! — с жаром сказал Мишка и пояснил: — Но ведь ребята-то могут и не поверить, что мы в бою были!

— Ну, тогда тебе дадут, а мне нет, — улыбнулся дядя Вася.

— Это почему же?

— На войне, брат, в первую очередь расчет нужен! А мы с тобой нахрапом взяли, рисковали…

Мишка сразу увял.

— Ладно, не горюй! — ободряюще хлопнул его по плечу дядя Вася. — Риск — тоже благородное дело! Только, чур, сначала думать! Мне кажется, что этот концертик нам тоже даром не пройдет…

И правда. Дерзкий прорыв советского танка не на шутку перепугал и разозлил очкастого. Он немедленно связался по радио из Гайдамаков со своим штабом и теперь, сидя в открытом пикапе с выдвижной антенной, кричал в микрофон:

— Господин полковник, докладывает майор Ганс Бергер. Прошу выслать подкрепление!

Молоденький радист подправил волну.

— А что случилось, господин майор? — послышался из динамика басовитый голос.

— Мы понесли потери! — через силу ответил Бергер.

— Может быть, вы подробнее объясните? Наш фронт углубился на территории России уже на сто километров. Сопротивление русских сломлено. Вы находитесь уже в тылу. О каких потерях идет речь?

— На нас напал танк!

— Какой танк?

— Русских! — ответил майор и, выключив рацию, серьезно и многозначительно, как бы про себя, добавил: — Сопротивление которых сломлено!

Подкрепление к майору Гансу Бергеру было послано незамедлительно.

По улицам большого города в Призакарпатье, мимо домов с закрытыми ставнями и одиноких, жмущихся к подворотням прохожих пронеслись три легких немецких танка. В головном, высунувшись по грудь из люка, стоял командир взвода — рябоватый, с тяжелой челюстью. Он слышал металлический голос рации:

— «Ягуар»! «Ягуар»! В квадрате пятьдесят семь — советский танк! Уничтожить!

VII

Ha поляне, окруженной леском, Кондрат Горобец и его двое товарищей, чудом спасшиеся от казни, подбирали с земли автоматы, винтовки, гранаты, вытаскивали из пулеметных лент патроны и бросали их в противогазные сумки. Вокруг них среди буйнотравья после вчерашнего боя громоздились искореженные фашистские и советские танки. Холодные глыбы металла дыбились, как черные торосы.

Но вот люди насторожились: послышался далекий рев мотора и лязг гусениц. Кондрат Горобец предупреждающе свистнул, и мужчины с подобранным оружием попрятались за подбитые танки.

На поляну выполз танк.

— Что это? — прилипнув к смотровой щели, выдохнул Мишка.

— По номерам узнаю… Батальон капитана Малышева, — тихо произнес дядя Вася и добавил: — Бывший…

Он выбрался из люка и, озираясь, пошел к подбитому советскому танку.

Мишка с испугом приник к смотровой щели: выскочив из-за танка, к дяде Васе бежали какие-то люди. Еще секунда — и они накинутся на него!

Мишка быстро юркнул в башню и дернул за рукоятку затвора. Грохнула пушка!

Люди, бежавшие к дяде Васе, от неожиданности упали на землю и замерли.

Из люка, весь в дыму, показался Мишка с ошалелыми глазами.

Среди распластанных на земле тел приподнялся мужчина. И когда дым над башней рассеялся, он сам не свой закричал:

— Мишка!

— Дядя Горобец! — завопил Мишка, узнав Катькиного отца.

Кондрат Горобец вспрыгнул на танк и начал радостно тискать мальчика:

— Ах ты, пострел! Да как же ты в танк попал?! А Катя? Где моя Катя? Что с ней?

— Да вы, дядя Горобец, не волнуйтесь, — улыбаясь, говорил Мишка. — Она в лагере… Все хорошо… то есть все плохо… Но я ее освобожу. Вот, видите, уже танк нашел!

VIII

В пионерском лагере немецкий военный врач с двумя помощниками сортировал ребят.

Заплаканный, трясущийся от страха лопоухий мальчишка в трусиках подошел к столу. Врач заглянул к нему в рот, приподнял веки, помял плечи, развернул грудь и одобрительно кивнул своим помощникам. Один из них измерил рост, другой поставил галочку в блокноте и, сказав: «Геркулес! Через два дня Германия!» — повел мальчика в соседнюю комнату.

В коридоре перед дверью с красным крестом толпились бледные, осунувшиеся дети.

— Нас много… — оглядывая ребят, шептал Костя. — Они за всеми не уследят.

— Но у них оружие… — с сомнением сказала Катя Горобец.

— А мы, мальчишки, разве не придумаем что-нибудь? — стукнул себя в грудь узколицый паренек с марлевой заплаткой на лбу.

— Вреди им, ребята, как попало! — посоветовала Катя.

— А я им уже мыша в суп бросил! — хихикнул узколицый паренек.

— Врешь?! — улыбнулся Костя.

— Честное пионерское!

— Бросай дальше!

— Есть!

— А это видели?! — Оглянувшись, Костя вдруг вынул из кармана немецкую гранату. И ребята даже попятились