Не заходи в воду - Данила Юрьевич Конев

быстрее, чем тот успевал среагировать. Удар. Удар. Удар! Голова Зубца трещала под костяшками Носка. Глаза уже застилала пелена, земля уходила из-под ног, но Зубец все стоял на месте, готовясь нанести решающий удар. Но он явно устал вертеться, пытаясь успеть за более юрким противником, и вдруг кулак соперника прилетел в его висок. Зубец пошатнулся, казалось, он устоит на ногах, но дело было сделано, и через мгновение он повалился на землю. Носок рухнул на колени и поднял правую руку в знак победы. Тут же к нему устремились несколько парней, предлагая свои рубашки, чтобы остановить кровь. Немного отдышавшись и заткнув раздутый нос тканью, Носок подошел к варягу, который говорил на одном языке с новгородцами.

– Твой черед, – произнес он, предлагая вступить тому в круг.

– Ты хорошо дрался. – Варяг похлопал Носка по плечу. – Тот здоровый, но победил ты. Меня зовут Сигурд Железнорукий, я форинг[2] ярла Магнуса Мертворожденного.

– Носок, – протянул руку юноша. Варяг крепко сжал его ладонь, проверяя силу.

– Хорошо, – улыбнулся Железнорукий. – Держал когда-нибудь меч в руках?

– Доводилось из лука в глаз белке попадать, – ответил Носок.

– Какому богу служишь?

– Служу я батюшке при кузнице, – увернулся от ответа Носок. Он прекрасно знал, что варяги, прибывшие из-за моря, в нового бога не верили и поклонялись Одину и Фрейе.

– А крест? – указал на распятие, висевшее на груди, Сигурд.

– Господь – бог князя, негоже против него идти, – пояснил Носок.

– Ха-ха, – захохотал Сигурд. – Ярицвейг всем богам ноги целует, не чурается и наших, и ваших.

– Ты как о нашем князе говоришь, ветошь иноземная?! – рявкнул пришедший в себя Зубец.

Варяги, не понимая слов, но почуяв злость, похватались за рукояти мечей.

– Тихо-тихо, – примирительно поднял руки Железнорукий. – Мы не хотим войны.

– Да? – не унимался Зубец. – А пошто девок наших портите да мужиков избиваете?

– Да замолчи ты! – прикрикнули на него неревцы. – Они-то с оружием, а ты, дурак, еле на ногах стоишь.

– Верно говорите, – усмехнулся Сигурд. – Мы пойдем, нам тут не рады. А ты, – повернулся он к Носку, – коли правда белке в глаз из лука попасть можешь, приходи к нам. Ты воин храбрый, нам такие нужны.

С этими словами варяги удалились, а неревцы еще долго обсуждали их внезапное появление.

– Эх, завидую я тебе, Носок, – вздохнул Моислав, парнишка лет семнадцати от роду. – Тебя варяги с собой позвали, а там и серебро, и бабы, и приключения…

– И смерть, – вставил Зубец.

Носок молчал, теребя крест в правой руке. Все его мысли вертелись вокруг Василисы. С тех самых событий на Великом мосту прошло уже много времени, а она все не объявлялась. Он, конечно же, дурак, поверил, что устранит надоевшего женишка – и купеческая дочка прибежит в его объятия. Увы, так дела не делались. Он лишь бедный помощник в кузнечной лавке, а Василиса – дочка купца, да еще и с недавних пор его поверенная. Понятно, почему она нос воротит. Надо было придумать что-то такое, что позволило бы явиться к ее родителям со сватами и не быть поднятым на смех. Носок знал, что князь платит своим наемникам щедро, а значит, шанс, который наконец выпал ему, упускать не стоило. Но прежде чем соглашаться на предложение Сигурда, стоило поговорить с Василисой. Вдруг все будет зря? И тогда он променяет молот на меч, но так и останется дураком. Надо было срочно это выяснить.

Глава 11

– Отпусти ты! – рявкнула Василиса.

Носок повиновался, молча разжав пальцы, но продолжил пристально смотреть ей в глаза.

– Чуть платье мне не подрал, – пробурчала купеческая дочка.

– А что делать было, коли ты промчалась мимо меня словно ошпаренная? Я уж сбился со счета, сколько дней не видел тебя, не целовал твои губы, не касался кожи…

– Перестань, – оборвала его Василиса. – Не речи, а одна срамота!

– Видимо, не мил я тебе больше? Использовала ты меня, как последнего дурака, и выбросила.

Василиса поняла, к чему клонит Носок, и тут же сама схватила его за запястье.

– Нет-нет-нет, что такое говоришь ты! Хоть представляешь себе, что я пережила за последнее время? Батюшка сделал меня поверенной в своих делах, а потом занемог. Пока я разбиралась со всем, на меня обозлился сам Иоаким Корсунянин. Пришлось ехать в Ракомо, улаживать дела епископа, чтобы смилостивился он. А там местный староста такой, просто кошмар… – чуть не плача, рассказывала Василиса о своих похождениях.

Носок обнял девушку, ее слез было достаточно, чтобы растопить его сердце. Ей и правда пришлось тяжело в последнее время, как он сам этого не понимал?

– Мне стоило поддержать тебя, – прошептал Носок на ухо возлюбленной.

– Да, – всхлипнула она. – Мне так нелегко…

– А что там стряслось со старостой?

– Дело решенное, но он отцовского коня у меня отнял.

– Отнял? – возмутился Носок.

– Угу, пришлось отдать за то, что избу указал, где нужный человек живет. А жеребец породистый был, кучу денег стоил. Как мне отцу в этом признаться?

Носок пристально посмотрел на Василису и сказал то, что, как ему казалось, должен был сказать любой мужчина в данной ситуации:

– Хочешь, я верну коня обратно?

– А сможешь? – с недоверием спросила Василиса.

– Ты во мне сомневаешься? – возмущенно вскрикнул Носок.

– Нет, милый, конечно нет!

Василиса привстала на носочки и поцеловала Носка в губы. Он размяк под ее поцелуем, словно нагретая сталь. Ничего больше не волновало Носка: ни кузница, ни варяги, ни совершенное преступление. Он был готов убивать Миляту вновь и вновь, только бы Василиса не отрывалась от его губ.

– Пойдем. – Она увлекла за собой вглубь купеческой усадьбы.

Прошмыгнув незамеченными мимо холо- пов, влюбленные заперлись в небольшой комнатке.

Носок лежал на груде вещей, обнимая Василису. Он был счастлив. Наконец-то купеческая дочка обратила на него свой взор. Он влюбился в нее с первого же взгляда, но было понятно, что простой помощник кузнеца ей не ровня. И все же они были вместе.

– Мне варяги предложили с ними уйти, – проговорил Носок словно невзначай.

Василиса привстала и удивленно уставилась на возлюбленного.

– Варяги? Из тех, что князь позвал?

– Они самые, – кивнул Носок. – Да ты не переживай, разобьем дружину князя Владимира и вернемся, все обвешанные серебром. Сейчас я кто? Никто. Не смогу сватов заслать к тебе, отец твой на смех поднимет. А с богатым приданым не откажет.

Василиса не верила своим ушам. Варяги, поход, сваты.

– Милята вот тоже поначалу на кулаках бился, а потом в дружину подался. Похоже, мне одни и те же парни нравятся.

– Что? – не понял Носок.

– Ничего, – отмахнулась Василиса. –