Эпилепсия – оставаться в сознании. Истории о том, какой разной бывает болезнь - Мария Панова

боль жует без разбора зубы, сосуды, нервы, кости черепа с левой стороны. Больная терпеливо ждала, когда ее выпустят. Чтобы совершить то, что задумала, но уже с гарантированным финалом.

Тот глупый мальчик приходил к ней с букетом фрезий. Желал ей выздоровления и приглашал на свидание: «Жизнь так прекрасна, сеньора, я покажу! Только слушайте врачей и поправляйтесь!» Сколько ему лет? Кажется, он моложе нее лет на десять… Свидание? Смешно даже на секунду представить себе, что это возможно – в ее сорок лет, да еще в ее состоянии! Боль – ее единственный компаньон на этом свете. До самого конца.

А потом к ней в палату зашел лечащий врач. И сообщил буднично, что ЭЭГ-мониторинг, который ей сделали впервые за много лет, показал ее истинный диагноз. И он не вызывает сомнений.

Никакая это не невралгия. Это эпилепсия. Рефлекторная эпилепсия, и приступы провоцируются прикосновением к лицу. И еще сказал три главных слова. «Боли больше не будет».

И доктор не соврал. Пациентке подобрали лечение, а потом провели стереотаксическую операцию на мозге, которая избавила ее от боли.

За того мальчика, что схватил ее за руку тогда на мосту, она вскоре вышла замуж. Разница в 11 лет никого не смущает – помилуйте, это современный мир, где сорок лет – начало взрослой жизни. Особенно если предыдущие двадцать ты провела в наедине с болью.

***

У читателей может возникнуть закономерный вопрос: почему пациентке не помог карбамазепин, да еще и в максимальной дозе, ведь он обычно назначается при невралгии тройничного нерва и является противосудорожным препаратом?

Ответ прост: карбамазепин неэффективен при данном виде приступов. Эффективным в этой ситуации оказалось сочетание леветирацетама и прегабалина. Кстати, снотворные из группы бензодиазепинов тоже были эффективными – потому-то пациентка ими и злоупотребляла, как только удавалось их раздобыть.

А что это за эпилепсия, если женщина ни разу не потеряла сознание и не страдала от судорог? Это фокальная эпилепсия с простыми сенсорными приступами. Приступы протекали без снижения осознанности. И ощущались пациенткой как боль. Болезненный очаг располагался в правом темени. Его локализовали при помощи ФМРТ – так врачи наметили цель для операции, и успешно ее выполнили.

Эта сказка рассказана мной на основе реального клинического случая с пациенткой из Испании. В публикации журнала Journalof Neurology, Neurosurgery and Psychiatry данный случай назвали «тригеминолепсия».

Это редкий вариант рефлекторной эпилепсии, однако он отлично иллюстрирует факт: эпилептический приступ – не всегда судороги. И даже потери сознания при приступе может не быть.

Сказка о неверном диагнозе

«Твоя жизнь навсегда изменилась. Нет, серьезно, привыкай: никакого алкоголя, никаких перегрузок, лекарства принимать по часам. Ты больше не сможешь водить машину. Купаться в бассейне или в море в одиночку. Такие дела, парень», – это были первые слова, которые он услышал, придя в себя в реанимации.

Ничего нельзя. Ничего не будет, как прежде. Нормальная жизнь осталась там, в обычном мире, за раздвижными дверьми реанимации. Он соображал тяжело – мозг после тяжелого судорожного приступа еще не начал работать в штатном режиме, а потому мысленно повторял, чтобы запомнить: «Принимать лекарства. Не водить машину. Не купаться в бассейне». Но спокойнее от этого не становилось. Как не прибавлялось и понимания.

Потом уже, когда его перевели из реанимации в неврологическое отделение, врач сказал ему: «Без обид, парень. У тебя было два приступа судорог с потерей сознания. Два приступа – значит, будет и третий. Это называется эпилепсия».

Он не понял: почему именно два приступа – это та граница, которая отделяет здоровье от серьезного диагноза? Но врачам ведь виднее. Выписался из больницы. Пил таблетки. Пытался жить эту «другую» жизнь, что пророчили ему в больнице. Но так и не понял, что с ним тогда случилось и отчего все произошло.

И правда, с чего же все началось?..

Все случилось на работе. Он вообще-то уже утром понял, что заболевает. Простудился будто: ломило мышцы, першило в горле. Придя на работу понял, что знобит. Совсем плохо стало к обеду: он просто отключился. И потом уже ничего не помнил. Хотя и расспрашивал позже коллег и врачей, чтобы восстановить полную картину. Коллеги говорили, что он упал и были судороги, сначала всего трясло, потом будто свело все мышцы разом, и длилось это около минуты. Второй такой же приступ случился в машине скорой помощи. Потом еще два – в реанимации. Итого за сутки четыре приступа.

Два дня он был в коме. Врачи обследовали его так и сяк, обнаружили положительный мазок на ковид, потом сделали МРТ – там тоже был сюрприз, очаг недавнего (впрочем, хронологию с точностью до часа или дня уже не восстановить) инсульта.

Ковид, инсульт и эпилептические приступы стали для врачей чем-то вроде волка, козы и капусты, которых нужно было в целости перевезти в одной лодке согласно условиям логической задачки для первоклассников. Или мух и котлет, которые надо было непременно разделить… В общем, врачи пытались совместить эти три составляющие, чтобы они совпали в одну картинку, и получилась бы единая история болезни, причина плавно перетекала бы в следствие. Сначала ковид, потом эпилепсия? Или сначала инсульт, потом ковид, а эпилепсия сама по себе?

Была это обычная районная больница. А потому постановили, что давность инсульта неизвестна (впрочем, произошел он недавно, это факт), ковид нынче – вообще сплошь и рядом, а эпилепсия у больного точно есть. Четыре приступа как-никак насчитали. Понятно же, что само не пройдет? Вот и пусть пьет лекарства. В общем, отказались медики сопоставлять волка, козу и капусту. Признали существование трех переменных случайным, хоть и крайне неудачным совпадением в организме одного человека.

Поэтому на прием к эпилептологу этот парень пришел с готовым диагнозом «эпилепсия». И назначенным противосудорожным препаратом – в гомеопатической, правда, дозировке. За четыре месяца, впрочем, не было у него ни одного приступа. Несмотря на то, что до мозга добиралось не столько действующее вещество, сколько шорох его упаковки.

Не буду утомлять читателей долгим послесловием. Скажу только, что исход дела решила фактическая ошибка в рассуждениях уважаемых коллег. Ошибка эта позволила эпилептологу с уверенностью утверждать: никакой эпилепсии у пациента не было.

Бывает ли такое, что человек переносит один, второй, третий судорожные приступы, а диагноз «эпилепсия» ему не ставят?

Ответ кроется в определении болезни, которое дает нам Международная противоэпилептическая лига:

«Эпилепсия – заболевание головного мозга, соответствующее любому из следующих состояний:

1. Не менее двух неспровоцированных эпилептических приступов с интервалом более 24 часа.

2. Один неспровоцированный эпилептический приступ и вероятность повторных