Когда лопата у могильщика ржавеет - Алан Брэдли

Не то чтобы я планировала бежать. Было темно, шел дождь, и за моей спиной находился вооруженный караульный, лица которого я даже не видела.

Но я почти там, где нужно! Я почти достигла цели!

Конечно, я не планировала, что меня поймают, и это не моя вина.

Это нелепая случайность, и я надеюсь, что еще одна нелепая случайность поможет мне освободиться.

Ссутулив плечи, я шаркала от лужи к луже. Не хочу выглядеть угрожающе.

– Куда вы меня ведете? – спросила я. Наверняка эти слова не должны оскорбить его.

– Увидишь, – ответил он. – Ступай.

Перед моим внутренним взором возник образ: славный молодой человек в родительском доме в Плейнвилле, штат Канзас, на стене звездно-полосатый флаг, по радио сёстры Эндрюс поют Don’t Fence Me In. Скоро подадут ужин, в духовке подрумянивается яблочный пирог.

– Откуда вы родом? – спросила я.

– Тебя это не касается, – сказал он так бесстрастно, что у меня сердце упало в пятки.

Мы шли вдоль длинной темной стены ангара под аккомпанемент влажного шороха шагов по асфальту.

– Направо, – скомандовал он, и я повиновалась.

Теперь мы шаркали вдоль стены другого ангара. Я чувствовала запах самолетов – острая, волнующая смесь кожи, алюминия и высокооктанового авиационного бензина. «Газ», как его называют. Разумеется, это вовсе не газ, а жидкость – до того момента, когда она, испаряясь, взрывается в цилиндрах гигантских моторов, поднимающих эти махины в ночной воздух, чтобы сеять смерть и разрушение другим людям, другим ангарам, другим землям.

Где побывали эти истребители, подумала я, и что они сделали?

«Не увлекайся, Флавия, – сказал мой внутренний голос. – Вскоре тебя начнет тошнить от этого».

– Стой! – скомандовал часовой, грозно топнув ногой в сапоге, и добавил, как будто это все объясняет: – Караульное помещение.

Я не сразу заметила здание. Затемненные окна маскировали его.

– Внутрь, – сказал он, открывая дверь, откуда вырвался луч света, поймавший меня как насекомое на стекле микроскопа.

– Внутрь, – повторил он, и я споткнулась на пороге.

Я прищурилась от света, хотя он был слабым. Помещение оказалось небольшим, со стенами, выкрашенными в желто-коричневый сверху и зеленый снизу. Оно разделялось на две части чем-то вроде проволочного каркаса, и вместо стойки была простая доска.

В углу стояла раскаленная плитка. В помещении царила удушливая жара.

За столом, на которым располагалась лампа с зеленым абажуром, сидел мужчина в американской военной форме. Он курил сигарету и что-то пил из оловянной кружки, видимо кофе.

Он будет хорошим полицейским, предположила я, человек в белом в противоположность суровому караульному.

Офицер за столом – лейтенант, судя по одной полоске на погонах, – начал выдвигать ящики и копаться в невидимых бумагах. Наконец он прекратил поиски и посмотрел прямо на меня.

– Незаконное проникновение на военную базу – очень серьезное нарушение, – заговорил он.

– Я знаю, сэр, – сказала я. – Мне стыдно.

– Неужели? – переспросил он, пронзительно уставившись на меня.

– Нет, – созналась я.

– Тогда зачем ты лжешь? – спросил он, взмахнув сигаретой в манере, которую мог позаимствовать из комедий Ноэла Кауарда[35].

– Пытаюсь набраться храбрости, чтобы сказать правду, – ответила я.

Он с силой раздавил сигарету в пепельнице, схватил ручку и занес ее над чистым листом бумаги.

– Что ж, приступай. – Он выжидательно выгнул брови.

– Да, сэр. Я так и планировала.

– Ну? – Он буравил меня взглядом.

– Сэр… я кое-кого искала.

Он отложил ручку и коснулся уголка рта указательным пальцем, как будто пытаясь подавить улыбку.

– Неожиданное место и время для поисков, не так ли?

– Да, сэр, полагаю, так и есть, сэр.

– Скажи мне, кто он. Человек, которого ты ищешь.

Когда он снова потрогал уголок рта и взялся за ручку, я заметила, что его ногти обгрызены до мяса.

Этот человек мне понятен.

Вот он, момент истины. У меня есть выбор – рассказать факты или сыграть в невинность и уползти проигравшей. Второго шанса не будет.

– Пожалуйста, сэр, – сказала я, кивнув в сторону караульного, – мы можем остаться наедине, сэр?

– На… едине? – он растянул это слово как резину.

– Если можно, сэр.

Секунду он жевал губу.

– Кажется, я слышал собачий лай, – сказал он караульному. – Сходи проверь.

– Да, сэр!

Караульный щелкнул каблуками и вышел, ступая как по линейке.

– Итак, кого ты ищешь?

– Я не уверена насчет имени, сэр…

Он бросил ручку. Я перегнула палку.

– Он проходит под именем полковник Крейн, но некоторые люди называют его Астерионом.

Воцарилось молчание. Долгое молчание. Вселенная затаила дыхание.

Лейтенант смотрел на меня с таким видом, будто я объявила ему, что здание парламента вместе с его обитателями унесла летающая тарелка.

– Не произноси это имя! – прошипел он, вскочив на ноги. – Это имя никогда, никогда не должно быть произнесено вслух! Ясно?

Я кивнула.

– Боже правый! – прошептал он, выбежав из-за стола и подскочив к светонепроницаемым жалюзи. Он приподнял их на дюйм и встревоженно выглянул во мрак.

– Кто знает, что ты здесь? Как тебя зовут?

– Никто, сэр. Я сказала караульному – охраннику, что я Флавия де Люс, живу в Букшоу в Бишоп-Лейси и я дочь полковника Хэвиленда де Люса.

– Боже правый! – повторил он, на этот раз громче. – И что привело тебя сюда?

Я решила проверить свою теорию и посмотреть, как он отреагирует.

– Я расследую смерть майора Грейли. Его убили. Я считаю, что его убийца действовал по приказу человека по имени Астери…

– Замолчи! – крикнул он. – Я же тебе сказал!

– Простите, – произнесла я одними губами.

Он провел пальцами по волосам, взял сигарету и снова отложил ее.

– И что заставляет тебя думать, что… что этот человек здесь?

– Логика, – объяснила я. – Ему негде больше быть.

– Послушай, – сказал он. – Я сейчас закрою глаза и сосчитаю до двадцати, медленно. Когда я открою глаза, ты исчезнешь. Мы забудем о незаконном проникновении. Сделаем вид, что ничего не было. Ты выбросишь все это из головы, и утром мы все будем счастливы. Я даже выделю тебе джип с водителем, чтобы тебя отвезли домой. Как тебе эта идея?

– Нет, сэр, – ответила я. – Мне уже доводилось ездить в джипе, как и большинству моих друзей. И я не могу уйти, не поговорив с Ас… с человеком, которого нельзя упоминать.

Лейтенант испустил длинный тяжелый вздох, похожий на предсмертный вздох дракона. Затем взял ручку и нацарапал записку на клочке бумаги. Не больше десяти строк.

Он подошел к выходу, открыл дверь и протянул сложенную записку караульному, который все это время стоял подозрительно близко к двери. Они обменялись парой слов шепотом, и посланец удалился.

– Присядь, – сказал лейтенант. – Ждать придется недолго.

Так и вышло. Хотя я не ношу наручные