Не заходи в воду - Данила Юрьевич Конев

с войском в поле выступать. Но коли отец на сына сам пойдет, кто тогда защитит Новгород? Оттого и гостят у нас варяги. Пусть и язычники, но за христиан кровь прольют, если на то воля Господа будет. Ты, посадник, людей не баламуть зря, не подбивай на злые дела.

– Верно говорит, – поддержал епископа Алюй. – Девку ему жалко! – обратился он к Ми- хаилу Мишиничу. – А ежели князь Киевский на нас осерчает? Туго без варягов придется. Полоцк все помнят.

Было видно, что люди, которые еще недавно поддерживали посадника, замялись. Силен был голос епископа, немногие в Новгороде отваживались пойти против него. Василиса смотрела на все это молча, затаив дыхание. Она-то думала, что на Совете будут обсуждать условия нового торгового устава или еще какие купеческие дела, но тут говорили про что посерьезней. Посадник пытался посягнуть на княжескую вотчину, а значит, и на власть.

– Поддержи меня, – прошептал Творимир ей на ухо.

Василиса вздрогнула от неожиданности. Она не понимала, почему голос этого торговца пушниной оказывал на нее такое магическое влияние. Когда Творимир говорил с ней, что-то сжималось внутри нее и хотелось слушаться. На мгновение Творимир крепко сжал ее холодную руку в своей, и Василиса почувствовала жар его кожи. Тут же он отпустил ее и выдвинулся вперед, чтобы собравшиеся его видели.

– Князь – важный человек в Новгороде, но не ключевой, – заговорил Творимир. – Вече – вот кто истинный хозяин на этой земле. Ему и решать такие вопросы.

Повисла тишина. Люди колебались, боясь оказаться в меньшинстве. Никто не решался первым поддержать вопрос со сбором веча.

– Верно, – подала голос Василиса, сама не веря, что она это делает. – Отец всегда говорил, что вече – голос Новгорода. Соберем людей, там и рассудим, что с варягами делать.

– А Творимир и дочка Садко дело говорят, – согласился Прус.

– Это что ж получается, братцы, голос поганого хельмагардсфари да девки против голоса епископа? – возмутился Алюй.

Несколько людей тут же поддержали старосту Неревского конца.

– Ты кого поганым назвал? – взревел Творимир, схватив щуплого старосту за грудки. – Вот крест мой христианский! – тряся перед глазами Алюя, кричал он.

Алюй застыл в ужасе, не в состоянии выдавить ни слова.

– Прекратить! – стукнул кулаком по столу епископ.

Творимир тут же убрал руки от старосты.

– Почто, посадник, твои люди скоморошье позорище тут устраивают? – Голос Иоакима Корсунянина дрожал от злости. – Против князя прешь? Нет на то моего благословения!

– Не посадский я человек, – возмутился Творимир. – Сам по себе!

– Погоди, – остановил его Константин Добрынич. – А ты, отче, тоже не перегибай и свои порядки тут не наводи. Собрал я уважаемых господ здесь не для того, чтоб в обход князя дела делать, а обсудить вопрос наболевший. Творимир дело говорит. Вече собрать да там вопрос варяжский обсудить. Пусть князь не перед нами, а перед городом ответ держит. Согласны, уважаемые люди новгородские?

– Согласны! – раздались голоса вокруг.

– Это дело!

– Хорошо, – поглаживая черную бороду, подытожил посадник. – Тогда дождемся князя и объявим ему о нашем решении.

Люди еще немного поговорили между собой и начали расходиться. Последней вышла Василиса, которую задержал на выходе посадник.

– Ты дочка Садко?

– Да, – кивнула Василиса.

– Это было смело, первой поддержать Творимира в вопросе о вече.

– Почему? – насторожилась она.

– Если бы Совет вынес решение без князя, это была бы измена и епископ всех бы сдал. Но вече – дело другое, Корсунянин тут не властен. Творимиру-то плевать на епископа, он в Новгороде наездами, а вот на тебя и отца Иоаким теперь зуб держит. Так что будь осторожней.

И с этими словами Константин Добрынич вышел на улицу, оставив Василису одну. Та, опершись о стенку, сползла по ней вниз. Она допустила ошибку и обратила одного из самых влиятельных людей города против себя и своей семьи. Как сказать отцу и что теперь делать? Василиса обхватила руками голову и, закрыв глаза, погрузилась во тьму своих дум.

Глава 5

«Не приставай к берегу», – раздался шепот во тьме.

Нежка огляделась по сторонам. Кроме нее, в лодке не было никого. Она неуклюже гребла веслами, пытаясь держать лодку как можно ровней.

«Зачем ты пришла сюда?» – прошептал все тот же голос.

Нежка вздрогнула, но продолжила свой путь.

«Тебе страшно. Нельзя бояться. Они чувствуют страх».

С того момента, как Нежка оказалась в Ином мире, голос не замолкал ни на миг. Она раздвигала веслами мутную гладь, продвигаясь все дальше.

«Уходи, уходи! Не уйдешь – пропадешь», – назойливо шептал голос.

Солнца здесь не было. Мрак, царящий вокруг, разрывали огни, горевшие по берегам. Огни казались странными: языки пламени плясали буквально в пустоте, ни дров, ни сухой травы под ними не виднелось. А еще звуки. Они походили на женский стон и шли откуда-то издалека, то появляясь, то исчезая. Резкий, пронзительный стон. Иногда из темноты показывались людские фигуры. Они молча стояли и смотрели на проплывающую мимо лодку, некоторые облизывались, другие оставались равнодушны.

«Живым тут не место. Прочь!» – повторял голос, а Нежка сжимала весла до боли в пальцах и продолжала грести.

Внезапно она разглядела фигуру, которая плыла по воде, словно большая рыба. Мгновение – и существо, поравнявшись с лодкой, вынырнуло на поверхность. Нежка увидела сероватые пальцы, зацепившиеся за деревянный борт. Лодка накренилась, когда нечто, напоминавшее человека, попыталось вскарабкаться на нее. Нежка не смогла сдержать крик, вырвавшийся изнутри. Существо было голым, с длинными черными ногтями и не имело лица. Вместо него лишь сероватая гладкая кожа. Нежка подскочила и, сжав покрепче весло, приготовилась встретить чудище. Но в последний момент его тело соскользнуло обратно в воду, словно потеряв опору под руками. В голове сильно стучало, время шло, а Нежка все стояла посреди лодки с веслом в руках, пытаясь разглядеть опасность во мраке. Но существа и след простыл.

«Лодка из мира людей, они не могут попасть в нее. Не выходи на берег. Плыви домой», – прошептал голос.

– Я никуда не уйду без брата, – негромко возразила Нежка, но ответа не последовало. Голос затих.

Впереди виднелось зарево от большого пожара. Горел мост, невесть кому понадобившийся в этом жутком месте. Языки пламени плясали по деревянным мосткам и перилам. Казалось, еще немного – и мост рухнет в воду, но он продолжал стоять. Проплывая под ним, Нежка ощутила жар. Искры сыпались сверху, грозя поджечь лодку. Она сделала пару гребков и пересекла черту. Нежка сразу почувствовала это.

Мрак сменился тусклым светом, хотя солнце по-прежнему не появилось на небосводе. Река резко уходила влево. Преодолев поворот, Нежка увидела небольшой причал и