Наследник Агонии - Евгений Альтмайер

немало эльфийских красавиц, которые без колебаний бы заложили душу за такую изящную утонченную красоту. Невысокая – едва ли увенчанная водопадом черных волос макушка достанет ему до середины груди – ламия кажется изысканной статуэткой, вышедшей из-под резца великого мастера.

– И я рад нашему знакомству, сеньора.

Рафаэль постарался наполнить голос великосветской безупречностью, хотя дается это с трудом. Он ожидал увидеть жутковатых зубастых тварей, алчных до людской крови. Зрелище закутанной в переливающиеся шелковые одежды красавицы сбило с толку. И это – тот ужас, которому молятся жители Змеиного мыса?

Не иначе, решив окончательно добить человека изысканностью манер, Исс’Ши величавым жестом протянула руку для поцелуя. Рафаэль осторожно коснулся губами показавшихся ледяными пальцев. Покрывающий ногти черный лак тускло поблескивает в призрачном свете, что источает подвешенный под потолком светильник.

Двое сопровождающих – невысокие воины в диковинных кожаных одеяниях – ограничились церемонными поклонами.

– Прошу, раздели с нами отдых, аш. – Все тем же шелестящим голосом предложила ведьма.

Рафаэль медленно опустился на предложенную подушку. Цверг нетерпеливо переминается с ноги на ногу возле входа. Ламия не обратила на него ни малейшего внимания.

– Вы называете меня точно так же, как и мой спутник, сеньора.

– В этом нет ничего удивительного, аш. Именно так следует обращаться к мужчинам твоего рода. – Покровительственно отозвалась ламия. – Мне ведом печальный рок, закрывший от тебя знания предков. И я с радостью предлагаю тебе сокровищницу моих знаний.

– Разве мы здесь не для того, чтобы выкупить у вас камень… – Рафаэль запнулся. Наверное, произносить слово «украденный» будет не слишком корректно?

Исс’Ши пренебрежительно махнула рукой.

– Цверг подождет, аш.

В шершавом голосе ясно просквозило равнодушное презрение. Шарлах, однако, не издал ни звука – лишь злобно сверкнули во тьме сияющие алым светом глаза.

Что ж, пожалуй, он и впрямь подождет. Впервые в жизни перед ним открылась возможность поговорить с собеседником, действительно искушенным в тайном искусстве. Собеседником, который по скрытой пока причине старательно демонстрирует уважение, на которое сам Рафаэль не слишком рассчитывал.

– Тогда прошу, сеньора…

– Не нужно титулов, аш. – Неожиданно поморщилась ведьма. – Мой народ использует иные именования… и сейчас не время посвящать тебя в их хитросплетения. Имени будет достаточно.

– В таком случае, и ты обращайся ко мне по имени, Исс’Ши.

– Как пожелаешь, Рафаэль.

Длинные черные ресницы ламии едва дрогнули. Бездна и хозяева ее, он видел всяких девушек. Случались и те, что в совершенстве владели искусством флирта, удушая бесконечным покрывалом недосказанностей и намеков. Но это ледяное лицо, по которому пляшут едва различимые тени эмоций…

– Так откуда же тебе известно обо мне, Исс’Ши? И чем вызван интерес к моей персоне?

Бледные губы искривились в едва различимой улыбке.

– Ответ на этот вопрос куда проще, чем может показаться. Я всего лишь возвращалась со своими стражами из Города Богов – и счастливая случайность свела нас в тот момент, когда четыре ночи назад ты обрел силу, принадлежащую тебе по праву крови.

Ламии бывают в Ниланте? Пожалуй, едва ли этот факт должен вызывать удивление. Куда труднее представить в Силории народ, чьих представителей в Городе Богов никогда не было.

– Значит, ты видела и…

– Черноокую? Разумеется. – Исс’Ши с улыбкой наклонила голову. – Я несказанно горда тем, что угодна богине. И рада, что она соблаговолила показать мне, как пробуждается огонь в твоей крови.

Рафаэль затаил дыхание. Неужели одной загадкой в этой истории сейчас станет меньше?

– Шерхея сказала, что в тот момент… – он запнулся на мгновение, пробуждая в памяти дивную и зловещую картину, – что та, кто является источником этого огня, потребовала свою плату. Тебе известно, о ком она говорила?

– Разумеется. – Узкие брови Исс’Ши сошлись к переносице. Щели ноздрей гневно затрепетали. На миг показалось, что перед ним на подушке восседает готовая к броску разъяренная гадюка. – Не хочу оскорбить твой дом, Рафаэль. Но те, кто запирает пламя своей крови в затхлую темницу неведения – хуже, чем преступники. Имя этому огню – Ашмираль.

По коже сыпануло морозом. Наверное, что-то такое испытывает пленник пиратской каракки, когда морские разбойники, потешаясь, швыряют его в беснующиеся посреди ночной тьмы морские волны.

– Агония?

– Да, это одно из тех слов, к которым прибегают смертные, что страшатся ее имени. – Безмятежно подтвердила Исс’Ши.

– Но… как? Почему?

– Увы, это мне неведомо. Когда мое племя появилось на свет в Змеиных горах – твой род уже насчитывал более тысячелетия истории. Тайна огня, что пылает в твоей крови, много старше моего народа.

Рафаэль замолчал. Ведьма тоже хранит удушающее безмолвие. Где-то за пределами грота все так же беснуются в ночи морские волны. Что за связь соединила его с хозяйкой инфернальной бездны? Небо Благое свидетель, он до сих пор захлебывается от восторга, вспоминая, как богиня нечисти направила его на тайные пути. Но сама мысль о том, что где-то за спиной стоит, отдаваясь рвущей тело болью, бесплотная тень Агонии…

– Не знаю, что и думать об этом, Исс’Ши. – Пробормотал он, когда тишина показалась совсем невыносимой.

– Это говорит бессилие оков, которыми отец сковал твою истинную силу. – Спокойно отозвалась ведьма. – Не торопи события, юный Рафаэль. Ашмираль жестока, своенравна и неизменно корыстна. Не торопись взывать к ней, покуда не будешь готов. Со временем твоя кровь укажет тебе путь.

– Спасибо, Исс’Ши. – С трудом вытолкнул он в ответ на спокойный шелест ее голоса.

Ламия ответила едва различимой улыбкой.

– Что же до камня, послужившего поводом для нашей встречи… Полагаю, цверг не был слишком многословен?

Шарлах беспокойно завозился. Но, стоило ведьме бросить на него наполнившийся холодной угрозой взгляд, превратился в соляной столп.

– Он сказал, камень имеет немалую ценность. Полагаю, именно по этой причине ты и похитила его?

Короткий желчный смешок.

– Я совсем не похищала алый камень, Рафаэль. Я создала его – пусть подземные мастера и смотрят на ситуацию иначе. Цверги – духи адамантиновых жил, что залегают глубоко под поверхностью. Тот, кто раздобудет кусок этой руды, способен создать амулет, который вберет в себя ту магическую силу, которая дает исток самому существованию этого карлика.

– Выходит, ты создала алый камень чародейством, но сила, его наполнившая…

– Воспринимается карликом как своя. Неудивительно, что он готов на все, лишь бы вернуть его. Едва испускаемые камнем лучи коснулись мира, он утратил немалую часть своего могущества. Вижу,